Ноги у Аннева подкосились, и он тяжело осел на пол. Лемвич посмотрел на своего спасителя и медленно, благодарно кивнул. Аннев кивнул в ответ, поднял голову – и съежился под суровым взглядом мастера оружия.

– Случайность?

– Да. Я хотел…

– Ты хотел его спасти, – закончил вместо него Эдра. – Это я уже понял. Но я не видел, как он улетел за парапет.

Аннев с Лемвичем молча переглянулись, и это не ускользнуло от внимания Эдры.

– Будем считать, виной всему послужила неосторожность, – он посмотрел на Аннева, – или некомпетентность. – Мастер перевел взгляд на Лемвича. – Как бы то ни было, вы оба лишаетесь преимущества на завтрашнем Испытании.

Мальчишки сникли, а Эдра, явно довольный эффектом, который его слова произвели на бедняг, продолжил:

– Лемвич, иди к проигравшим.

Великан встал, поклонился и побежал туда, где стояли Янсон и остальные. Аннев тоже собрался идти, но Эдра его остановил.

– На сегодня довольно с тебя поединков, Аннев. Ступай в храм и помоги мастеру Дювареку.

– Но… я ведь и так уже наказан, зачем меня еще и прогонять?

Эдра сжал зубы, так что по скулам заходили желваки.

– Аннев, это тебе не шутки. Последствия должны быть очевидны для всех. Иначе в следующий раз кто-нибудь решит, что такое поведение в порядке вещей.

Он отвлекся на шум: Кентон затеял потасовку с каким-то мальчиком, хотя тот не был назначен ему в соперники.

– Вот, пожалуйста. – Эдра зло сплюнул. – Чтоб его, этого молчуна со шрамом. Вечно он нарывается. – Он посмотрел Анневу в глаза. – Так мы договорились?

– Да. Вы отправляете меня к мастеру Дювареку, – покорно повторил Аннев, скривившись.

Встречаться с мастером теней после их сегодняшнего столкновения ему вовсе не хотелось.

– Да не бойся ты, – подбодрил его Эдра, по-своему истолковав его гримасу. – Дав тебе понравится – надо только привыкнуть к его запаху. – Он широко улыбнулся и похлопал Аннева по плечу. – Смотри на это не как на наказание, а как на возможность заработать преимущество в завтрашних состязаниях.

Аннев, все это время смотревший в пол, поднял глаза на мастера:

– Еще одно преимущество?

Но Эдра уже шагал к сцепившимся мальчишкам.

– Больше никаких вопросов! – рявкнул он. – Свободен!

Аннев толкнул массивные, обитые железом двери, ведущие в храм. Вопреки ожиданиям, он не услышал привычного оглушительного скрипа – двери отворились совершенно бесшумно, а то, что он увидел за ними, и вовсе заставило его открыть рот от удивления.

C высокого потолка, напоминавшего пещерный свод и обычно густо затянутого паутиной, спускались полосы черной ткани. Почти полностью загораживая солнечный свет, проникавший сквозь витражные окна, они образовывали настоящий лабиринт из более чем дюжины коридоров. Некоторые «стены» состояли из нескольких сшитых между собой полос, другие были совсем узкие – в фут или два шириной. Начинался лабиринт лишь от первого ряда скамей, что позволяло пройти вперед и как следует осмотреться.

Аннев помнил, что всего в храме три ряда скамей, по пятнадцать каждый. Тяжелые занавеси спускались до спинок, а в проходах – до самого пола. Пройдя вглубь зала, Аннев увидел, что на спинках скамеек центрального и восточного рядов устроены платформы из деревянных досок.

Этот искусственный пол выглядел не очень-то надежным: между несколькими досками оставались такие широкие зазоры, что в них можно было запросто провалиться. Через половину этих зазоров были пропущены черные шторы, и когда Аннев заглянул под скамьи, то увидел, что внизу, под досками, имеется еще один лабиринт.

Аннев направился обратно к дверям.

– Здесь есть кто-нибудь? – громко спросил он. – Мастер Дюварек?

В ответ с западной стороны зала донеслось какое-то лязганье и постукивание, и Аннев пошел на звук. Здесь также висели шторы, но платформ на скамьях не было. У стены стояли десятки досок.

– Чего? – проорал из-за черных занавесей Дюварек.

– Мастер Эдра велел вам помочь.

– Вовремя. – На этот раз голос звучал приглушенно. – Надо разложить остальные доски.

Аннев подошел к стене и взял одну из досок. Это оказался грубо отесанный кусок дерева, трухлявый, грязный и немного влажный.

– Да не стой ты столбом, – произнес возникший за его спиной Дюварек. – Хватай, сколько унесешь, и пошли.

Аннев помедлил несколько мгновений, гадая, узнал его мастер теней или нет, но того, казалось, занимала только работа. Он взял три доски и, раздвинув шторы плечом, нырнул в черный лабиринт.

Юноша, вздохнув, выбрал несколько трухлявых деревяшек. Когда он поднял всю охапку, оказалось, под ней сидит какой-то черный жук. Лишившись своего убежища, насекомое быстро скрылось под ближайшей шторой. Аннев стиснул зубы, понадежнее обхватил доски и двинулся за Дювареком.

– Все хорошие доски забрал мастер Мурлах – они ему нужны для завтрашнего Испытания, – объяснил Дюварек, когда Аннев вошел в лабиринт. – А мне остался хлам. Ну да ничего. Прибивать их не нужно, просто клади сверху на скамьи да следи, чтобы не оставалось щелей. Ими я сам займусь.

– Да, мастер, – пробормотал Аннев.

Он взвалил грязные доски на плечо и, отодвигая в сторону висящие на его пути полосы ткани, стал бочком протискиваться между скамьями. Добравшись до первого ряда, он положил доски, длины которых хватило, чтобы соединить три скамьи, и тщательно прижал их друг к другу и доскам Дюварека. В этот момент из-за штор снова появился жилистый мастер теней с очередной охапкой в руках и с одобрением оглядел проделанную работу.

– Неплохо. Продолжай. Нужно успеть до того, как явится Эдра с учениками.

Аннев обрадованно кивнул: хвала богам, мастер его так и не узнал!

– И постарайся не зашибить меня досками, – добавил Дюварек, направляясь в конец зала. – У меня после твоего утреннего фокуса до сих пор ребра болят.

Аннев вспыхнул до корней волос и понуро поплелся за Дювареком.

Они трудились не покладая рук: лавируя между черными «стенами», носили полусгнившие доски в западную часть зала, где укладывали их на скамьи, и ни один из них при этом не проронил ни слова. Когда они покрыли этим настилом около двух третей скамей, досок почти не осталось. Пока Аннев укладывал последние, Дюварек забрался на импровизированный пол и принялся ходить по нему туда-сюда. Если доска под его ногами проседала, он поддевал ее носком и сбрасывал вниз. Когда таких досок набралось с приличную охапку, он спрыгнул и отнес их Анневу.

Работая, Аннев краем глаза заметил, как мастер куда-то отошел и вернулся с кусками черной ткани. Он начал ловко пришивать их к некоторым из тех штор, что висели над зазорами в полу, и вскоре западная часть храма уже ничем не отличалась от восточной и центральной.

Еще через полчаса работа была закончена. Аннев вместе с Дювареком медленно прохаживались по лабиринту, внимательно оглядывая результаты своего труда. Аннев дернул одну из штор: та бесшумно колыхнулась.

– Нам придется по ним лазать?

Дюварек ухмыльнулся и вытер руки об испачканную тунику:

– Очень может быть.

Аннев недоуменно вскинул брови. Он проверил настил и обнаружил, что некоторые доски, если надавить на определенную их часть, по-прежнему шатаются или плохо пригнаны.

– Не очень-то надежный пол, – заметил он, продвигаясь к центральному ряду скамеек.

– А ты внимательный.

Мастер теней следовал за Анневом, то и дело сдвигая на несколько дюймов то одну доску, то другую.

Аннев пересек задрапированную часть храма и остановился, рассматривая испещренные рунами стены и огромные окна. Сквозь запыленные стекла сюда падал тусклый солнечный свет, но уже в пяти футах начинался сумрачный лабиринт, в центре которого царила почти непроницаемая тьма. Да и толку от света было немного: все равно на расстоянии вытянутой руки разглядеть что-либо мешали черные занавеси, скрывавшие обзор со всех сторон.

Аннев прошел вдоль скамей вглубь храма и увидел помост – Дюварек не стал завешивать его черными шторами. Поднявшись по ступенькам, Аннев направился к центральной его части, где возвышался каменный алтарь. Вода в желобе, окружавшем алтарь, давным-давно высохла, и Анневу стало грустно: как древние могли допустить такое?