Он скользнул в воду, изящный, как морской котик, на мгновенье задержавшись под водой, прежде чем выскочить, убирая волосы с глаз. Его глаза весело сияли и отражали блики воды. Но когда я попыталась потянуться к нему, обнаружила, что у меня не хватает сил даже чтобы провести пальцами по его груди.

— Могу сказать, что ты измучена, — произнес он и сел позади меня, а затем прижал к себе. Я опустила голову на его плечо, закрыла глаза и позволила телу расслабиться.

— Умница, — сказал он и поцеловал меня в шею. — А пока расслабься. Позволь мне позаботиться о тебе. Просто дыши.

Я сделал вдох, затем еще один, пока мой разум не очистился, пока я плавала в теплой и ароматной воде.

Я помню, как меня подняли, и холодный воздух коснулся моей кожи. Затем закутали в толстое полотенце и куда-то понесли. Меня положили на мягкую кровать, которая, казалось, волнообразно двигалась подо мной, а простыни дарили прохладу, которая отводила любую боль.

А потом его пальцы скользнули по моим рукам, покалывание от его дразнящего прикосновения было восхитительным. Он улыбнулся мне, отодвинул полотенце и поцеловал в живот.

Его губы были теплыми и мягкими, и я закрыла глаза, чтобы насладиться этими ощущениями.

В его глазах закружилось золото, ловя свет свечей, а затем исчезло, когда он передвинулся.

Он навис надо мной, держа на приподнятых сильных руках свое великолепно мускулистое тело, прежде чем поцеловать меня в губы.

Я протянула руку к его животу, и он приподнялся, чтобы повернуться ко мне и увеличить зону досягаемости.

— Ты дразнишься.

— Таков мой план.

— Узнаю ли я этот план заранее?

— Нет, — ответил он и наклонился, чтобы снова поцеловать меня.

Я схватила его за талию, прежде чем он смог уйти, и притянула ближе.

— Тогда мне придется испортить твой план. Потому что у меня тоже есть план.

— Правда, прямо сейчас? — спросил он, проводя рукой по моим ребрам, его ладонь была такой теплой.

— Да, — ответила я, выгибаясь от его прикосновений. Он нашел мои грудь и рот одновременно, пальцы и язык были одинаково проворными, одинаково нежными. Меня накрыло ожидание чего-то хорошего. Чего-то чистого. Какого-то совершенно иного голода.

Все было пропитано единением, теплотой и доверием. Это доверие было напоминанием о том, что теперь мы вместе преодолеваем все препятствия после стольких лет борьбы с ними в одиночку.

Он усилил поцелуй и прижался всем телом, состоящим из мускулов, магии и любви, гоня прочь страхи и тьму. Мы были здесь, мы были живы и мы были друг у друга.

Я запустила пальцы в его волосы и притянула ближе, желая любви взамен напряжению и навалившихся на нас проблем. Желание единения вместо боязни.

Прикоснулась руками к его груди, почувствовав биение его сильного сердца. Исследуя его руками и ртом по мере того, как возрастало желание, по мере того, как движения становились все быстрее, а кожа все более горячей.

И я поднялась над ним, волосы рассыпались по моим плечам, яростная одержимость в его глазах толкала меня вперед и дальше. Руки что-то искали и находили, сжимая по мере того, как возрастало желание, поднимая все выше к пику удовольствия, пока любовь не стала магией, сиянием звезд и фейерверком.

Мы лежали в объятиях друг друга в покое и мире, по крайней мере, здесь и сейчас.

Я проснулась, почувствовав запах кофе. Или, по крайней мере, чего-то, на него похожего.

Я открыла глаза… и увидела женщину в полупрозрачном платье, смотрящую на меня сверху вниз.

— О, Боже мой! — воскликнула я и подскочила, полностью проснувшись.

Лиам сел так, будто его подкинуло на постели.

— Что случилось?

— Она, — ответила я, указывая на женщину, которая смотрела на нас своими большими карими глазами. Ее длинные заострённые уши проглядывались сквозь прямые темные волосы, а по лицу проходили светлые полосы.

— Я принесла вам напитки, — она указала в сторону двух небольших керамических кружечек, стоящих около кровати. — Не хотели бы вы перекусить?

Я потянула простыню к груди и открыла рот, чтобы сказать ей, чтобы она выметалась.

— Да, мы бы перекусили, — ответил Лиам прежде, чем я разразилась тирадой. — Но вы можете просто оставить все за дверью, нас это устроит.

Она моргнула.

— Вы не хотите, чтобы вам прислуживали?

— Не хотим, — ответила я, прикрывая рот Лиама рукой. Я не до конца была уверена, какого рода услуги она предлагает, но казалось лучше держаться в стороне, что бы это ни было. Они ужасно любезны и, похоже, не совсем понимают человеческий этикет. — Спасибо. Просто оставьте еду за дверью, нас это устраивает.

Она заученно кивнула, повернулась, шелестя своими белыми юбками и молча направилась к двери.

— Город Степфорд, — произнес Лиам, когда я убрала руку с его лица. — И добавь «отсутствие приватности» в список того, что мне не нравится в этом месте.

Потом он почесал подбородок и задумчиво посмотрел на дверь, щетина издала шелестящий звук.

— Как думаешь, какие именно услуги она могла бы предоставить?

Я ударила его подушкой. И это послужило началом кое-чему другому.

* * *

Часом позже Лиам спрыгнул с платформы и, надевая джинсы, пошел к двери.

— Я голодная, — сказала я, ища свою одежду. — Но немного обеспокоена тем, что то, что мы найдем за дверью, будет либо пропитано наркотиками, либо просто — не знаю — майонезом, например.

Он обернулся.

— Майонезом?

— Пытаюсь проиллюстрировать сходство.

Он кивнул, приняв мое пояснение, продолжая идти к двери. Открыл ее и мгновение спустя вернулся с золотым подносом. На нем лежало два гамбургера поверх груды спагетти.

Лиам поставил поднос на край стола и посмотрел на него, подбоченившись.

— Должно быть, это была догадка о том, что едят люди.

— Насколько грубо будет отказаться это есть?

Он с иронией посмотрел на меня.

— Нам действительно важно, что они о нас подумают? После того, что они сделали?

Я немного поразмыслила над его словами.

— Отличный аргумент.

Он взял что-то похожее на палочку корицы — кусочек коричневой коры, свернутой посередине, и понюхал ее.

— Ах, — произнес он.

— Это корица?

— Не уверен.

Он поднес ее мне.

Я принюхалась и чуть не поперхнулась от запаха тухлой рыбы вперемешку с грязными носками.

— О, Боже, — проговорила я, отталкивая его руку. — Это отвратительно.

Лиам рассмеялся, а затем воткнул палочку обратно в еду. Я шлепнула его по руке.

— Это не смешно.

— Выражение твоего лица… было очень смешным, — сказал он, давясь смехом.

Он поднял руку, чтобы вытереть выступившие слезы, но резко убрал ее от лица, пялясь на свои пальцы. Затем осторожно к ним принюхался и отвернулся в отвращении.

— А теперь мне придется обработать их хлоркой.

— Так тебе и надо, — произнесла я, когда он направился в сторону ванной.

Я посмотрела на кору и задумалась. «Готова биться об заклад, что знаю того, кто будет от нее в восторге». Поэтому я взяла салфетку, чтобы вытянуть палочку, затем плотно завернула и сложила в карман на молнии своего рюкзака.

«По крайней мере, Мозес не будет жаловаться на то, что мы не принесли ему сувенир».

* * *

Солнце только коснулось горизонта, когда мы встретились возле наших комнат. Мы с Лиамом, Гэвин и Рэйчел. Все выглядели слегка сонными, но решительно настроенными на возвращение домой.

— Где Малахи? — спросил Лиам.

Гэвин пожал плечами, откусывая кусочек от батончика мюсли.

— Еще не видел его.

Ровно в назначенное время дверь его комнаты открылась, и показался он сам в белой футболке и джинсах со своими золотыми кудрями, обрамлявшими его красивое лицо.

— Доброе утро, — сказала я и заметила румянец, появившийся на щеках Рэйчел, когда он посмотрел в ее сторону, улыбаясь. «Полагаю, угрозу войны между ними можно считать официально устраненной».