Приподняв голову, я с замиранием сердца начала наблюдать, как фиолетовые всполохи и миллионы звезд начали сменяться лиловыми и розоватыми оттенками. Спутник Армадана, планета Рандаран, который раз в пять больше нашей Луны, начал медленно тускнеть. А, когда первый яркий луч солнца озарил всю долину, от него остались только бледная тень и полукруглая голубоватая окантовка, напоминающая сине–фиолетовую радугу на небе.

Мир медленно и радостно просыпался. Вдалеке раздался тонкий, звонкий перелив первых птиц, туман от озера начал неохотно отступать, оставляя после себя только серебристую дымку, за которой можно было разглядеть кристально чистую ледниковую воду, что стекала с шапок гор и питала этот водоем.

Даже огромные деревья зашумели тихонько листвой, и на их ярких листьях: красных, бордовых, оранжевых, зеленых и темно–синих, заблестела роса, переливаясь в лучах солнца. А посреди них то и дело мелькали яркие огоньки — местные насекомые наподобие наших светлячков только светились они ярче. Ночью они предпочитали обитать в лесу, а под утро поднимались наверх, чтобы встретить утро.

А какой тут был воздух! Он был настолько сладкий, что казался даже вкусным. Сейчас, после ночи, он был ещё прохладным, но совсем скоро раскроются тысячи цветов, что растут здесь, в долине, и теплая волна с нежным, чарующим ароматом распространится по округе… Рай на земле, точнее, на Армадане, да и только…

Широко зевнув, я потянулась и неохотно поднялась. Пусть ещё и рано, и я могла бы часик–другой поспать, но я и так всю ночь читала не пойми что, вместо того чтобы учиться. Нужно хоть что–то полезное ещё почитать, выписать непонятное и спросить, что это значит, у Мао. Так что первым делом душ, потом привожу себя в порядок и сажусь за учебники. Решено!

Без пяти двенадцать я, помахав детям и Шантаэру на прощание, дождалась, когда за ними закроется тяжелая дверь, ведущая в сад, куда они отправились гулять после полдника, поскакала наверх к Маору в его кабинет.

Быстро взбежав по ступенькам, я около двери в комнату замерла, с волнением теребя край длинного рукава у очередного шикарного платья. Сегодня мой выбор пал на аквамариновое с длинным рукавом, поскольку ясное утро внезапно сменилось темными тучами, и было достаточно прохладно. Детей даже пришлось одевать в замшевые курточки перед прогулкой. Но и оно было самым красивым из всех.

Хвост мой, кстати, тоже находился в растерянных чувствах, если можно так выразиться, ведь он подчинялся напрямую моим эмоциям. Он то обвивался вокруг моей ноги, успокаивающе её поглаживал, то выбирался наружу и подползал к двери, правда потом он забивался обратно под длинный подол и нервно дрожал.

«Ну что, гад, даже ты пасуешь?» — подумала я злорадно.

— И долго ты там будешь стоять и пыхтеть? — усталым и недовольным голосом произнес Мао, тем самым напугав меня, поскольку я не слышала никаких шагов за дверью.

И не удивительно, ведь он появился прямо за моей спиной! Он меня до инфаркта, инсульта и заикания скоро доведет такими внезапными появлениями.

— М-мао! — подпрыгнув, выпалила я.

— Учебник где? — спросил мужчина вместо приветствия и внимательно посмотрел на мои пустые руки. Однако, заметив на моем лице сначала растерянность, потом сожаление, граничащее с отчаянием, просто обреченно махнул рукой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Обойдя меня, он распахнул дверь в кабинет и, бросив:

— Заходи. Присаживайся, — демонион опять исчез.

И я, догадываясь, куда он отправился, заходя внутрь его кабинета, как на каторгу, вся медленно покрывалась красными пятнами.

Служанки у меня не было. Нет, она была. Но я её настойчиво просила не беспокоиться обо мне, я же и сама могу у себя прибраться, да и так спокойнее. Зато Наиль, так её звали, я попросила помогать другой девушке, Грэттэ, которая убиралась у детей.

Ну так вот. Естественно, я утром выбирала для себя всё самое красивое, в том числе и белье, а оставшееся белье, что не пришлось мне по вкусу, оставила лежать аккуратно разложенным по всей поверхности огромной кровати. А белье там было что надо! Кружевное, из тонких, а порой и полупрозрачных тканей… Чулочки там всякие, трусики, короткие корсеты или бюстгальтеры…

Присев в кресло, в котором я сидела в первый день, когда сюда попала, я сложила руки на коленях, как примерная девушка, и разглядывая свои пальчики с остриженными под корень ноготочками, стала дожидаться Маору.

Эх-х, вот вырастут дети, подрастут маленькие ещё на пару лет, можно будет и о маникюре подумать. А пока толку их растить никакого — и оцарапать детей боюсь, ноготки росли у меня теперь удлиненные и остренькие, и поломать запросто обо что–то можно, пока с детьми–то возишься.

Прошло уже минут пять, как демонион отправился за учебником ко мне в спальню, и это было странно и даже страшно. Телепортироваться туда, взять учебник со стола, который лежит на самом виду, и вернуться обратно, ну максимум минута. А его всё нет и нет! Надеюсь, что не моё белье он сейчас рассматривает. Хотя… А почему нет–то?! Вот и пусть рассматривает! Может, он заодно дойдет до той, нужной кондиции, когда вот сейчас войдет, как прямо сходу меня схватит, поцелует и в пещеру… ой, то есть к себе потащит! Я девушка достаточно прогрессивных взглядов, замужем год была, и Мао бесспорно люблю, так что совсем не против…

— Чтобы ещё раз я отправился сегодня в столицу! — донельзя раздраженно прорычал Маору мне чуть ли не на ухо и тут же со всей силы буквально шваркнул целую стопку тяжеленных талмудов на стол. Отчего тот подозрительно хрустнул, а моя нервная система от таких звуков в очередной раз пошатнулась.

— Мао! — выдохнула я, когда он запрыгнул на стол лицом ко мне и, сложив руки на груди, наградил меня хмурым взглядом. — С тобой я скоро поседею! Ты хоть предупреждай о появлении как–нибудь, пожалуйста.

— Фейерверком? Фанфарами? — скептически уточнил он. — Или, может, мне попросить трубадуров каких–нибудь оповещать веселенькой музычкой о своем прибытии?

— Зачем так сразу! Можно просто…

— Стучать в бубен, — уже замогильным тоном продолжил он вместо меня предложение. И то ли он про инструмент сказал музыкальный, то ли имел ввиду нечто иносказательное. Но когда у него такое выражение лица, о втором пункте подумаешь в первую очередь.

— А можно просто портал свой каким–нибудь «дзиньк» оснастить? Ну чтобы перед появлением какой–нибудь обычный звук издавал. Или шипел… Не знаю даже.

— Как узнаешь — скажи. Я, возможно, хоть посмеюсь. Звуков издавать портал не может, Лиэна. И для тебя это, действительно, настолько важно, что ты сейчас тратишь моё время на обсуждение каких–то дзыньков, шипения и прочего музыкального безумия? Если так, то я лучше пойду и займусь чем–нибудь более полезным.

И в подтверждение своих слов мужчина спрыгнул со стола. Я же, испугавшись, что он сейчас уйдет, подскочила.

— Не важно! Не нужно мне дзыньков! Мне и без дзыньков замечательно! Прошу, объясни мне хоть что–нибудь из этого учебника проклятого, я ничего практически там не понимаю! Обещаю, что больше не буду тебя отвлекать глупыми разговорами! — и буквально вцепилась в его руку, продолжая умоляюще смотреть ему глаза. — Мао, извини, я, когда пугаюсь, сразу чепуху всякую нести начинаю. И объясни, пожалуйста. Я буду примерной ученицей.