Это просто делает придирчивость Стива препятствием, но это не подлежит обсуждению. В доме должно быть много окон, чтобы Баки мог смотреть наружу, и они не должны выходить на улицу, потому что это слишком шумно для Баки. Они должны быть на первом этаже, чтобы Баки не пришлось иметь дело с лестницами или лифтами в случае, если они не смогут контролировать его припадки. И ванная комната должна быть большой, чтобы у них было место для специального кресла Баки.

Сэм ходит с ним смотреть квартиры, и Стив, наконец, находит одну через две недели после возвращения в Вашингтон. Она красивая, и Баки она понравится. К счастью, дом полностью обставлен, так что Стиву не нужно беспокоиться о поиске мебели, и он может сосредоточиться на том, чтобы все подготовить, чтобы она была идеальна для Баки. Когда он, наконец, готов, он решает, что пришло время рассказать Баки.

Когда звонит телефон, оповещая, что настало время для вечерней беседы с Баки, Стив сидит в одном из двух больших кресел, которые он поставил прямо у большого окна в гостиной, и его ступни лежат на будущем кресле Баки, когда он отвечает на свой звонок.

— Привет, Бак.

— Привет! Ты не поверишь, что мы сегодня ели на десерт после обеда.

Стив замечает, что Баки говорит немного медленнее, что является чем-то новым. Несколько дней назад он начал работать с логопедом над заиканием, и Баки говорит, что он узнал, что если он будет говорить немного медленнее, чтобы его мозг оставался синхронизированным с его ртом, у него не будет так много проблем с речью. Если он будет расстраиваться, то ему будет все еще трудно связывать последовательные предложения вместе, но он добился большого успеха, работая над своей нормальной речью.

— Да? И что же было на десерт?

— Я все записал…подожди. О, вот оно! Это записано в моем блокноте. Десерт назывался…желе!

Стив улыбается. Он пробовал желе раньше несколько раз, но ему никогда не нравилась его странная текстура.

— Что ты об этом думаешь?

— Оно было странным. Какое-то скользкое и мягкое? Но оно было сладким, так что мне понравилось.

Посмеиваясь, Стив откидывается на спинку кресла и оглядывает прекрасную квартиру, о которой он скоро расскажет Баки.

— Конечно, понравилось. Что…

— О! Я чуть не забыл–не забыл–черт, надо притормо–притормо–притормозить, — Баки делает глубокий вдох, выжидает несколько секунд и пытается снова, говоря медленнее. — Я чуть не забыл тебе рассказать! Сегодня я тренировался писать.

Брови Стива взлетают вверх.

— Правда? Самостоятельно?

— Угу. Ты помнишь, что я выполнял эти упражнения для рук и ног в течение последних нескольких дней?

— Да…

— Ну, сегодня я узнал, что это должно было помочь моей руке снова стать сильной, чтобы я мог писать! Я самостоятельно написал весь алфавит. Это заняло целую вечность, и моя рука немного болит, но я сделал это.

Стив улыбается.

— Я так горжусь тобой! Надо было попросить Вена сфотографировать это для меня.

— О, еще нет. Сейчас я пишу очень плохо. Рука очень–очень трясется. Сначала я хочу научиться делать это лучше, а когда будет хорошо получаться, тогда я попрошу Вэна сделать снимок. Догадайся, кто сегодня записал “желе” в свой блокнот? — Баки звучит очень гордо.

Стив тихо посмеивается, он хочет запрыгнуть в свою машину и поехать в Вирджинию прямо сейчас, чтобы крепко обнять и поцеловать Баки.

— Дай угадаю…Вэн?

Баки смеется.

— Придурок. Я больше никогда не буду с тобой играть в “догадайся”.

— Так, ты написал “желе” самостоятельно?

— Угу! Вэну пришлось подсказать мне, как это пишется, но я записал это, потому что хотел рассказать тебе об этом. Мне очень нравится этот блокнот. Я могу записывать все, чтобы ничего не забыть.

— Это просто фантастика! Я так горжусь тобой.

Стив знает, что Баки ухмыляется не меньше, чем он сам.

— Я тоже горжусь собой. И ты расслышал, что я почти не заикаюсь?

— О, конечно! — Стив тоже замедлил свою речь, чтобы соответствовать темпу Баки. Он не делал этого сознательно, но ему это нравится. Он не хочет, чтобы Баки чувствовал себя неловко из-за своей медленной речи.

— Итак, мы начинаем “Паутину Шарлотты” сегодня? — Спрашивает Баки.

Они постепенно повышают уровень сложности рассказов, которые они читают по ночам. Стив всегда предварительно читает книги, чтобы убедиться, что они не слишком сложны, но он медленно выбирает книги, которые предназначены для детей старшего возраста. До сих пор Баки всегда удается поспевать, и Стив рассказывает ему небольшое краткое содержание предыдущих глав, прежде чем они начинают читать.

— Да, через минутку. Но сначала я хотел рассказать тебе кое-что интересное.

— А?

Стив ухмыляется.

— Итак, я был очень занят с тех пор, как вернулся в Вашингтон, но не сказал тебе, чем я занимался.

— Быстрее расскажи–расскажи мне! Черт. Быстрее. Расскажи. Мне. Пожалуйста.

— Во-первых, я купил себе машину!

— Правда? О, это так интересно! Какого она цвета?

— Она темно-зеленая. У нее большое заднее сиденье, так что если ты не захочешь сидеть впереди, ты можешь сесть сзади или даже лечь.

Баки на секунду замолкает.

— Когда–когда я должен быть–должен быть в машине? Мы–мы куда-то едем? Никто–никто мне не сказал. Никто. Мне. Не сказал.

Стив хмурится.

— Нет, нет, не сейчас. Это на потом. Как только ты завершишь программу и мы вернемся сюда в Вашингтон вместе, тогда мы сможем ездить на машине за покупками или если захотим поехать куда-нибудь повеселиться.

— Я–я–я в Вирджинии.

Весь разговор идет не так, как надумал Стив. Он понятия не имеет, почему Баки вдруг так сбился с толку, и его заикание становится все хуже с каждой секундой.

— Правильно, Бак. Сейчас ты в Вирджинии, но как только завершишь программу, ты переедешь жить ко мне в Вашингтон.

Баки ничего не говорит.

После некоторого молчания Стив решает продолжить с еще более приятными новостями.

— И угадай что? Я также купил нам квартиру! Она находится в очень хорошем районе, он тихий, и рядом есть парк. Улица не слишком оживленная, и в квартире очень хорошие окна. Тебе ведь нравятся окна в твоей комнате, правда?

— Мне–мне–мне нравятся мои окна. Я могу–я могу видеть, что за окном. Здесь есть дерево. Я вижу–я вижу дерево–оно–дерево, оно…

С каждой секундой Стив все больше запутывается.

— Что не так? Поверь мне, квартира очень хорошая. Тебе она понравится. У тебя будет своя спальня, так что мы можем либо делить одну комнату, либо спать отдельно, если захотим, и ванная достаточно большая для твоего кресла…

— Я–оно–я–я не–я вижу дерево. Дерево за моим–моим окном. Оно–это мое дерево. Это дерево мне нужно здесь! — Голос Баки постепенно становится громче, и в конце концов он кричит, и Стив понятие не имеет, почему он расстроен, и он не понимает, что он пытается сказать.

— Бак, если тебе не нравится эта квартира, я могу найти другую. Я…

— Это–это на–это на потом! Это дерево мое–это мое дерево! Я сижу здесь, но когда я–не–не сейчас! Я не могу–это на–оно на… — внезапно Баки замолкает, и Стив слышит, как он с трудом переводит дыхание.

Он уже собирается напомнить Баки, чтобы тот сделал упражнение на счет, когда слышит, как Баки тихо шепчет цифры, пытаясь успокоиться.

Сердце Стива болит, он запутался и близок к слезам. Он думал, что Баки будет в восторге от машины и квартиры! Он и не подозревал, что Баки так плохо все воспримет. Но возникает вопрос: почему? Почему Баки так расстроился из-за этого?

Проходят долгие минуты, в течение которых Баки считает до 5 и обратно, а Стив сжимает челюсти и смаргивает слезы.

Наконец Баки делает глубокий вдох.

— Хорошо. Дай мне попробовать. Объяснить. Я буду. Говорить. Медленно. Ладно?

— Да. Не торопись, — шепчет Стив дрожащим голосом.

— Я не. Должен. Беспокоиться о будущем. Нет. Не сейчас. Алиша говорит. Что это очень важно. Она говорит, что я должен. Беспокоиться. О следующих десяти минутах. Не о завтра. Не о следующей неделе. Не тогда, когда. Программа. Не завершена. Только следующие. Десять минут. Она говорит. Десять минут. За раз. В противном случае. Это слишком большой стресс. Для меня. Меня захлестывают эмоции.