Его голова кружится от беспокойства: что, если Баки расстроен и плачет прямо сейчас? Что, если он забудет, где находится, и решит, что Стив его бросил? Что, если он встанет с постели, забудет свой шлем, у него случится припадок и он поранится?

С желудком, скручивающимся в узлы, Стив изо всех сил пытается оставаться спокойным и держать свою задницу приклеенной к кровати.

— Успокойся, — убеждает он себя. — Бак носит свое медицинское устройство, так что если он попадет в беду, команда узнает. А если он расстроится, и я побегу туда, он поймет, насколько я слаб, и завтра нам придется начинать все это заново.

А он этого не хочет. Баки сможет справиться с этим, и Стив не может быть причиной того, что Баки потерпит неудачу. Этого он себе никогда не простит.

Заставив себя сбросить ботинки, Стив откидывает одеяло и заставляет себя лечь. Натянув одеяло, он устраивается поудобнее и закрывает глаза. Теперь ему нужно заснуть. Скорее. И часы должны пролететь очень быстро, и тогда он снова увидит Баки, и его нутро перестанет болеть от беспокойства.

Единственная проблема заключается в том, что Стив знает, что не сможет заснуть. Его мозг продолжает придумывать кошмарные сценарии того, как Баки ранен или расстроен, и он не может остановить это. Стив сожалеет, что не захватил с собой ридер. В комнате нет даже телевизора, который он мог бы использовать, чтобы отвлечься. Его телефон тоже в комнате Баки.

Лежа здесь, он открывает глаза и смотрит в потолок. Может быть, ему стоит спуститься на ресепшен и взять бумагу и карандаши? Стив мог бы рисовать, чтобы скоротать время, и ему все равно нужно сделать эти наброски для Баки.

Как раз в тот момент, когда он раздумывает, не спуститься ли вниз, звонит телефон, разрывая тишину вокруг него и пугая его до полусмерти. Первая мысль которая приходит ему в голову, что Баки ранен, и команда звонит ему, чтобы рассказать об этом.

Вскочив с кровати с колотящимся сердцем в горле, он бросается к телефону и чуть не роняет его, торопясь нажать нужную кнопку, чтобы ответить на звонок.

— Ал–алло?.. Стиви? Пожалуйста, скажи–скажи, что это ты, и я не–я не разбудил кого-то другого.

Облегчение захлестывает его, когда Стив узнает голос Баки. Не только потому, что это Баки, но и потому, что он звучит так, будто он в порядке. Баки не кричит, не плачет. Стив падает на пол, сжимая телефон в руке, и его сердце все еще бешенно колотится.

— Да, Бак, это я.

— О, хорошо.

Некоторое время Баки молчит, кажется, довольный молчанием и совершенно не подозревая, что напугал Стива почти до смерти.

— Ты в порядке? Тебе что-нибудь нужно?

— Ну, мне нужен–мне нужен ты. Но я не увижу тебя до утра, верно?

У Стива на кончике языка вертится фраза: „Нет, он увидит Стива прямо сейчас, потому что Стив вот-вот выскочит из своей комнаты, побежит к Баки и пошлет программу далеко, они вернутся в Вашингтон и будут жить в своем гостиничном номере…”.

И это нездорово, поэтому Стиву нужно остановить эти мысли. У него есть работа, роль, и его команда нуждается в том, чтобы он выполнил свою роль, чтобы помочь Баки. Думать о будущем Баки.

— Да, тебе нужно подождать до утра. Но мы провели много ночей порознь, не так ли? А разлука заставляет сердце любить сильнее, верно?

Баки фыркает.

— Кто сказал, что я скучаю по тебе, сопляк? Я–я рад, что кровать полностью в моем распоряжении. Я могу свободно растянуться на ней.

Стив посмеивается.

— Ну, я тоже могу, и мне не обязательно слушать твой храп.

— Я не храплю. Я издаю очаровательные звуки, и ты должен чувствовать себя счастливчиком, что можешь их слушать.

— Продолжай так думать, Барнс.

— Буду.

Стив смеется. Поднявшись с пола, он подходит к кровати и ложится.

— Так как ты выяснил, как можно позвонить в мою комнату?

— Я позвонил–позвонил на ресепшен и поговорил с Райаном.

Стив хмурится.

— Кто такой Райан?

— Он работает в ночную смену. Я поговорил с Райаном и спросил его гипотетически, как звонить в комнаты других людей. Он сказал мне–он сказал мне, что я просто должен нажать на маленькую заштрихованную кнопку, а затем набрать–набрать номер комнаты.

Стив улыбается.

— И ты вспомнил, что Алиша говорила номер моей комнаты?

— Угу. Алиша хотела, чтобы я оставался в своей комнате, а ты–а ты – в своей, но она ничего не говорила о том–не говорила о том, что я не могу звонить тебе по телефону.

Стив улыбается.

— Ну, я горжусь тем, что ты догадался использовать телефон и не нарушил правил Алиши.

— Я ведь не просто симпатичное личико, ты–ты же знаешь.

Фыркая, Стив устраивается поудобнее на подушке, прижимая телефон к уху.

— Кто сказал, что у тебя симпатичное личико? Кто бы это ни был, он солгал.

— Ты просто–просто завидуешь. Ты должен был–должен был пройти через машину, чтобы получить симпатичное личико.

Стив разражается смехом и радуется, что комнаты звуконепроницаемы.

— Ты должен радоваться, что не попал в зону щекотки.

— О, я пользуюсь этим в полной мере.

Посмеиваясь, Стив медленно расслабляется. Баки в порядке, он не умоляет Стива вернуться и не поднимает шума. Он просто скучает по разговорам со Стивом.

— Бак, ты же знаешь, что мы не можем говорить всю ночь напролет.

— Я знаю. Но я просто хотел услышать твой голос.

— Как ты себя чувствовал после моего ухода?

— Это было–это было странно. Я начал волноваться, но потом сказал себе, что вы с Алишей не заставите меня что-то делать, если это не–если это не для моего же блага. Я знаю, что мы провели большую часть нашей жизни, деля одну кровать на двоих, но это потому, что мы хотели…

— Или мы должны были, потому что мы были бедны.

Баки хихикает.

— И это тоже. Но когда мы–когда мы не спали вместе, никто из нас по-настоящему не расстраивался. И мне не нравилось, что я так нервничаю из-за этого. У меня нет–нет никаких причин беспокоиться об этом, верно?

— Нет, абсолютно никаких причин. Ты же знаешь, что я не брошу тебя, и дело не в том, что я не хочу проводить с тобой ночь. Но быть независимым очень важно для твоего здоровья.

Баки вздыхает.

— Я понимаю, правда понимаю. Но я скучаю по тебе.

— Я тоже по тебе скучаю. Может, попробуешь немного поспать, а потом перезвонишь мне, если захочешь?

— Я не хочу тебя будить.

— Меня это не побеспокоит. Я могу поспать позже.

На другом конце провода воцаряется тишина. Потом Баки мягко вздыхает.

— Споешь мне еще раз песню про Звездочку?

— Ты не забудешь повесить трубку и поставить ее обратно на зарядку?

— Нет.

— Скажи мне, когда удобно устроишься.

Он слышит какое-то шуршание и потрескивание перемещаемого телефона.

— Ладно, я готов.

Закрыв глаза, Стив начинает петь.

— Ты мигай, звезда ночная! Где ты, кто ты - я не знаю, — тихо поет Стив. — Высоко ты надо мной, как алмаз во тьме ночной…

Закончив песню, он слышит, как Баки тихо дышит в трубку.

— Спокойной ночи, Бак. Я люблю тебя, — шепчет он.

— Спокойной Ночи, Стиви. Я люблю тебя сильнее, — шепчет Баки. Стив слышит дерзкую усмешку в его голосе, и это заставляет его улыбнуться, когда он вешает трубку.

Стив заставляет себя встать и поставить телефон обратно на зарядку. Вернувшись в постель, он зарывается в одеяло, решив удержать эту волну спокойствия, которую он создал в попытке немного поспать.

Не позволяя себе сосредоточиться на тревожных мыслях, — кажется, срабатывает чудо — он вскоре засыпает.

*

В следующий раз, открыв глаза, он с приятным удивлением обнаруживает, что уже утро. Ну, раннее утро. Слишком рано, чтобы начать день, но не слишком рано, чтобы пойти к Баки. Откинув одеяло, он засовывает ноги в ботинки, хватает с прикроватной тумбочки брелок, торопливо выходит из комнаты и направляется к двери Баки.

Набрав код, он ждет щелчка и с улыбкой на лице нетерпеливо открывает дверь.

Баки лежит в постели и улыбается ему.