ВОЗМЕЗДИЕ ТЛЕПША
В кузнечном деле Тлепш был непревзойдённым знатоком и мог не только что угодно ковать из железа, но и добывать его из камня. Зная об этом, два заморских нарта привезли ему два огромных валуна. Потребовали, чтобы в их присутствии кузнец одному выковал меч, который всё рубит, а другому – тот, который всё пронзает. Да при этом, закаляя железо, не посыпать песком. А ведь если этого не делать, мечи развалятся от дуновения ветра.
Но кузнецу помогла его невестка. Она встала в пристройке, спрятала песок в рукава одежды и по знаку кузнеца подсыпала его в отверстие меха.
Мечи были готовы, и нарты ускакали, даже не поблагодарив кузнеца.
А когда переправлялись через реку, всадник, который завладел всё рубящим мечом, пошатнулся в седле. Меч выскользнул из ножен и утонул бы, если бы другой всадник не вонзил свой меч в тот, что падал и не поднял над головой своего всё пронзающего меча.
Первый нарт счёл происшедшее оскорбительным для себя, развернул коня и помчался к Тлепшу. Тот в это время отдыхал, сидел на солнышке, протянув усталые ноги, и рассвирепевший нарт ударил всё рубящим мечом Тлепша по ногам.
Нарты долго лечили своего кузнеца. И вылечили. Только теперь он орудовал молотком сидя, оставшись без ног. Так прошло немало лет. Но обида и боль, которую незаслуженно причинил ему недруг, не покидала сердце Тлепша.
Злодей достоин справедливого возмездия. Как поступить, если на открытый поединок кузнец вызвать его не может? Он нашёл выход. Выковал тонкий-тонкий меч, который можно было свернуть как пружину. Уложил в маленький сундучок и послал заморскому нарту.
– Вот тебе подарок, – сказал ему посыльный, передавая сундучок. – Здесь столько добра, что хватит на всю жизнь.
Жадный человек даже не спросил, от кого щедрый подарок. Сгорая от нетерпения, внес сундучок в дом, повернул ключ и открыл крышку. И прежде чем мог понять, что это в сундучке зашевелилось и заскрежетало, распрямившийся меч вонзился ему в сердце.
Оно было злым и недобрым.
САМОУПРАВЛЯЕМАЯ СТРЕЛА
Ерышэко-Коварный завидовал трём нартам, которые были умнее и сильнее его, и решил с ними расправиться. Пришёл к кузнецу Тлепшу и заказал три стрелы, которые поразили бы без промаха Саусырыко, Пшатык-Чеча и Блипк-Чеча. Нарту не принято было отказывать в просьбе и, подумав немного, кузнец сказал: «Три стрелы тебе ни к чему, я сделаю одну жужжащую, самоуправляемую, которая поразит всех троих. Только скажи, пуская стрелу, лети туда-то. Но помни, что эту стрелу можно пустить только один раз».
Случилось так, что один из этих троих приговорённых нартов, Саусырыко, проезжал мимо и услышал разговор. Он поспешил к своим друзьям, чтобы предупредить их. Но было уже поздно: Ерышэко натягивал тетеву. Стрела Тлепша полетела! И нарту ничего не оставалось, как обратиться в кусок глины, прилипшей к подножию горы. Когда стрела приблизилась ко второму нарту, тот по её звуку понял, что спасения нет, и прыгнул с горы в глубокое ущелье, предпочтя покончить с собой, чем погибнуть бесславно. Так же поступил и третий нарт. А того, кто обратился в кусок глины, стрела найти не смогла, и плавно опустилась на землю. Волшебное свойство её пропало, она была уже не опасной. И Саусырыко снова стал нартом…
КАК БОГАТЫРЬ РОДИЛСЯ
Сэтэнай-гуащэ славилась среди нартских женщин необыкновенной красотой. Однажды она спустилась к реке стирать и, выполнив работу, сбросив лёгкие одежды, не спеша вошла в прохладную воду.
В это время нартский пастух по имени Зартиж пригнал на водопой коров, увидел стройную молодую женщину и воспылал к ней любовью. И крикнул ей: «К тебе идёт стрела любви».
Стрела попала на прибрежный камень. Смущённая Сэтэнай поняла, что произошло. Её обрадовала мысль, что в этом камне зарождается жизнь. Ведь может так случиться, что она, наконец, будет иметь ребёнка.
Сэтэнай-гуащэ принесла камень домой, укутала его так, чтобы не проникли к нему ни воздух, ни вода, и девять месяцев и семь дней опекала необыкновенный камень. А когда из него стали доноситься неясные звуки, принесла к кузнецу Тлепшу. Тот тяжёлым молотом расколол камень надвое и освободил находящегося внутри мальчика.
Мальчик пылал огнём, искрился!
Тогда Тлепш охватил колени малыша огромными клещами, и, чтобы он остыл, семь раз окунул в холодную воду. Так кузнец закалил новорождённого, и мальчик стал твёрдым как булат. Лишь колени, перехваченные цепкими клещами, у мальчика по имени Саусырыко (что значит «горячий, пылающий огнем») остались незакалёнными. Такими, как у обычных людей.
КАК ОН ВЕРНУЛ ОГОНЬ
Выясняется, что знаменитая «Легенда о Данко» Максима Горького имеет альтернативу. Идея вернуть огонь потерявшим его людям, вывести их из тьмы, – может подаваться по-разному, и для этого не обязательно вырывать сердце из своей груди.
В нартском варианте злобный великан-иныж, воспользовавшись отсутствием мужчин, подкрался тёмной зимней ночью к домам, разорил очаги и похитил огонь. Вернувшись, нарты отправились на его поиски, но обыскав высокие горы и глубокие ущелья, скованные морозом, не нашли ни похитителя, ни огня. Богатыри загрустили, но увидев, что к ним приближается не раз находивший выход из сложных ситуаций Саусырыко, воспрянули духом.
Огня у него не было. Но поднявшись на горную вершину, он увидел подымающийся из ущелья дымок и иныжа, свернувшегося клубком вокруг костра. Как вынуть из костра головню, не разбудив коварного великана? Конь Тхожий предложил превратить свой топот в поступь собаки, потом кошки, чтобы наездник мог неслышно подобраться к костру. Но нарт оплошал, второпях схватил большую головню вместо маленькой, от неё отскочил раскалённый уголёк.
Великан взревел, проснулся, и между ним и Саусырыко начался длинный диалог. (Диалог я опущу. Главное в конце, который ассоциируется не с романтичным героем Данко, а с весьма практичным, прагматическим, я бы сказал, Котом в сапогах.)
Великан стал расспрашивать незнакомца про Саусырыко, о котором много слышал, – его интересовало, какие нартские игры тот любит. «Покажи их, тогда, может, и отпущу тебя». Саусырыко стал предлагать ему разные нартские игры, например, кидать с горы большой амбра-камень, а великан чтобы лбом отбивал, или глотал раскалённый лемех, охлаждал в чреве и выплёвывал. Великан попробовал, ему это понравилось, и он сказал: хорошая игра, а поинтересней нет?
«Есть… Но вряд ли ты это сможешь сделать». (Не правда ли, похоже на разговор людоеда с Котом в сапогах, когда тот предлагал людоеду то в в льва превратиться, то в маленькую мышь).
«Говори скорее!» – прохрипел великан. – «Саусырыко, – сказал незнакомец, – погружается в море, ногой дна не касаясь, рот водой не заливая. Семь ночей и семь дней его замораживают. Выходит из моря целым и невредимым, грудью взломав толщу льда».
Иныж зашёл в море. Семь дней и семь ночей крепчал вокруг него лёд. Крепчал, да потрескивал. Саусырыко для надёжности ещё подсыпал семь подвод соломы и семь раз подлил воду. На восьмой день крикнул: «Эй, иныж, выходи!»
Тогда только тот догадался, с кем имеет дело, да было поздно. А Саусырыко, захватив огонь, на своём верном коне вернулся к нартам. И как говорится в эпосе, «Нарт Саусырыко, славный сын Сэтэнай-гуащэ, в поднятой руке нёс людям мятущийся огонь, дающий тепло, свет, счастье, жизнь…»
Ну, это уже ближе к Данко.
* * *
Как уже говорилось, истории нартского эпоса отличаются от сказок тем, что имеют реальные, физически наблюдаемые следы.
В ауле Кунчухохабль за изгородью одного дома мне показали след от зарывавшегося в землю по пояс, плясавшего с кузницей на плечах нарта Худимиджа.
С черноморского побережья ясно видна красная от крови полоса, оставшаяся от прикованного к скале Прометея, грудь которого клевал орёл. То, что Прометей именуется по-адыгски Насрэн Жачэ, особого значения не имеет. Дело происходит всё равно в этих местах, в Колхиде, как называли Кавказ греки, плывшие сюда за Золотым Руном.
