Фалес исповедовал учение, по которому все в этом мире одушевлено, все есть живое и все можно пережить. Об этом же говорят и более поздние авторы: «Аристотель и Гиппий говорят, что Фалес наделял душой даже неодушевленное». /56,100/ В этом же ключе продолжали и более поздние философы: «Аристотель сообщает, что Эмпедокл, Парменид, Демокрит, Анаксагор занимались исследованием Истины относительно реальности, но при этом единственной реальностью полагали чувственно воспринимаемые вещи». /56,279/
Стихии огня во всех традициях соответствует разум. Пифагор в, отличие от Фалеса, считал, что все в мире наделено разумом, и все можно познать разумом. «Пифагорейцы считали критерием истины разум, но не вообще, а тот, что проистекает из математики, ибо, обладая способностью созерцать природу Вселенной, он находится с ней в неком родстве, так как подобное постигается подобным». /56, 441/ Но разумность любого составляющего этого мира зависит от места во Вселенной, которое это составляющее занимает. Так, клетка нашего тела разумна. Но ее разумность ничто, по сравнению с разумностью всего тела. Животное также разумно. Но его разум блекнет перед разумом человека. Человек – существо разумное, но Земля, как организм, на которой живет маленький человек, намного разумнее человека, как ни странно это звучит. Разум Солнца иного порядка, чем разум Земли.
Очень интересны Знания древних философов о Вселенной, которую Пифагор впервые назвал «космосом», что означает порядок. То есть, древние во Вселенной видели какой-то порядок, который, наверно, и сейчас современные ученые не могут увидеть. Одна из моделей Вселенной выглядит так: Абсолют – все миры – Млечный путь – Солнце – все планеты солнечной системы – Земля – Луна. Луна является растущей планетой, а не потухшей, как считают современные ученые. Земля не может самостоятельно получать энергию из космоса и передавать ее туда же. Для этого предназначена органическая жизнь, в которую входит и человечество.
Для понимания разумности важно знание времени жизни составляющих этой модели. Так человек живет примерно 80 лет. Продолжительность органической жизни – 2,4 млн. лет, Земли – 72 млрд., Солнца – 3·1015, Млечного пути – 9·1019, всех миров – 3·1024 лет, Абсолюта – 9·1028 лет. Все, составляющие Вселенную, имеют одну и ту же продолжительность жизни – восемьдесят лет. Но продолжительность года у каждого организма своя. Поэтому, чтобы представить эту информацию в удобоварительном состоянии необходимо понять, что представляют 80 лет человеческой жизни для составляющих предложенной модели: для органической жизни – это одни сутки; для Земли – 3 сек; для Солнца – одна десятитысячная секунды, что означает мгновение. Поэтому-то Гиппас считал, что «время изменения космоса определено, что Вселенная конечна и вечно движется». /56,151/ То же говорил и Гераклит: «Вселенная конечна, и космос один. Рождается он из огня и снова сгорает дотла через определенные периоды времени. Происходит же это согласно судьбе». /56,177/
Исходя из продолжительности жизни планет и Солнца в сравнении с продолжительностью жизни человека, что является бессмертием, забавными оказываются слова Цицерона, который, наверное, глубоко не был знаком с этими знаниями: «Кротонец Алкмеон, который наделял бессмертием не только душу, но и Солнце, Луну и все прочие светилы, не заметил того, что он наделяет бессмертием смертные вещи». /56,270/
Интересно в этом ключе просмотреть нижние миры. Продолжительность жизни крупных клеток составляет двадцать четыре часа, мелких – три секунды, молекулы – одна десятитысячная секунды, то есть мгновение, электрона – 1/300000000 сек. Легко видеть из этого, кем является человек для своих составляющих, а его жизнь для них кажется бессмертием. Но и для нижних миров время жизни составляет восемьдесят лет, но своих лет. Из этого очень легко поддается объяснению удивительная быстрота многих внутренних процессов, протекающих, как нам кажется, мгновенно. А ведь любое вещество, поступившее в человеческий организм, подвергается тщательному анализу, который немедленно отмечает самое незначительное отклонение от нормы. В процессе анализа вещество проходит через ряд «лабораторий», разлагается на составные части и смешивается с другими веществами. Все это должно было бы занимать гораздо большее время. На самом же деле процесс завершается в течение нескольких секунд. Но это человеческое время. А ведь для больших клеток три секунды человеческого времени равны суткам времени больших клеток, целой жизни малых, 30000 лет времени молекул и 90 млн. лет времени электронов. Для крупных клеток, которые, очевидно, управляют жизнью организма, одно наше дыхание продолжается более двадцати четырех их часов. Можно представить себе, что все указанные процессы будут совершены в обычном порядке, точно так же, как на большой и хорошо оборудованной фабрике.
Неживая материя, например, железо, медь, гранит, обновляется изнутри быстрее, чем наш организм, так как состоит из атомов и молекул, фактически меняется на глазах. Если вы посмотрите на камень и закроете глаза, а затем сразу же их откроете, это будет уже не тот камень, на который вы посмотрели: в нем не останется ни одного атома из тех, которые вы только что видели. Об этом говорил и Пифагор: «Пифагор называл материю как нечто текучее и постоянно становящееся иным». /56,148/
Еще один очень интересный момент в изучении наследия прошлого современными учеными относится к вопросу о едином Боге. На изречение Фалеса: «Древнее всего сущего Бог: ибо он не сотворен», русский академик А. Лосев пишет: «Всем известно, что несотворенность Бога есть идея вовсе не языческая, а христианская». Далее, «прекраснее всего мир: ибо он творение Бога. Это еще более некритическая христианизация древнего язычества». Но ведь никак нельзя смешивать в одну кучу верования древнегреческого народа и верования таких философов, как Фалес, Пифагор, Эмпедокл и т.д. Их знания, получены из других источников, и в первую очередь от египетских жрецов, содержавших это Знание в тайне и передающих его не каждому встречному. Во-вторых, идея единого Бога не христианская, а библейская. Но перевод Библии на древнегреческий начался только в середине 3 в. до н.э., а до этого иудеи ревностно относились к сохранности в тайне своего Писания. А теория заимствования от иудеев, которая и сейчас живет и процветает в среде людей, которые не очень-то стремятся узнать правду, развил еврейский философ Аристобул Панеадский, который жил, по одним сведениям, в 3 в. до н.э. и входил в число переводчиков Библии, по другим – более достоверным – Аристобул служил при дворе Птолемея Шестого Филометора и написал толкование на Моисеев Закон около 170 г. до н.э. /102,288/ В-третьих, идея единого Бога присутствует как основная во всех древних традициях, но почему-то не всегда понимается. Это происходит, в первую очередь, потому, что во многих традициях, и у древнегреческих философов в том числе, имеются еще боги, но более низкой ступени. Каждый такой бог ответственен за определенную сторону человеческой жизни. Но ведь то же самое имеется и в христианстве, но называется словом «святые». Так у православных святой Серафим Саровский «отвечает» за физические болезни, Николай Угодник помогает разрешать конфликты на работе; у католиков святая Агата охраняет от пожаров, святой Антоний помогает найти потерявшуюся вещь и т.д.
Вот что об этом пишет Ямвлих: «Все пифагорейские предписания относительно того, что следует делать или не делать, имеют своей целью общение с Божеством. Это принцип, в этом – смысл пифагорейской философии; и цель, которой подчинена вся жизнь, состоит в том, чтобы «следовать Богу». Ибо смешно поступают люди, взыскуя благо не у Бога, а из какого-либо иного источника, – все равно как если бы в стране, где есть император, кто-нибудь из граждан поклонялся префекту, пренебрегая властвующим и царствующим над всеми. Нечто подобное, по их мнению, делают и люди. Поскольку Бог есть и поскольку он господин над всеми, а всеми признано, что благо следует просить от господина и что кого (господа) любят и кто им приятен, тем они благо дают, а кто нет – тому нет, то ясно, что следует делать то, что приятно Богу». /56, 493/
