Но сидел он недолго. Нетерпение сжигало его, и он опять подбежал к коту. Точно так же Заза не вытерпел и припрыгал обратно. Оба они стали подпихивать толстый зад Тома.

– Ну, что там? – перебирая лапами, спросил Голли.

– Да-да! Что происходит? – Кролик опять стал раскачиваться из стороны в сторону. – Я чувствую, я всегда чувствую! Не к добру это, это ко злу!

Пудель недоуменно уставился на Зазу.

– Козлу? Какому козлу? Это кто козел? – и отвесил подзатыльник бедному кролику. Тот попытался упасть в обморок, но не долетел. Просто упал на спину и закатил один глаз. Второй же по-прежнему следил за толстым задом. Тут кот вынырнул из щели и обвел партнеров по дружбе ошалелыми глазами.

– Демократия в опасности! – его голова опять занырнула в щель и через мгновение вновь появилась наружи, – рыночная экономика тоже!

Толстый Том в очередной раз просунулся в Кабинет. А кролику уже не терпелось. Он вскочил торчком и стал теребить информатора.

– Что там? Что? Ой, чует мое доброе сердце, носом чует! – и опять упал на спину.

Кот, ретируясь из узкой щели, брюхом возил по полу, пока не отполз на приличное расстояние. Потом он сел и остолбенело посмотрел по сторонам.

– Все пропало!

– Как? Все? – хором закричали пудель и кролик.

– Ну, не все, но почти! – толстый Том перевел дыхание и громко зашептал, – Пропал стратегический бомбардировщик, пропал целый авианосец, наконец пропала Статуя Свободы! И самое главное! – кот многозначительно поднял правую переднюю лапу, – пропал Персональный одеколон Президента!

Кролик вновь попытался впасть в транс, но не попал. Тогда он просто подпрыгнул.

– Кошмар! Одеколон президента! Это же была его любимая игрушка! Апокалипсис на пороге!

Голли, чтобы заткнуть кроличьи истерики, попытался дать ему еще один подзатыльник, но Заза был начеку. Он ловко увернулся и, отпрыгнув в сторону, стал причитать.

– Это происки русских! Если это русские – ядерная война неизбежна!

Пудель было двинулся к нему, чтобы все-таки доделать подзатыльник, но Заза, заверещав, бросился спасаться за диван. Толстый Том, мотая хвостом, стал опять подбираться к щели в дверях, чтобы занять прежнюю позицию.

И тут в приемную вбежал жизнерадостный Пушок. Он уже разогнал пришельцев с лужайки и ему стало скучно. И он подумал, что здесь-то он сможет развлечься. Увидев пуделя, который вернулся к заду толстого Тома, он подбежал к нему и, чуть наклонив голову, спросил:

– А чой-то вы тут делаете? А?

Пудель Голли напряженно наблюдал за хвостом толстого Тома и, повернувшись вполоборота, отрывисто бросил:

– Демократия пропала! А рыночный авианосец в этой, как ее… э… в опасности! Это все русские! Они всю экономику украли!

Но Пушок только лапой махнул.

– А… Политика! Ну, это неинтересно… Слышь, Голли, давай лучше в космических разведчиков поиграем!

Толстый Том услышал слова щенка, и его голова моментально вынырнула из щели.

– В космических разведчиков говоришь? Так-так… – кот подозрительно уставился на Пушка. Потом он придвинулся к пуделю и вполголоса проговорил, – А ведь сейчас генерал докладывал, что авианосец-то на Луне обнаружен… а там русский лунный трактор бороздит, – толстый Том отодвинулся от Голли и стал разглядывать Пушка так, словно видел его впервые, – ага! Что-то во мне грызет смутное подозрение.

Но Пушку были до лампочки все догадки прозорливого кота, и он даже его не дослушал. Он увидел кролика Зазу.

– А чо, классно! В разведчиков! Смотри, Голли, вон он там за диваном – пришелец!

Щенок стал подкрадываться перебежками к дивану, на ходу комментируя свои действия.

– Он там ставит метку с радиоактивным запахом! Сейчас я его уничтожу!

Последний рывок к дивану щенок пролетел веселым галопам и скрылся за диваном. Оттуда в тот же миг вылетел ошалевший Заза и стал носиться как угорелый в поисках укрытия.

– А! – ааа! Русские наступают! – вопил он, – один уже на меня наступил!

Кролик, заполошно гремя лапами, промчался через всю приемную и, дрожа, спрятался за мало что понимающим пуделем. Пушок, весело тявкая, гнался за ним, пока не воткнулся в толстого Тома. Здесь он уселся и, задорно сверкая глазами и шумно дыша, сказал:

– Правда классно?

Но звери не разделяли его восторгов. Пудель и кот переглянулись и пожали плечами.

– Да ну, вас всех! Чокнутые какие-то! – сказал обиженно Пушок и надулся.

– Поиграй, мальчик, поиграй! – с притворной ласковостью промурлыкал кот и двинулся ко входу в Кабинет. Он сунул морду немного дальше, и щель между дверью и косяком стала чуть шире. И тут Пушок, который не умел дуться долго, поднял одно ухо и насторожился. А потом, задрав нос, стал ловить ноздрями воздух, идущий из щели.

– Я опять чувствую запах пришельцев! – тявкнул отважный разведчик, – мне кажется, они пометили самого президента! – тут он припал к паркету и, приложив лапу к уху, стал передавать по рации громким шепотом, – Земля, Земля, у меня нет выбора, я иду в атаку!

Слегка зарычав, он мотнул головой и, стремглав запрыгнув на жирную кошачью спину, проскочил в Кабинет. Там началась какая-то суета, звуки падающих стульев и сдержанные крики генералов. Почти сразу за этим толстый Том отпрыгнул от дверей как ошпаренный.

– Эт-т-та рус-с-ска-я-я собака!!! Этот проклятый хрущевский щ-щенок!!! – заикаясь, пролепетал бедный представитель кошачьего племени.

Кот Том видел многое в своей жизни, и его было трудно удивить, но в этот раз он сидел на полу с остекленевшими глазами и ртом ловил воздух.

– Что он опять наделал? – испуганно гавкнул пудель Голли. А Заза, выглядывая из-за кудрявой спины, словно эхо повторил, – Что? Что он наделал?

Толстый Том посмотрел на них безумными глазами и сглотнул. Потом он, чуть пригнувшись к полу, пролепетал:

– Он наделал на ботинок нашего президента!

И упал в обморок.

Электричество в Укропове починили очень быстро. Приехали два монтера на грузовичке, подцепили столб, подняли его, приладили подпорку и натянули проволоку. На столбе они установили большой громкоговоритель и теперь свинья Меланья могла не только тереться о шершавое дерево, но и слушать радио. Только она мирно улеглась под столбом, как в рупоре что-то чихнуло, чмокнуло, и вдруг радио голосом знаменитого комментатора Водоемова стало рассказывать о футбольном матче в столице.

– Мяч попадает в правый угол центрального круга… – скороговоркой тараторил комментатор, – смотрите, мяч лег на ногу нашему футболисту, но не вовремя соскочил, – быстро говорил Водоемов и вдруг он сорвался на крик.

– Внимание! Наши овладели мячом и пошли вперед всей командой, но совершенно позабыли про зад!!!

В голосе Водоемова было столько страсти, что свинья Меланья чуть дернула ухом, приоткрыла один глаз и взглянула на дорогу.

По ней шли знаменитые на весь Укропов столичные гастролеры. Собака Белка, которая произвела фурор среди местных дворняжек шикарным ошейником, ее подруга Стрелка и крыс Веня. Последний толкал дощатую тачку, на которой громоздилась громадная тыква.

Космические собаки и их маленький приятель торопились на поезд, который вскоре отправлялся в Москву с местного вокзала. Дорога от Дома Культуры Колхозника шла под уклон, и поэтому катить тачку с пионерским подарком для Вени было несложно. Он, как это обычно бывало, балагурил без конца и рассказывал друзьям, что ему удалось узнать об укроповских достопримечательностях.

– …я и говорю, Укропов! Столица русской глубинки! – Веня, придерживая за ручки грузную тачку, лихо заложив вираж, объехал большую колдобину, – Мы, грызуны, любим всякие корешки, особенно путеводителей! – тачка покатилась под горку чуть быстрее и Веня, пытаясь ее притормозить, продолжал рассказывать, – Так что я знаю, что говорю! Именно в этом городе есть уникальный образчик искусства!

Уклон на улице стал еще круче и тачку стало заносить. Веня, как лихой гонщик, уворачивался от рытвин на мостовой, и тыкву стало подбрасывать. Крыс попробовал выровнять набравшее скорость колесное средство, но силенок ему не хватало. Хотя столичный поэт не только пытался управлять тачкой, но и продолжал отрывисто и громко рассказывать: