С преподавателем «Пространственной и подпространственной геометрии» Тавакаэлем было немного проще, но и он иногда назидательно вещал: «Хорошенько подумайте, как спасаемый субъект или объект для спасения субъекта впишете в координаты спасательного объема! Структуру объема учитывайте! Возможности ее преобразования. Иначе перемешаются одни с другими при перемещении…» «Вот так! – чесал затылок Игорь. – Как хочешь, так и понимай. Иными словами, ангел сквозь дом пройдет, а подшефный субъект в кирпичной кладке всеми атомами и молекулами застрянет…»

Преподавательнице «Ангельского музыкального воспитания», Вите-Анэль, можно в Голливуде сниматься: глаз не оторвешь. «С такой красавицей никто не откажется денно и нощно исполнять арии и гимны», – благоговейно задерживал дыхание Игорь.

Их хор смотрелся довольно колоритно: потрепанные жизнью молодые люди в белых одеждах, такие разные по воспитанию и менталитету, характеру и настроению, выражению лиц и отношению к происходящему, но честно надрывающие голоса. Особенно старался Дэвид Керник, пытавшийся воспроизвести свое «сладкое пение» на мессах в графстве Ланкашир в далеком английском детстве. Диего тоже не отставал от пожарного, начиная очень тихо, а потом сотрясая стены. Симон же считал, что поет лучше всех и может выступать под Рождество не где-нибудь, а в соборе Парижской Богоматери. Но после его восстановления…

Понимая, что качество вокала оставляет желать лучшего, Вита-Анэль терпеливо занималась с каждым «певцом», ставя голос и требуя повторять песнь снова и снова.

«Эти старания необходимы для повышения умиротворяющего влияния на пространство и приобщения к музыке Небесных Сфер», – говорила она своим чудесным хрустальным голоском.

«Посмотреть бы вблизи на эти сферы!» – вспыхивал Игорь, постоянно срываясь на фальцет. Но однажды и он запел чисто, отпустив голос под свод храма и приятно удивив необычным тембром не только Виту-Анэль, но и остальных хористов.

«Браво! – похвалила Игоря преподавательница. – Теперь и ты можешь вносить свою лепту в поддержание стабильности щита».

«А мы?» – спросили другие певцы.

«Рекомендую взять у Игоря несколько дополнительных уроков…» – безапелляционно ответила Вита-Анэль приунывшему хору.

Что тут скажешь? Всегда приятно осознавать свою полезность обществу, а не просто мотыляться с одного конца города на другой, пробуя силу «перемещателей».

Слова Виты-Анэль хористы без внимания не оставили: заходили в келью Игоря с ироничной мольбой «подтянуть по всем нотам»… Особенно зачастили Егор и Ленька. Игорь говорил, что всегда открыт к сотрудничеству, но дальше мягкого подтрунивания дело не заходило.

Интереснее всего проходили уроки Гиранэля. На «Боевом оперировании» никто никогда не скучал. Взлетит Гиранэль над доской и всем скомандует: «Нападайте!» И вот он, рядом, а приблизишься, исчезнет, а затем ка-а-к протянет по спине раскаленной ладонью! Или просто скажет: «Виси!» – и безвольно висишь-болтаешься, примагнитившись к воздуху пятками.

Забавным было создание энергетических двойников: вместо десяти ангелов в аудитории появлялись сразу пятьдесят, удивленно смотревших друг на друга и не сразу способных вычислить подделку.

Гиранэль мог попросить всех незаметно собраться на отдаленном облаке с заданными координатами. Кого вычислит, незачет. Поначалу невидимость Игоря не выдерживала и минуты, но потом он научился быстро определять самого Гиранэля во внутренних слоях пространства и вежливо предлагал ему занять место на лавочке, крепко принайтованной к облаку.

Гиранэль обучил их многим методам защиты: «зонтику» или «пелене» – созданию силового поля вокруг субъекта, «солнечному щиту» – генерированию безопасного объема, одновременно ослепляющего врага, «подушке» – компенсации падения субъекта с большой высоты, «вееру» – распределению сил сразу на несколько субъектов, «иголочкам» – болезненным энергетическим уколам для поглотителей.

Оказалось, что в Китае Игорь интуитивно применил «липкую сеть», выполнив прием правильно: в полмига развернул смазанную особым удерживающим составом «сетку» и повесил ее между небоскребами. И случайно поймал заморского ангела…

В перерывах между лекциями они играли в «Соседские перья». Добровольно менялись крыльями. Они же у каждого были разных уровней и полетных возможностей. Выигрывал тот, кто правильно определял расстояние, преодолеваемое в заданное время на крыле соседа.

Игорь не ожидал, что крылья Моха окажутся такими тяжелыми и закрутят подобно волчку. Игорь продырявил собой десяток туч, совершенно забыв о названном Моху времени. Мох, напротив, остался доволен «семимильными движками» Игоря, преодолев дистанцию вдвое быстрее спрогнозированных секунд. «Отдавая» крылья обратно, он вздохнул: «Н-да, Игорян… Красиво жить не запретишь».

После нескольких месяцев занятий Игорь понял, что теперь умеет гораздо больше, чем раньше: может планировать свои действия и правильно «дозировать» степень влияния на реальность. Но ему хотелось поскорее опробовать полученные знания на практике. Ленька Мох советовал немного придержать «крылатых коней», а по поводу новых «ангельских возможностей» шутил, что он и раньше мало чего боялся, а сейчас ему вообще никакие хулиганы и отморозки не страшны, поэтому «Петя может быть абсолютно спокоен».

А еще Мох хорошо пел и играл на гитаре. Упросил кого-то из оперативников принести ему инструмент с Земли. Просьбу его выполнили, потому что руководство в лице Гиранэля не возражало: «Пусть играет, разворачивает и сворачивает душу».

Пел Ленька в основном армейские песни, но была в его репертуаре одна вне военной тематики – об ангеле, преданно опекающем своего подшефного. Называлась песня «Если с ангелом повезло», и услышал ее Игорь, зайдя как-то после занятий в келью Моха. Песенка Игорю понравилась. Она имела следующее содержание:

Куплеты вполне в духе Леньки. Парня серьезного, конкретного, но не утратившего способности шутить, несмотря на все пережитое и трагический финал…

Мысли о Соне занимали во внутреннем мире Игоря все больше места. Молодой ангел чувствовал серьезную ответственность за девушку и что-то еще… Странное, едва распознаваемое притяжение. Чувства, которых не было раньше. «Почему я не замечал Соню в институте? – удивлялся Игорь. – Почему не рассмотрел тогда веселых карих глаз, приятной улыбки, красивых волос, не пригласил на свидание? Почему раньше Игоря Соню встретил другой? Иван, кажется? Потому что отвлекали другие проблемы? Учеба – спорт – учеба? Или излишняя скромность? Что постоянно мешало строить свое счастье? Какие отговорки? „Все еще придет?“ А если не успеет прийти и произойдет что-то? Как произошло со мной…»