Тем временем Дольф, отставив кружку, споро облизал губы и, кивнув самому себе, тоже облокотился о столешницу, оказываясь ближе положенного. Клюге уже подумал, что его попытаются переубедить очередным поцелуем и попыткой затащить в постель, как прямо в лицо вперился внимательный, заставляющий замереть взгляд.
— Мне казалось, что ты не из тех, кто стал бы думать о подобной чепухе.
— Мне тоже так казалось, просто… — Клаус замялся, прочищая горло. — Знаешь, у тебя есть сын, а еще и внуки, а я просто… я. У меня никого нет. А на горизонте уже третий десяток маячит. Так что… теперь я хочу чего-то серьезного. Или хотя бы попытаться, посмотреть на это самое «серьезное». Извини, что так резко поменял мнение. Думаю, я потом об этом обязательно пожалею, но… — Он развел руками, отошел от тумбы и уже у дверей в спальню бросил: — Я достану тебе нормальную одежду, чтобы ты смог уехать без риска нарваться на штраф.
— Не нужно. Мой водитель приедет через пару минут, я попросил его забрать вещи из отеля. — Дольф, так и не взглянув больше в сторону Клюге, принялся допивать кофе.
Клаус хмыкнул и, не зная, что еще делать, стал заправлять кровать. Как и говорил Рейхенау — вскоре в дверь постучали, а затем, когда Клюге уже сидел за ноутбуком и открывал рабочую почту, на край постели приземлилось сложенное квадратом полотенце. Еле удалось заставить себя обернуться.
Дольф, поправляя манжеты на рубашке и засовывая вчерашний костюм в какую-то брендированную сумку, выглядел отстраненным, будто бы даже задумчивым, да и смотрел на Клауса через раз, словно его и вовсе тут не было. Стало немного обидно, но виду подавать не хотелось. В конце концов Рейхенау, остановившись за спиной, на несколько мгновений опустил ладони на его плечи, прочистил горло и, шумно выдохнув, ровным, ничего не выражающим голосом произнес:
— Спасибо за ночь, Клаус. Думаю, на этом пришла пора прощаться. Твои новые запросы я удовлетворить не в состоянии.
— Тебе тоже спасибо. Это был… интересный опыт. — Клюге постарался улыбнуться, но вышло погано. Дольф же только мимолетно сморщился и, сунув руку в карман, вскоре тихо прикрыл входную дверь.
Качели взмыли вверх в последний раз и опустели.
========== 14 ==========
Тот день пошел насмарку изначально. Клаус до самой ночи просидел за статьей, буквально вынудив Притвица завалить его работой, чтобы забить чем-то выходные. Нужно было подумать, но делать этого совершенно не хотелось. Куда не посмотри — поступил глупо.
И все-таки тот вечер, как и разговор с Хорстом, заставил пересмотреть собственную позицию на отношения. Пожалуй, хотя бы попытаться действительно стоило, чтобы потом не жалеть еще больше. Всегда же сможет вернуться к исходному, если в итоге решит, что одиночество лучше всего.
Почему же тогда душе было так погано?
Мысли, точно издеваясь, то и дело возвращали в объятья Рейхенау, заставляя Клюге каждый раз внутренне вздрагивать. Все уже, пора об этом забыть, раз сам решил все прекратить. Но нет, что-то упрямо противилось такому итогу, вынуждая терзаться сомнениями еще сильней.
В понедельник, на работе, Клаус выглядел мрачнее грозовой тучи. А так не вовремя пошедший дождь только подстегивал подступающую апатию. Еще и такси пришлось брать.
Во вторник он, долго поколебавшись утром перед зеркалом, нацепил подаренные часы, снятые сразу же после второго удивленного комментария о том, что смотрятся те отлично. Коробка с ними была убрана в ящик комода далеко и надолго, как и все прибавившиеся за последние месяцы костюмы.
В среду Клюге едва встал с постели и с такими же усилиями уговорил себя не вылакать всю бутылку купленного на нервах вчера вина, что так и осталось нетронутым в холодильнике. Срочно пора было выходить из этого состояния, а то и в могилу так себя свести недолго.
Весь вечер четверга прошел в ближайшем кинотеатре с огромным ведром попкорна и не менее большой банкой жутко сладкой газировки. Клаус думал, что его разорвет, пока мутным взглядом пялился то в экран, то на головы сидящих спереди попеременно целующихся парочек. Вселенная, кажется, над ним откровенно издевалась.
Пятница, пожалуй, была получше. Клюге даже смог убраться по дому, сходить прогуляться в парк и закончить брошенную на работе статью. А затем, не успел он смириться с мыслью о том, что до ночи так и придется смотреть очередную серию давно осточертевшего сериала, раздался звонок. К телефону Клаус подскочил так, словно голос на том конце собирался предложить ему собственный остров и миллион в придачу. Оказалось, правда, что это всего лишь Винклер, но и ей, честно признаться, Клюге был как никогда рад.
Звонили не просто так. Штефани приглашала его и других в то ли ресторан, то ли бар ближе к вечеру. Желания отказаться не возникло. Опять, правда, придется вызывать такси, благоразумно полагая, что без выпивки не обойдется.
Клаус уже был готов начать собираться, как в голову пришла совершенно неожиданная, но правильная мысль: можно позвать с собой Хорста, если тот не занят. Он же обещал ему, что позже все объяснит, чем не повод?
Делать этого по телефону не хотелось, так что он, прикрыв дверь квартиры, дошел до нужного этажа и, зажав кнопку звонка, принялся ждать. Открыли не сразу. Где-то далеко послышались торопливые шаги, затем что-то будто бы свалилось, кто-то выругался, а кто-то — зашипел, и только потом, наконец, Клаус перестал рассматривать чуть потрескавшуюся краску на косяке.
— О… — Фабек явно не его ожидал увидеть на пороге. До этого всегда только он заходил к Клюге, а не наоборот. — Заходи.
Хорст отступил, освобождая проход, и Клаус, неловко хмыкнув, оказался внутри, разглядывая небольшую светлую прихожую с несколькими заваленными разномастным хламом тумбами и зеркалом по левой стороне. Дальше, справа, отделенная частыми, доходящими до потолка крашенными балками стояла широкая кровать, а прямо, у окон, — яркий желтый диван. В противоположной стороне располагалась компактная кухня с небольшим круглым столом. Значит, квартира-студия. Выглядело вполне себе уютно.
Не успел Клюге сделать шаг, как на ногу прыгнуло нечто рыжее и пушистое, тут же ускакавшее обратно и забравшееся на подоконник. Фабек шикнул, шутливо замахнулся рукой, и тогда все еще мало различимое пятно рвануло под стол, выглядывая оттуда горящими зеленым глазами-блюдцами.
— Это Никки, моя кошка, — наконец пояснил Хорст, останавливаясь посредине квартиры. — Она как раз разыгралась, так что будь осторожней — может цапнуть. — Он улыбнулся, делая резкий выпад и заставляя кошку вновь понестись в одной ей известном направлении.
— Выглядит опасной, — усмехнулся Клаус, подходя ближе и аккуратно беря Фабека за талию. Тот, тихо вздрогнув, попыток отстраниться не предпринял. — Я хотел поговорить. Ну и… еще кое-что.
— Переспать или бросить? — Хорст мгновенно переменился в лице, поджимая губы и вздергивая брови. — Или кое-что — это переспать, а поговорить — это бросить?
— Поговорить — это поговорить, а кое-что — это пригласить тебя в бар.
— Типа… вместе? Вдвоем? — И тут же его внезапно обнаружившая себя колючесть канула в небытие. Клюге мягко улыбнулся, беря его под руки и направляя в сторону дивана.
— Вместе, да. Но насчет «вдвоем»… там будут еще и мои коллеги по офису. — Фабек послушно уселся рядом, не глядя отпугивая рванувшую в их сторону кошку резко выставленной ладонью с растопыренными пальцами. — Вообще-то пригласили меня, а я решил, что идти один не хочу.
— Почему не пригласить того человека, что был у тебя в постели?
— А это уже к пункту «поговорить». — Клаус взял его руку в свою, чуть поглаживая костяшки, и ненадолго коснулся их губами в извиняющемся жесте. — Думаю, я тогда очень ошибся, позволив себе думать, что тот человек может… не знаю, может быть таким, каким угодно мне. Так что решил все прекратить и попробовать — только попробовать, Хорст, потому что черт его знает, что взбредет мне в голову в следующую минуту — побыть в нормальных отношениях, как у всех. Если ты не против, если ты не считаешь меня совершенно законченным человеком, и если ты когда-нибудь сможешь меня простить, то я бы хотел попробовать это именно с тобой.
