– Почему бы в таком случае не задуматься о писательстве? – по итогу спросил он, коротко прикладываясь к прохладному бортику стакана. Вольф смутился еще больше и потупил взгляд в тарелку. Пришлось срочным образом придумывать, как свернуть эту тему. Желательно с шуткой, чтоб так неловко не было. – Ну, тогда жду тебя в нашем отделе, как подрастешь. Хотя, думаю, могут взять хоть сейчас, с учетом нового владельца.

– Нового владельца? – переспросил Вальтер, разрезая мясо.

– Да, нас недавно фрау Шлайер купила.

– И ты не сказал? – послышалось в этот раз сбоку. Клюге напрягся, улавливая в этом голосе далекие, но все-таки весьма явственные нотки недовольства.

– Я думал, ты знаешь. – Он кашлянул, отпивая еще сока и стараясь всеми силами избегать зрительного контакта с Дольфом, что, раздражаясь, повторно сжал его колено – чуть сильней, нежели в прошлый раз. – Я об этом узнал уже постфактум, не делай вид, будто на это повлиять можно было, – прошептал Клаус так, чтобы на противоположной стороне стола его точно не расслышали. Рейхенау расслабился в лице, но молнии глазами метать не перестал.

– В крайнем случае можешь договориться с мамой, чтобы перекупить, – чуть улыбаясь, попытался разрядить мгновенно накалившуюся обстановку Вальтер.

– Мне легче с нуля основать новое издательство и переманить туда всех сотрудников, знаешь ли. – Рейхенау фыркнул и чуть царапнул вилкой по тарелке. – Мне прошлого нашего с ней столкновения по работе хватило.

Он, шевельнув желваками, поспешно сунул в рот кусок мяса, будто пытаясь не дать себе продолжить гневную тираду, чтобы у детей уши не завяли. Вальтер понимающе покивал и, передав Вольфу фигурно нарезанный апельсин, постарался сменить тему на что-то более нейтральное.

Интересно, как быстро он принял факт таких отношений между родителями? Клаус в задумчивости почесал подбородок, строя заинтересованное лицо и краем уха вслушиваясь в диалог о поездке на юг в следующий отпуск. Он же даже понятия не имеет, когда именно Дольф разошелся с Иве. Может, Вальтеру к тому времени было уже плевать. Сам Клюге, например, ни капли не переживал, когда в его пятнадцать мать разошлась с отцом – в таком возрасте уже понимаешь причины и не делаешь из этого мировую трагедию.

Расспросить бы Рейхенау, но за реакцию страшновато.

– А вы поедете? – неожиданно обратилась к Клаусу Геле, расправляя плечи. Стоило непонимающе нахмуриться, как она пояснила: – С нами в Мюнхен.

– Ну… – Он обернулся на Дольфа, тоже заинтересованно выгнувшего бровь. Черт, на какой месяц они там планировали этот отпуск? – Если не буду работать. И если пригласят.

– Ты ведь пригласишь его, да? – с поблескивающими азартом глазами тут же спросил Вольф, в нетерпении ерзая на стуле. Что же, даже если Клаусу и дадут выходные, от журналистской мороки ему не отделаться.

– Посмотрим на его поведение, – усмехнулся Рейхенау, игнорируя пинок под столом.

Клюге, ненадолго обиженно скривившись, взялся, наконец, за еду. В животе к тому времени попеременно неприлично бурлило – обедать-то не стал, понадеявшись на хотя бы короткий перекус, а тут вон как затянуто вышло.

Блюдо, что готовил Дольф, оказалось восхитительным, будто бы тающим на языке, и одна порция кончилась влет, и Клаус все поглядывал на оставшиеся в большой тарелке чуть поодаль, но так и не решался протянуться через весь стол. Печенье, что он ел вприкуску с соком, и впрямь напоминали крекеры – только без такого жуткого сочетания специй и выступающей на поверхность соли. Суя четвертый подряд кругляшок в рот, Клюге пытался мысленно восстановить рецепт, чтобы в случае чего всегда суметь наколдовать закуску повкусней к пиву или сидру.

Ужин как-то быстро закончился, и он, поделив напополам с Вольфом слишком крупное яблоко, проследовал за всеми в заметно потемневший дворик, с которого и зашел. Одним быстрым движением Рейхенау включил свет, и все это время опоясывавшие балки полупрозрачные светодиодные ленты зажглись, поддергивая все вокруг желтоватым цветом. Геле, разувшись и усевшись на прорезиненный край бассейна, опустила ноги в воду и принялась возиться с разлегшейся рядом Брауни. Вольф, забравшись на шезлонг, хрустел яблоком и наблюдал за тем, как Вальтер пытается развести огонь в костровой чаше. Дольф же остановился рядом с замершим у ступеньки отчего-то напрягшимся Клаусом.

– Что-то не так?

Тот вздрогнул, качнул головой и, постаравшись улыбнуться, уже потянулся губами к его скуле, как, опомнившись, отшатнулся. Рейхенау весело фыркнул и потер явно начавшие побаливать глаза, следом странно зажмуривая то левый, то правый.

– Боюсь, что линзы выпадут, – пояснил Дольф, повторно нажимая на веки. – Надо бы очки надеть.

– Тебе они больше идут. – Клюге улыбнулся, припоминая, насколько же взрослее казался в них Рейхенау в тот день в галерее. – А я тут… вспомнил, что забыл в машине сумку со сменными вещами. Ну, я просто привык спать в футболке там, в шортах. Хотя в последние разы и не очень-то получалось.

– Могу вызвонить водителя, раз ты переживаешь, а то у меня-то, конечно, нет ни футболок, ни шорт. – Дольф забавно цыкнул и, встав ближе, незаметно опустил ему ладонь на спину, чуть поглаживая.

– Ну… я ж думал, ты сразу в костюме родился.

– Обязательно оскорблюсь в другой раз, а пока… сделай лицо попроще, найду я тебе одежду.

– Что-то слишком активно я аннексирую твой гардероб сегодня.

– Можешь вдобавок и аншлюс спальни провести, я не против. – Он усмехнулся, поворачивая на него голову, и, краем глаза заприметив занявшийся огонек, кивнул в его сторону. – Дети сейчас будут есть зефир, и если не поспешишь, с тобой не поделятся.

– Я лучше тут постою. – Клаус улыбнулся и, с прищуром глядя на то, как Вольф с чрезмерным усилием на лице пытается открыть никак не поддающуюся пачку, придвинулся к Рейхенау еще ближе.

Наступила долгая, но какая-то по-семейному уютная пауза, наполненная теплом чужого тела и легким ароматом медленно поджаривающихся сладостей. Брауни, последний раз лизнув ладонь поспешившей к костру Геле, уселась рядом с хозяином, подставляя голову под поглаживания перебирающих шерсть на макушке пальцев, и громко зевнула, следом облизавшись. Вальтер, вытащив откуда-то из стоящих по сторонам от шезлонгов тумб тонкие, лишь отдаленно похожие на шампуры металлические стержни, помогал нанизать на них податливый зефир разнообразнейших форм. В сторону Рейхенау и Клауса никто даже и не думал смотреть.

– Оставайся на все выходные, – проговорил наконец Дольф, понижая голос до шепота и едва касаясь губами чужого уха. – Ноутбук для работы я предоставлю, если нужно. Да и водителя в понедельник – тоже. Тем более отсюда куда меньше до офиса ехать. Оставайся.

– Да я тебе надоем тут до понедельника-то, – фыркнул Клюге, тут же смущенно опуская взгляд в пол. Почти невинное прикосновение до талии показалось до того интимным сейчас, что щеки запылали сами собой. – Да и привыкну к твоей огромной кровати, на своей потом спать не смогу.

– Не вижу в этом минусов. – Рейхенау осклабился и, последний раз проведя по спине, поправил Клаусу совершенно не нуждающийся в том ворот рубашки. – Тем более, часа через два все уедут, а ты ведь хотел услышать ту историю.

– Ладно, допустим, сейчас у тебя вышло меня заинтересовать, а на следующие разы истории-то у тебя не кончатся?

– О, поверь, даже если ты будешь приезжать каждые выходные, историй у меня хватит как минимум года на полтора.

– А потом?

– А потом твоя очередь.