— Я предлагаю об этом забыть, герр Рейхенау, — наконец выдал Клюге, складывая руки на груди. Тихо звякнуло уведомление о прибывшем такси. — И вновь прощайте. В этот раз, надеюсь, все-таки насовсем.
Дольф приподнял брови и, подавив усмешку, кивнул, едва не протянув ладонь для рукопожатия. Клаус не сразу отошел, еще несколько мгновений простояв так, перед мужчиной, с нечитаемым выражением лица. Взгляд все-таки выдал. Не только Рейхенау был ужасным актером.
На улице оказалось куда прохладней. К ночи наверняка поднимется ветер, а то и дождь пойдет. Клюге поспешил скрыться в салоне такси и, воткнув наушники, не глядя включил первый попавшийся плейлист. Как назло, заиграл Моцарт. Тяжелый вздох вырвался сам собой.
Не признавать, что Дольф понравился — лишь понравился, не более того — ему еще в тот день, когда пришлось просматривать тысячу и один ролик, Клаус не мог. И он бы правда подумал, зайди тот с другой, более традиционной стороны — предложи встретиться снова, где-нибудь в месте поприятней, а не… Не так. И впрямь мерзко. И есть же люди, которые с радостью согласились бы.
Внутренний голос поверх тринадцатой серенады едко подметил, что и Клюге мало от них отличался и только лишь для вида строил из себя черт-те что. В чем-то он был прав, и от этого становилось еще более тошно.
Уже сгущались сумерки, когда Клаус вылез из такси и, быстрыми нервными движениями отперев дверь, устало привалился лбом к противоположной ее стороне. Алкоголь немного выветрился, оставляя после себя шлейф головной боли и дикое желание выпить сразу целый графин воды. Этим Клюге бы и занялся, не раздайся прямо над ухом противная трель звонка, от которой в висках затрещало еще больше.
На пороге стоял, засунув руки в карманы, Хорст. Клаус даже не сразу его узнал; потребовалось для начала проморгаться и почесать затылок. Время, наверное, уже за десять перевалило, чего только Фабеку надо в такой час? Вопрос вырвался сам собой и, вопреки желанию, оказался слегка грубоватым. Хорст, на удивление, обиженным не выглядел.
— Я не вовремя, да? — он чуть улыбнулся, подаваясь навстречу и вынуждая Клюге отступить дальше в квартиру. — А ты, видимо, еще и пьяный.
Чужая рука бесцеремонно дотронулась до подбородка, заставляя приподнять голову. Прямо в глаза вперился внимательный взгляд. Клаус отшатнулся, утирая лицо, точно от плевка и, неясно шикнув, отвернулся, чтобы снять пиджак. Хорст все равно уже прикрыл дверь, поздно метаться.
— Я после работы, — все-таки произнес Клюге, расстегивая рубашку по пути в спальню. — И очень устал. Так что… не знаю, хочу спать.
— Спать? — с загадочной усмешкой уточнил Фабек, приваливаясь к дверному косяку плечом и неприкрыто пялясь.
— Спать. — Клаус, щелкнув зубами, аккуратно сложил костюм и потянулся к брючному ремню. Не успел Фабек сойти со своего места, как он продолжил: — С закрытыми глазами, под одеялом, один. Будь умницей — найди ключевое слово.
На вежливость банально не было времени и желания. Поездка до дома в теплом такси разморила, и теперь Клюге из последних сил заставлял себя не быть свиньей и не свалиться в постель прямо сейчас. Да, завтра воскресенье, выспаться успеет, но совсем не хотелось начинать день с едкого запаха перегара вперемешку с потом.
Хорст, так ничего и не ответив, лишь поджал губы и вышел вперед, преграждая путь в ванную и кладя Клаусу ладонь на грудь. Процедив выдох через плотно сжатые зубы, тот, переложив полотенце в другую руку, схватился за оказавшееся каким-то тонким запястье, как можно ровнее произнося:
— Мне нужно в душ.
— Могу сходить с тобой, — сразу заулыбался Фабек, успевая мазнуть пальцами по чужому животу.
— Нет, Хорст, и спать, и мыться, и есть, и находиться дома, и делать все, блять, остальное в этом мире я предпочитаю один! — Откинув его руку, Клюге додумался пойти в обход и уже собирался захлопнуть дверь, как позади раздался раздражающий плаксивый голос:
— Я просто хотел… поговорить.
Ага, поговорить. О Моцарте, поди. Господи, что тот, что этот. Угораздило же. И все-таки Клаус развернулся, по пути бросил полотенце на притуленную у стены стиральную машину, и, борясь с желанием надеть хоть что-то помимо нижнего белья, вышел обратно в спальню. Фабек, заламывая пальцы, поднял на него блестящие глаза и тут же прикусил нижнюю губу. Вот и нашелся беглец из местного театра.
— Ну что? Еще раз говорю: я устал.
— Да, но… — Фабек сделал шаг вперед, беря Клюге за руку. — Я бы мог приготовить тебе ужин, пока ты в душе, например.
— Хорст, мы не встречаемся, чтобы ты подобным занимался. Найди себе кого-нибудь своего возраста и готовь ему хоть весь день. Не нужно лезть ко мне с этим, я в состоянии о себе позаботиться.
— Но ты ведь был не против, когда…
— Я был пьян, а ты сам полез. Не требуй от меня обязательств, как какая-нибудь наивная девчонка.
— Почему ты против сейчас?
— Потому что — и я говорю это в третий раз — я устал. И хочу спать. У меня был тяжелый день, Хорст, я хочу его поскорей закончить. — У Фабека на секунду перекосилось лицо. Клаус закатил глаза, мягко высвобождаясь из хватки. — Ну что? Ты правда ждал чего-то после одной обоюдной дрочки?
— Да. Я думал, что как минимум тебе нравлюсь. — От плаксивого тона не осталось и следа. Хорст как-то слишком возмужал за одно мгновение. — Или что у тебя есть совесть.
— Ты мне нравишься, Хорст, но все это… не для меня. Я существую один, ясно? Мне так комфортно. Людям, как тебе, желающим серьезных или вроде того отношений, такое не подходит. Я вижу по твоим глазам, что ты не понимаешь и вряд ли когда-нибудь поймешь. Нужно было сказать раньше.
— Ты хоть пробовал? Нормальные отношения, как у всех, я имею в виду?
— Да. Ничего хорошего из этого не вышло. И это был не единичный случай. Поэтому я знаю, о чем говорю.
— Но…
— Никаких «но». Я уже все объяснил. Что еще ты хочешь услышать?
— Ты рассматривал вариант… ну, типа, свободных отношений?
— Да, но и там люди рано или поздно привязываются, и все идет… ну, туда и идет. Так что одноразовый секс — лучший вариант.
— А не одноразовый?
— Это не для тебя, Хорст.
— Я сам буду решать, что для меня, а что — нет.
Клаус развел руками. Ему порядком надоел этот цирк. Тело и так ломило, а теперь еще и ноги затекли стоять в статичной позе. С каждой секундой раздражение накатывало все больше, а Фабек, судя по всему, отступать совершенно не собирался.
— Слушай, чего ты от меня хочешь? Еще раз переспать? Давай завтра, у меня выходной, я отосплюсь и буду чуть больше похож на человека. Ладно? Так? Это все? Потом, наверное, ты затребуешь третий, четвертый разы. Только знаешь что? После всего тебе потребуются отношения. Нормальные, как у всех, потому что ты по-другому устроен. А я таких дать не смогу. И тогда ты, как и сейчас, будешь приходить и ебать мне мозги, пока мне не хватит смелости и отсутствия воспитания послать тебя нахрен. Такого ты хочешь?
— Да.
— Нет! — Клюге слишком сильно дернул рукой, и запястье прошила секундная боль. — Правильный ответ — это нет, Хорст! Не строй из себя идиота. Уходи.
— Я не хочу уходить. — Фабек, заломив брови, вновь приблизился и подхватил его ладони, чуть сжимая их в своих. — Дай я хотя бы попробую.
— Потом только не плачься, — вздохнул Клаус, признавая поражение. — А теперь правда уходи. У меня нет ни на что сил.
— Вообще ни на что?
— Вообще.
Хорст только криво улыбнулся и, положив руки ему на талию, потянулся за поцелуем. Хорошо, что не заметил, как Клюге закатил глаза. Видимо, зря распинался, раз все равно к кровати потянули.
========== 6 ==========
Утро понедельника выдалось каким-то совсем уж жарким. Клаус, впервые наплевав на дресс-код, вместе с брюками надел обыкновенную однотонную футболку, что оказалось самым верным в жизни решением: за весь часовой путь он почти не вспотел и не захотел кого-нибудь прикончить из-за прилипшей к спине ткани. Даже лифт в этот день раздражал меньше.
