– Свет, может лучше я тебя тут подожду?

– Сашка! Ну, что ты выдумываешь? Я ж буквально через минуту буду.

– А где все? – ещё более подозрительно прищуриваю глаза.

До меня только сейчас дошло, что я не увидела других посетителей, которые… Ну, просто обязаны мелькать тут и там. Да, хотя бы, курильщики должны были тусоваться на крыльце. В самом ресторане тоже, ведь, обычно какой-то движняк происходит. Кто-то в туалет спешит или, наоборот, оттуда. Кто-то уже закончил праздновать и к выходу двигается или, наоборот, внутрь. В общем, не было обычной ресторанной суеты, в том числе, музыки. Будь я шпионом, точно засаду б заподозрила, а тут…

– Скоро будут и остальные, – улыбается заговорщица.

А потом, делает какой-то знак швейцару, тот мгновенно реагируя распахивает «ворота», а Светка, зараза, с неожиданной силой впихивает меня внутрь и эти самые ворота вновь захлопываются, только уже перед моим носом.

– Свееет! Что за дела?! – ору через дверь.

А в ответ слышу, как в замочной скважине проворачивается ключ. По инерции, пробую открыть двери… Но они даже не шелохнулись. Оглядываюсь и в этот момент, яркий верхний свет тухнет, погружая огромное помещение в полумрак. Но я успела заметить, что зал пуст. Вернее, почти пуст. Множества столов, которые должны были стоять везде, нет. Кроме одного небольшого столика по центру. И именно, только в районе этого стола, всё еще присутствовало освещение, которое мягко падало откуда-то сверху. А ещё… За ним кто-то сидел. Кто-то крупный, в чёрном смокинге. Этот человек повернулся ко мне, взял трость и не спеша направился в мою сторону. А я стояла ни жива – ни мертва, не в силах выдавить из себя какого-то звука и поверить в такую вопиющую подставу. Потому что, ко мне шёл, опираясь на трость, чуть прихрамывая, никто иной как… Валентин!

Стою, затравлено озираюсь, теребя в руках сумочку. Но, все пути отступления отрезаны. Вот Светочка! Вот «коза», блин! Это ж они все, по ходу, на Вальку моего играли. Вся эта возня с мотоциклами, разговорами о праздновании в ресторане… Всё это лишь для того, чтобы сдать меня ему с рук на руки. Интересно, а когда они успелиснюхаться? Когда я сюда приехала или ещё задолго до того?

– Здравствуй, Саша.

– Здравствуйте, Валентин Михайлович.

Он морщится, как от зубной боли:

– Прекрати, а? Ну, не смешно уже.

– Хорошо, Валентин. Не буду больше, – соглашаюсь.

На самом деле, назвала его по имени-отчеству в связи с растерянностью. Просто, тупо, не знала, как себя вести. Ощущение было… Ну, ей Богу, как у школьницы, застигнутой учительницей за мастурбацией в кабинке женского туалета. Беру себя в руки:

– Здравствуй, Валя. Какими судьбами? – и снова глупый вопрос, который может, даже, издевательским показаться, учитывая ситуацию.

Но я реально растеряна и, как бы не пыталась мобилизоваться в необычной ситуации, в кои-то веки, не способна собрать свои мысли в кучу. Вот, честно, ни единой, хотя бы самой завалящей, мыслишки, как вести себя дальше.

– Давай, присядем? – он указывает рукой в сторону стола.

– А у меня есть выбор? – пожимаю плечами.

Валентин ухмыльнулся криво:

– Нет, Саша. Выбор, пока мы с тобой не поговорим, я тебе не предоставлю. Потому что, знаю, каким он будет.

Ну да. Тут не нужно проводить спиритический сеанс по вызову духов, чтобы догадаться о побеге.

– Ладно, давай поговорим, – вынужденно соглашаюсь с правилами игры.

Он берёт меня под локоток, словно бы боится, что я начну устраивать забег прямо с этого места и галантно конвоирует к столу. Неловко помогает усесться на стул. Неловко, потому что трость мешает. Он в ней малость запутался. Оно и понятно. Пользуется ею вынужденно, а не из аристократического лоску. Но вот, наконец, сидим напротив друг друга.

– Голодна?

– Не очень, – и это чистая правда. Потому что, ощущение голода куда-то подевалось, едва его опознала.

– А я вот голодный, как волк. Составишь компанию?

Смотрю на него удивлённо. Издевается, что ли? Сам же сказал, что выбора нет и выпускать меня на волю не собирается. Но он словно бы не замечает моего взгляда, задумчиво изучая меню:

– Ну, вот и отлично, – говорит и стучит легонько вилкой по хрустальному фужеру.

Едва раздался мелодичный перезвон, как у стола материализовался вышколенный официант с полотенцем на руке и в угодливом поклоне. Валентин тычет пальцем в меню, выбирая позиции.

– Сей момент! – кивает ресторанный работник и скрывается в полумраке, предварительно наполнив наши бокалы вином. Валентин поднимает свой и глазами предлагает сделать тоже самое. Деваться некуда. Стукаемся краешками.

– За встречу!

Едва успеваю сделать глоток, как появляется обслуживающий персонал и в мгновение ока расставляют тарелки и прочий инвентарь на столе, не забыв долить в, и так ещё не пустые, бокалы вина. Мгновение и мы снова одни. Едим в тишине. Прямо, сюр какой-то.

– Ты потрясающе выглядишь сегодня.

Смотрю на него поверх бокала. Не знаю, как он истолковал мой взгляд, но Валентин тут же вносит уточнение:

– Ты всегда потрясающе выглядишь. Но сегодня просто ослепительна.

Не скрою. Его оценка моей внешности… Именно ЕГО оценка, мне особенно приятна и очень много для меня значит. Тем не менее, продолжаю хранить молчание.

– Я хочу тебя спросить, Саша. Почему ты от нас сбежала? Стася тебя любит, родители души не чают…

– А я не от них сбегала… – говорю это очень тихо, но он услышал.

– Так, это всё из-за меня, да? – он смотрит пристально, требовательно и вдруг… Магия глаз возвращается. Два синих бездонных омута обрушиваются на меня внезапно. Это произошло так неожиданно, что я не успела собраться. Валентин взял мою руку:

– Скажи, Саша! Скажи мне честно! Зачем ты спасала мне жизнь, если я тебе безразличен. ЗА-ЧЕМ?

– Потому что… Я не могла иначе… – шепчу. – Ты нужен Стасе, ты нужен родителям и… Ты мне небезразличен, но я не хочу, чтобы только из чувства благодарности…

– Вот так, да? Ты всегда думаешь только о других? Святая? А ты спросила нас всех, чего мы больше всего хотим? Ты спросила родителей, которые вдруг обрели дочь? Спросила Стаську, которая счастлива была от того, что к ней вернулась мама? А меня, в конце концов, спросила, что я думаю по этому поводу? Почему ты всё за всех решила сама?

– Но я ей не мама! – почти кричу.

– Глупости не говори, – спокойно отвечает. – Для Анастасии, МАМА – ЭТО ТЫ!

– Я чужая вам! Чужая тебе! Мне надоело врать! Надоело играть чужие роли!

– Ты?!! Чужая?!! Нам?!! После всего?!! Да я такой чуши в жизни не слышал! С чего ты так решила? О каком вранье речь? Ты не любишь Анастасию?

– Люблю.

– А родителей?

– Очень.

– Тогда, в каком месте ты соврала? Спрашивать, что ты думаешь обо мне, не стану. Скажу только, что ты мне тоже давно небезразлична. С тех самых пор, как впервые тебя увидел. Я люблю тебя, Сашка! Слышишь? ЛЮБЛЮ! Ты нужна мне! Больше жизни нужна!

– Тебе нужна не я и любишь ты не меня!

– Ну, опять ты в старую дуду? – он морщится. – Да, пойми ты, наконец! ТА Саша умерла! ЕЁ больше нет! Я, действительно, её люблю и никогда не забуду. Как и ты, никогда не забудешь и не перестанешь любить тех, кто остался ТАМ. Но я и тебя люблю. Именно ТЕБЯ! И мне плевать, что там с тобой было в прошлой жизни. Что было и кем ты была.

– И тебя это не смущает, Валь? – шепчу я.

– Что?

– Кем я была в прошлом?

– Да, мало ли, кто из нас кем был в прошлой жизни? – возражает Валентин. – Сейчас я вижу перед собой удивительно красивую женщину, умную, сильную, смелую. Готовую на безумство, ради своей семьи. Ты лучшая девушка на свете и другая мне не нужна!

– Тогда… Тогда… Тогда, почему ты ко мне не пришёл? – это я сказала, наклонившись в его сторону. – Я тебя три дня ждала! ТРИ ДНЯ!!! Ужины готовила! Свечи зажигала! А ты… Ты… даже не позвонил…, ГАД!

– Да мне некогда было, Сань! Прости! Я ж эти дни тогда бегал, как угорелый, думал тебе сюрприз сделать. Кольцо заказывал в ювелирном, с рестораном договаривался, платье белое искал, чтобы оно тебя достойно было. А ещё прокурорские меня раз за разом дёргали. Я даже с ЗАГС-ом договорился, чтобы в один день всё. Хотел праздник тебе устроить!