– Валентин Михайлович, Вы волшебник! – немного восхищения во взгляд. Лесть, наше всё!

– Папуля! Ты лучший! – поддакивает дочь.

Валентину приятно. Вижу, что именно моя похвала для него имеет наибольшую ценность. У бедолаги такой вид бестолковый. Уверен, он сейчас больше всего на свете мечтает, чтобы эта тётенька-«гриб» исчезла куда-нибудь, вместе со своей дурацкой шляпой. Тут я с ним целиком и полностью солидарен. И уже не важно, что вкус шашлыка совсем не его заслуга. Мясо-то я готовил. Уже хорошо, что на углях не сжёг. Остальные мелочи, как-нибудь, переживу.

– Да, любимый, – Ольга не может промолчать. – Сегодня ты превзошёл самого себя.

Собственно, оно и понятно. Она вынуждена реагировать. Буквально у неё на глазах какая-то вероломная «молодая мымра» ловко уводит мужика из, казалось бы, надёжного стойла. Вот только он её не особо-то слышит. Баба в ярости. Но ничего уже поделать не может. Это поле боя целиком и полностью за мной. Потом снова бегали купаться. Вижу, что Валентин бы сейчас всё отдал, чтобы плескаться в воде вместе с нами, но эта «колода» (чтоб её приподняло, сплющило да прихлопнуло!) держит, как якорь. Не оставишь же одну. Некрасиво. Хотя, как по мне, самое оно. А ещё лучше, вообще, завезти куда-нибудь подальше в сибирскую тайгу к медведям и там оставить. Самое, как говорится, место. Практически, среди своих окажется. Однако ж, надо дать возможность и отцу поплескаться с дочерью. Потому в какой-то момент, остаюсь один на один с бурлящей от негодования тёткой.

– Ты переходишь черту! – шипит Ольга, едва Валентин с дочерью отдалились достаточно.

Я игнорирую её слова. Она ничто. Пустое место. Её тут вообще нет. Просто, наблюдаю за теми двумя и мне отчего-то радостно. Так я, в своё время, наблюдал за своими…

– Я с тобой разговариваю…

Она постоянно недоговаривает что-то. Какие эпитеты проглатывает? «Тварь»? «Шалава»? «Проститутка»? А может, ещё, что покрепче? Надоела. Делаю вид, вроде что-то услышал. Оглядываюсь недоумённо. Типа, кто это тут? Несколько раз смазал взглядом по ней и, как бы случайно, заметив, изображаю удивление:

– О, Ольга?! Вы что-то сказали?

– Ты что творишь, тля детдомовская? Это мой мужчина! Руки прочь! Не то я с тобой… – голос звенит угрозой.

– Да что ты можешь? Кошёлка старая? – меня просто разбирает смех. Баба уже пятнами от негодования пошла. Смеюсь ей в лицо.

– Да я… тебя… – женщина начинает подниматься.

– Сядь на жопу, кобыла драная! – теперь пора уже показать своё истинное отношение к ней. Голос спокоен, взгляд твёрд. Ни грамма испуга. – Только дёрнись и я тебя размажу.

Та плюхается на задницу. Не ожидала она такого. Один, ведь, раз уже была предупреждена, но, видимо, не поняла. Может, подумала, что тогда был блеф? Ведь, в доме были люди и вряд ли угроза ножом могла быть серьёзной. Но сейчас рядом никого нет. А я и не блефую. И тогда тоже предупреждал серьёзно. Мне, действительно, плевать на правила. Я в этой реальности транзитный путешественник. При необходимости, тупо, заколю её, как последнюю свинью и ничто меня не остановит. Может, это она прочитала в моём взгляде? Потому что, решила пойти на крайнюю меру. То есть, прервать мероприятие.

– Валентин, любимый, что-то мне нехорошо от жары. Давай, поедем домой? – заявила она, как только дочь с отцом вернулись.

Мужик растерялся. Он ведь, как бы, должен помочь женщине, тем более, когда она так жалобно просит, но ведь приехали только. Тем более, ехали не ради Ольги, а ради его дочери, а у той приоритет куда, как выше. Можно, конечно, было бы отвезти женщину домой и вернуться. Но тоже вариант так себе. Ехать-то часа полтора примерно. А это более трёх часов на дорогу в оба конца. Бросать ребёнка здесь, пусть даже под моим присмотром, не вариант. Мало ли, что в его отсутствие может случиться. Идти же у закапризничавшей вдруг «подруги» на поводу, значит испортить отношения с дочерью окончательно. А они только-только, вроде, начали восстанавливаться.

– Пааа?!! Ты ведь не сделаешь этого?

Я молчу. Пусть сам принимает решение. В конце концов, пора выбирать, кто ему дороже. Дочь или эта чувырла. Но тут эта самая чувырла дала понять, что-таки может проигрывать и даже мозгами пользоваться иногда умеет:

– Впрочем… Я не права… – заявляет она вдруг. – Тебе, и правда, необходимо побыть с дочерью. Не беспокойся обо мне. Просто, включи мне кондиционер в машине…

Хммм. Недооценил я противника. Этим своим хитрым выходом из-за печки она практически свела на нет все мои потуги. Умеет баба держать удар. Что есть, то есть. Я б её даже зауважал, наверно, не знай так хорошо, как знаю. Вот только, изменить она всё равно уже ничего не сможет. Она ведь, думает своею, бабьей логикой. Да, собственно, в моём случае, мужская тоже даст сбой. Тут никакая логика не поможет, ибо заподозрить в женском теле мужика невозможно. Если не знать того, что со мной произошло, конечно. Она видит перед собой более молодую удачливую конкурентку и не более. Уверена, что борьба идёт за денежного самца. Вот только, это далеко не так. Самец этот сам, всего лишь, пешка сейчас. Охота идёт на неё саму. Но ей об этом знать, до поры, не обязательно. Так что, я тоже делаю ход конём:

– Спасибо вам, Оля! – признательности во взгляд и благодарности в голос. – Девочке это, действительно, нужно.

Вот так вот. Ты думала, сейчас начнутся обвинения в твой адрес? Хотела изобразить из себя жертву? А «индейский шалаш» тебе на смазливую мордаху! Мы тоже умеем быстро подстраиваться под изменяющуюся ситуацию. Незаметно толкаю локтем дочь. Она у меня умница. Мгновенно врубается:

– Спасибо Вам, тетя Оля!

Шах и мат! Бабе ничего не остаётся, кроме как удалиться в джип в сопровождении Валентина. Он, кстати, задержался там чуть дольше, чем было необходимо. Что внутри происходило, не знаю. Машина наглухо тонирована. Но догадываюсь. Видимо, чучундра щедрые авансы ему выдавала. Чего уж там. Был бы сам мужиком, тоже не прочь бы к тому источнику припасть. Ну, правда, хороша тварь. Не сравнится, правда, с МОЕЙ Валькой (с той никому не под силу конкурировать), да и Сашке проигрывает, но вот, когда сравнивать не с кем, очень даже… Блин! О чём думаю? Мне, с подачи верхнего «козлины», дорога в «райские кущи» навсегда закрыта. Сам, мать его, теперь владелец этих самых кущей. Ну и ладно! Не больно-то и хотелось. Проживём как-нибудь.

Дальше праздник уже ничем не омрачался. Ели, пили, загорали, много смеялись, бегали купаться. Ещё в карты играли. В дурака… В подкидного… И то ли карта нам с дочерью пёрла, то ли Валентин совсем плохой картёжник, но он постоянно оставался в дураках. И ведь, не посчитайте за цинизм, это было даже символично. Ну, правда, последнее время бабы им крутят, как хотят, а он ни сном, ни духом. А может, мы все дураки? Я мужиков имею в виду. Может, нам просто позволяют думать, что живём в мужском мире?

Живём себе такие, кичимся своей значимостью, оставаясь, на самом деле, слепыми болванами, потому что не подозреваем даже об истинном положении вещей? И только откровенные аутсайдеры женского мира, которым от природной скудности ума, тупо не нашлось в нём места, кричат о попрании прав мужчинами. Оголтелые феминистки и прочие кракозябры, просто пытаются создать третий мирок, так как в двух основных им не хватило места. Что-то я уже начинаю сомневаться во многих незыблемых постулатах. Вот так, вот! Заглянул за чужую ширму и увидел совсем другую жизнь через призму женской сущности.

Потом ехали домой. Я дремал убаюканный дорогой. Стася посапывала тоже, положив голову мне на колени. Как доехали, не помню. Очнулся только тогда, когда почувствовал чью-то руку на лице. Открываю глаза. Машина стоит возле дома уже. Задняя дверь открыта. Мужчина убирает с лица Саши выбившуюся из хвоста, прядку волос. В его глазах неприкрытая нежность и снова боль. Увидев моё пробуждение, отдёргивает руку. Делаю вид, что ничего не заметил.

– Уже приехали? – спрашиваю и в этот момент нападает зевота. Прикрываю рот ладошкой. – Простите.