– Здравствуйте… – смущение даже изображать не надо.

Сходство поразительное. В смысле, лицо узнаваемое. А так, высокий мужчина, за метр девяносто. Ростом, видимо, в отца пошёл в этой реальности. Подтянутый, спортивный. Небольшая, ухоженная шкиперская бородка. На голове очень короткая причёска. Однако, в отличии от моей Вальки, седой. Видимо, смерть жены подкосила изрядно. Но вот лицо… Даже не смотря на бороду, всё равно узнаю. Да, это точно он! Двойник моей Валентины, но главное, всё же глаза. Они те же самые. Ярко-голубые. Я чуть снова не утонул в них. Пришлось сделать над собой усилие и встряхнуться внутренне, сбрасывая наваждение. Он, кстати, тоже пялится удивлённо. Неужели, сходство заметил?

Я-то не знаю, как при жизни выглядел мой двойник. Но если у него такое точное сходство с моей Валькой, то почему бы местной Александре не быть похожей на меня? Не в этом обличье, конечно, но на того, кем я был по рождению. А моя Саша, тоже ведь, во многом на меня внешне похожа. Уж, не знаю, как такое могло произойти. Человек-то совершенно другой. Но ведь, бывают двойники, живущие в одном мире. Причём, иногда сходство такое случается, что даже собственные родители таких людей, путают. А может, сходство приобретённое? Я ж замечал, что Саня слишком быстро прогрессирует внешне. И тут непонятно. Может, происки свыше или влияние моей, сохранённой, личности работает, заставляя тело, подгонять себя под, привычную мне по моему миру внешность. Разумеется, в том варианте, который доступен женскому организму. Но, может быть и так, что Саша, изначально была очень похожа. Вряд ли мне кто-то объяснит, как обстоят дела на самом деле.

– Здравствуйте… – отвечает. – Проходите.

Понятное дело, реагирую на приглашение и с интересом осматриваюсь. Неточности в обстановке есть. Но не слишком существенные. В основном, всё тоже узнаваемо. Мебель та же, стены окрашены в тот же цвет, разве что оттенок немного иной. А вот это уже, скорее всего, заслуга моего почившего двойника. Я ведь помню, что тогда, когда делали ремонт перед заселением сюда, мы с Валей жарко спорили на предмет вот этого самого оттенка и я, в той реальности, хотел именно такой, но уступил жене, естественно. А тут, похоже, Валентину пришлось спасовать перед Александрой. Интересный поворот. Мне, кстати, этот вариант больше нравится. Хех! Хоть тут восторжествовала справедливость. Разуваюсь.

– Это не обязательно, Александра, – запоздало говорит Валентин.

– Ничего. Мне не трудно.

– Проходите на кухню.

И вот тут я чуть не сглупил, автоматически направившись туда, где это находится. Но мне ведь не должна, по легенде, быть известна планировка квартиры. Вовремя спохватился, едва сделав шаг и вопросительно уставился на хозяина. Типа, ну и куда мне?

– Это здесь… – он указывает рукой и сам идёт к нужной двери.

– Спасибо, – следую за ним.

– Вы что предпочитаете? Чай, кофе? – спрашивает на ходу.

– Чай, если можно… С лимоном… – последнее уточнение срывается снова автоматически. А Валентин сбивается с шага и оборачивается.

Смотрю на него со всей возможной искренностью в глазах. Длится это секунд пять и движение продолжается. Блин, если так дальше пойдёт, моё внедрение в среду этих людей может оказаться под угрозой. Заходим в кухню. Она не сильно просторная. Мы с женой, даже о перепланировке думали, но уже тогда в планах было строительство собственного коттеджа, так что, решили не заморачиваться. Тем более, что кухня в этом проекте не самая маленькая.

– Присаживайтесь.

Сажусь. Вообще-то, за этим самым столом, моё любимое место было с торца. Там, получилась эдакая ниша, между собственно столом и холодильником. Тут она тоже есть. Но я специально выбрал другое место. Мало ли, вдруг ТА Александра и привычки имела те же самые. Валентин включает кофемашину, а пока она выполняет программу, ставит чайник. Всё это делается с задумчивым видом. Наконец, напитки готовы и он, поставив передо мной кружку с чаем, садится сам. Время есть, потому сразу пить кипяток не люблю. Нужно, чтобы немного настоялся. Лимон поварится в кипятке и лучше отдаст свой вкус. Там переплетётся кислота с цедрой и вот тогда его самое время потреблять. И снова привычка, греть о горячую кружку ладошки, берёт верх надо мной. Все действия на рефлексах проходят.

– Почему Вы не пьёте?

– Пусть чуть остынет и настоится.

Долгий, внимательный взгляд.

– Можно увидеть направление из центра занятости и какой-то документ?

– Разумеется, – подаю, что просит и, с замиранием сердца, жду реакции.

– Вы меня извините за недоверие, Александра Владимировна…

– Ничего-ничего. Я понимаю. Незнакомый человек, а работа на дому… Всё нормально.

Он смотрит направление, его глаза расширяются в удивлении. Берёт паспорт и проглядывает его.

– Это какая-то шутка? – взгляд угрожающий.

Естественно в ответ получает искреннее удивление:

– Вы о чём?

– А Вы не понимаете?

– Извините, но… нет. Что не так с моим паспортом?

Беру его и с нескрываемым удивлением просматриваю. Ну, типа, может кто-то мне чего лишнего приписал или подменил где. Играю, конечно. А что остаётся делать? В принципе, я изначально был готов к подобному повороту событий. Поэтому, некий план действий имелся. Санька же, в свою очередь, предоставила в моё распоряжение весь свой арсенал, который должен помочь в этой игре. Сделав вид, что внимательно изучил собственный документ, поднимаю недоумевающий взгляд:

– Так, что не так? Тут всё верно.

– Вы уверены? – угроза явственна.

– Более чем. Я Вас не понимаю, Валентин Михайлович. Будьте так любезны и объяснитесь, пожалуйста. – сейчас уверенный тон и твёрдый взгляд, лучше всего подойдут.

– Ваше имя…, отчество и… фамилия.

– Я не хуже Вас знаю, что у меня всё это есть. Но, тем не менее, не понимаю вашего тона.

– То есть, хотите сказать, что Вам, действительно, неизвестно, как звали мою покойную жену?

– Я даже не знала, что с вашей женой произошло несчастье. Правда, женщина-клерк в центре занятости, что-то такое говорила, но и сама не была уверена. Но почему вы, вдруг, решили, что я должна это знать?

– Её звали точно так же, как и Вас, Александра. Вплоть до отчества и девичьей фамилии! – вижу в его глазах боль. Рана от потери близкого человека слишком свежа ещё.

Мне его жаль. Если бы он знал, как я его понимаю и как мне противно играть на этих чувствах. Но мне не остаётся иного выбора. Делаю ошеломлённый вид.

– Правда?!!

Он кивает.

– А ещё, вы удивительно на неё похожи внешне.

– Простите, Валентин Михайлович! Это… невероятно… Я, правда, не знала… Простите. Понимаю, как это выглядит…

Встаю и иду на выход. Если остановит, значит, можно будет дальше разговаривать. А нет… Ну, если нет, придётся как-то иначе вопросы решать. Обуваюсь и уже возле входной двери, меня окликают:

– Подождите, Александра!

Стою, жду. Валентин выходит из кухни.

– Извините. Я не должен был…

– Ничего. Я понимаю и не виню. Скажу в центре занятости, чтобы подобрали другого чело…

– Не надо. Вернитесь, пожалуйста. Можете не разуваться…

В этот раз он не опоздал с предложением, но я снова снимаю обувь.

– Тогда, вот… – он достаёт из обувного шкафа, мягкие тапочки. – Оденьте.

Одеваю. Домашняя обувь точно приходится по ноге. И ощущение, вроде, уже ходил в них. Снова сидим на кухне.

– Александра, а какое у вас образование?

Немного смущения на лицо:

– Врать не стану, Валентин Михайлович. Специального образования у меня нет.

– Вот как?

– Говорю, как есть. Имеется только среднее.

Дальше начинаю врать.

– После детдома…

– Вы, воспитывались в детском доме?

– А у вас, Валентин Михайл…

– Можно просто, Валентин.

– А у вас, Валентин, есть какие-то предубеждения к воспитанникам этих заведений?

– Нет, что вы!

– Так вот, после него, я не смогла поступить на бюджетное отделение. Пришлось работать.