Неделю еле перетерпел. От безделья, оказывается, тоже устать можно. Хотя я и не валялся на кровати с утра до вечера. За это время объехал несколько автосервисов, пообщался с людьми, но везде, ожидаемо, получил отказ. И только в МОЁМ, да, мой автосервис, оказывается, в этой реальности тоже существует, так вот, там мне предложили показать какие-нибудь мои художественные работы. И это хорошие новости. Жаль только, что я не успел Кузьму заставить создать свой сайт. В планах это было но, когда сделают, я теперь не знаю. Однако, контакты клуба, тем не менее, оставил. Если позвонят туда, думаю, мои друзья дадут хорошую характеристику.

А в основном, на мои вопросы по поводу работы, как правило сально лыбились и отказывали. Не удивительно как бы и где-то даже понимаю, но обидно. Не за женщин, нет. Я себя к их когорте не причисляю. Обидно за себя. Да, я помню, что уже не мужик полноценный, но и не стопроцентная девка, ведь. Как бы Саша не влияла на меня всеми доступными ей способами, являясь по совместительству моим вместилищем. Физически она девушка и чертовски красивая, этого у неё не отнять, но знания техники-то мои. И работать, собственно, тоже мне. Потому и обидно именно за себя. Правда, надо признаться, в одном заведении-таки заинтересовались. Вот только, интерес был весьма специфичен. Ну, ещё бы, красивая девка, предлагающая свои услуги, причём не те, которые от неё автоматически ждут, в мужском мире – диковина. На такое диво вышел даже сам хозяин посмотреть. И даже оценил моё «щедрое» предложение. Вот только, не так, как хотелось бы. Тем не менее, должность личной секретарши, при желании, была бы у меня в кармане. И даже зарплату, козлина, обещал достойную… По его, конечно же, мнению. Мол, соглашайся, красотуля, тебе даже делать ничего не надо будет. Ну… Почти ничего. В общем, урод, он и в Африке урод.

Блииииин! Ну вот, что там так долго можно делать? Разве что, чаи на работе гонять с утра до вечера. Потому что, штемпель о прописке тиснуть, секундное дело. Но, может, я чего-то не понимаю. Хотя, после того, как мне дали предварительное согласие о приёме на работу специалистом по аэрографии, мне можно было бы и не ходить больше на биржу. Ну, в самом деле, чего там могут нормального предложить? Нянечкой в детский садик на зарплату в три тысячи? Горшки говёные за чужими детёнышами мыть? Или уборщицей где-нибудь? Нафиг-нафиг – Санька уже проходила нечто подобное! Однако, помня о следящем психе сверху и его подсказках, решил всё же наведаться. А потому, как только забрал паспорт у паспортиста в ЖЭУ, первым делом направил стопы именно туда. Давешняя тётка, пробегая по коридору (может в туалет направлялась), завидев меня в очереди, аж подпрыгнула. Схватила за руку и потащила в своё логово. Забыла даже, куда шла. Чего это с ней? Заулыбалась, будто настоящего деда Мороза встретила с оленями, санями и подарками.

– Ну, где ты ходишь так долго?

Вопрос поставил в тупик… Сама же говорила, что прописка нужна. А её в один день не делают. Всё это, понятное дело, я ей вежливо и поясняю. Ну, в самом-то деле, не от меня ж зависит.

– Повезло тебе, Саша. – надо же, даже имя помнит. – Есть хорошая заявка. Как раз, для девушки. Она, как поступила к нам, так я сразу про тебя вспомнила. Ты, вообще, с детьми… как?

– Чего? – не понял я. – В смысле, с детьми?

– Ну, а какой тут ещё может быть смысл? Любишь детей? Можешь с ними контакт находить?

Странный вопрос. К детям, вообще, я отношусь ровно. Они меня не трогают, я их. В том смысле, что, завидев ребёнка на улице, с криком «ууусюсюсюсю», к нему не бегу. Я ж не больной на голову. Контакт… Что значит, контакт? Своего ребёнка люблю, конечно, но с ним у меня контакт образовался по праву рождения. Это же МОЙ ребёнок. Странно было, если б не любил его. Видимо, мой глупый от удивления вид каким-то образом удовлетворил женщину-клерка.

– Боишься?

– Нуу, да… – отвечаю. Дети, вообще, страшные существа. Особенно, маленькие.

Боюсь ли их? Скорее, да, чем нет. Просто, вообще не в курсе, что с ними делать надо. Помню, когда из роддома Вальку забирал и мне впервые в руки сунули кулёк с кем-то непонятным, руки тряслись. Более того, отцовство своё и то не сразу осознал. Даже в начале, немного жену ревновал к дочери. Ведь, после её рождения, мне стало меньше внимания уделяться. Ну и, чего уж там, повинность отцовскую, в плане пелёнок и прочей помощи уставшей жене, отбывал, как каторгу. Как-то я иначе себе представлял детей. Не такими страшненькими, сморщенными и пищащими комками. Словом, нянька из меня… такая себе. Может, нормальных, «природных», так сказать, женщин, какие-то материнские инстинкты заставляют хотеть детей, мечтать о них, а за неимением своих, тянуться к чужим, но вот со мной, в этом плане, всё совсем иначе. И даже кардинальная перемена или, скорее даже, подмена, произошедшая со мной, никак не повлияла на моё отношение к этим существам. Мой ребёнок, это мой ребёнок. Остальные существуют сами по себе. Нет, понятно, что солдат ребёнка не обидит и всё такое, но не более того. Никаких особых чувств при виде этих маленьких человечков не испытываю. А пелёнки-распашонки, так и вовсе, заставляют брезгливо морщиться. Измазаться в ГСМ с ног до головы, это сколько угодно. А вот с детьми… Нет и, ещё раз, нет.

– Все боятся, – понятливо соглашается тётка. – И я боялась, когда мне моего первого в роддоме первый раз на кормление принесли. Не поверишь, колотило всю от страха.

«Да почему ж не поверю?» – думаю. – «Очень даже поверю».

– А как грудь взял, – продолжает та меж тем. – Так и сомлела от счастья. Это же чудо какое-то! Когда-нибудь и ты это поймёшь, девонька.

Женщина аж глаза прикрыла, вспоминая, видимо, свою молодость и первого ребёнка. А я в душе перекрестился. Свят-свят! Не надо мне такого «счастья»! Потом она встрепенулась. Ну да, воспоминания штука хорошая, но работа есть работа.

– В общем, так. Ты, я вижу, девушка порядочная. Нужен воспитатель для подростка. Так что, должна будешь справиться. Сама ещё не далеко от того возраста ушла.

– Но я…

– Да помню, что образования нет. Но и выбор тоже не велик. Соглашайся. Вряд ли, вообще, что-то хорошее удастся подобрать. Тут, знаешь ли, вообще, мало что хорошего бывает. На хорошие должности и без нашей организации соискатели быстро находятся. Нет, я, конечно, могу тебя уборщицей куда-нибудь пристроить. Пойдёшь?

И смотрит хитро. Яростно мотаю головой.

– Я почему-то была уверена, что не согласишься. Потому, хватайся за моё предложение. Там платить обещают достойно.

– А… Что нужно будет делать?

– Тебе объяснят. График работы удобный. Днём свободна будешь. Что скажешь?

Я задумался. Нянчиться с чужими детьми, как-то, нет желания. Ну, вот ни грамма, нет. А с другой стороны, можно, хотя бы, сходить, глянуть. Работа нужна, это верно, но у меня ведь не безвыходная ситуация. Эскизы и наброски, для воплощения на бортах автомобиля, готовы уже. Думаю, возьмут. Интересно, тот урод сверху, сильно ухохатывается своим шуточкам? Ведь, мне, в случае чего, придётся работать в конторе, которую, в своей реальности, сам же и создавал. Даже, несколько знакомых лиц мелькнуло. Ладно, отказаться всегда успею.

– А сколько платить обещают?

Женщина победно заулыбалась. Вот, это ей понятно. В конце концов, работа для того и нужна, чтобы как-то кормиться. Иначе не бывает.

– Не поверишь, аж сорок тысяч отваливают. Там, вроде, бизнесмен какой-то. Мужик при деньгах. И знаешь, что главное?

Взгляд тётки превратился в заговорщицкий. А я молчу, жду продолжения.

– Я, ведь, почему о тебе сразу вспомнила? Там мужчина и он, вроде как, вдовец.

– Вроде как…?

– Ну да. Точно не знаю, конечно, но раз один и с ребёнком… По-другому, ведь, редко бывает, если дети с отцами остаются. Понимаешь?

Мотаю головой. Чего тут понимать? Мало ли на свете, одиноких отцов?

– Ну, что ж ты такая непонятливая? – сокрушается женщина. – Он один! При деньгах! А ты, молодая, красивая… Ну, дошло?