Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Я хочу, чтоб она жила, хочу дать ей этот шанс. Я буду любить её, буду ждать. Она сможет полюбить меня снова, – Джейме сжал кулаки и решительно вышел из-под навеса. Ветер донёс его шёпот. – …Должна жить.

Через щели между листьями проникали бурые капли. От влажной земли, словно ядовитое дыхание, поднималась испарина, превращаясь в густой туман. Девушка, лежащая под навесом, жалобно застонала. Стон перешёл в крик. Этот крик невыносимой муки походил на вой умирающего зверя, от него хотелось закрыть уши и кричать в ответ, лишь бы заглушить жуткие звуки.

Привязанные руки начали биться в припадке, а ноги засучили по влажной простыне, покрывавшей широкую лавку. Капли крови выступили в уголках губ девушки и тонкой струйкой стекли за уши. Мама отшатнулась и затянула узлы на верёвках, удерживающих тело. Моё тело.

– Прощай, Оливейя.

Глава 4

Просыпаться в незнакомом месте с дикой головной болью стало уже традицией. Мало того, ещё и лес влиял на меня странным образом, стирая границы прошлого и настоящего. С каждым днём я всё больше сходила с ума, пытаясь определить, настоящие ли мои воспоминания. Ведь я могла до сих пор лежать под навесом со стрелой в груди и видеть сны. Или остаться в лаборатории под воздействием лекарств: воспоминания и ощущения легко создаются учёными.

Утешало только одно – приступы удушья больше не сковывали дыхание. Может ли это означать, что я всё-таки выбралась? Что действительно дышу воздухом лесов Сильберейи?

– Она очнулась. Передай остальным, что пленники готовы предстать перед вождём, – донёсся мужской голос откуда-то слева от меня.

– Именем Ириса! – ответил ему другой.

– Да будет так!

С моей головы стянули мешок, и я зажмурилась от яркого света факела. Когда глаза немного привыкли, попыталась осмотреться: я лежала на голой земле в углу какой-то лачуги со связанными руками и ногами. Неловко перевернувшись, увидела Матиаса и Стивена – их связали спиной к спине. В таком же положении оказались и Аманда с Кэролайн. Роберта не было видно: или он вне моего поля зрения, или его куда-то унесли.

– Эй, ты! Та, что призывает Ириса! Будешь дёргаться – перережу глотку! Ясно? – тягуче произнёс невидимый собеседник.

– Поняла, не тупая! – послышался тихий ехидный смешок, будто я сказала что-то забавное, и из складок палатки вышел высокий худощавый мужчина.

Он выволок меня наружу, и мне снова пришлось смежить веки – здесь палило солнце. До меня донеслись шепотки и тихие разговоры, и я осторожно открыла глаза: вокруг меня стояли десятки людей. Или нелюдей… высокие, неестественно вытянутые в длину, они были такими же худыми, как мой сопровождающий, но я видела, что сила пронизывает каждое их движение.

Да по сравнению с ними, я просто толстуха! Я икнула, подумав, что самая толстая в этой части леса, и еле сдержала рвущийся наружу истерический смех.

– Тебе смешно? А я думал, ты не тупая, – мой провожатый громко засмеялся над своей шуткой.

– Ага, подумалось, что мне надо похудеть, чтобы вы меня не съели, я тут самая толстая, – пояснила я своё веселье.

– Толстая?! Да тебя даже сервалы не станут глодать! Ты себя видела? – он снова принялся хохотать, причмокивая и цокая языком. Н-да… зато не скучно.

Внезапно мужчина перестал смеяться и толкнул меня вперёд. Со связанными ногами удержать равновесие оказалось непросто – я завалилась на бок, проклиная всех и вся. Дикарь рывком поднял меня так, чтобы я осталась на коленях.

– Великий вождь! Вот та, что взывала к Ирису. Да будет он справедлив! – быстро проговорил он.

– Именем Ириса! – отозвался подошедший.

– Да будет так! – ответил мой спутник. Странное приветствие, я бы устала повторять по сто раз в день одно и то же.

– Подними голову, дитя, – низкий бархатный голос вождя оказался таким же тягучим, как и голос моего сопровождающего, но в нём чувствовались стальные нотки. Даже если бы захотела, не смогла бы противиться.

Я подняла глаза и уставилась на вождя племени. Он был такого же роста и телосложения, как и все, живущие в этом лесу, но был таким старым, что, казалось, вот-вот упадёт и рассохнется от времени. Его узкое лицо было исчерчено морщинами, тяжёлые брови нависали над запавшими глазницами, а вокруг обведённого коричневой краской рта расползались сетью паутин мелкие борозды шрамов.

– Так значит, ты чтишь заветы Ириса, да будет он справедлив? Зачем пришла в наши земли, и почему привела с собой грязную кровь? – он сплюнул себе под ноги, чудом не попав на меня.

– Я ищу свою мать… а что значит грязная кровь? – растерянно спросила я. Голос дикаря вызывал у меня мурашки, казалось, он проникает в тело, парализует.

– Тебе не давали права задавать вопросы. Твоя мать – истинное дитя? Из какого она племени? – вождь, несмотря на старость, крепко стоял на ногах, вытянувшись, словно стрела.

– Я не помню, кем она была. Моя память утрачена. Просто решила… не знаю. Я хочу найти ответы.

– Значит, ты пришла за ответами? Как посмела ты привести сюда грязную кровь? Рождённые в Фильтрах должны оставаться там! Здесь не место загрязнённым! – мужчина вскинул руки, и толпа вокруг одобрительно загудела.

– Я не понимаю, что значит грязная кровь, и почему вы называете моих друзей загрязнёнными? Вы знаете про Фильтры? – не удержавшись, выпалила я.

– Твоя дерзость не имеет границ! Ты говоришь с вождём племени Носсеа! Да покарает тебя Ирис! Ты нарушила границы племени! Привела грязнокровных в наш дом! Подвергла опасности истинных детей Ириса! Во имя чего? Во имя вопросов, которые рвутся с твоих уст? На рассвете, едва великое светило озарит нас своим сиянием, вы будете убиты. Именем Ириса! – последние слова он прокричал, и дикари взвыли в ответ.

– Первый завет Ириса! Вы не посмеете пролить кровь! – выкликнула я, перебивая и вождя, и взбудораженную толпу.

– Мы сделаем это ради защиты! – пророкотал старик. Вот как, значит… Они имеют право убить нас, если поверят, что мы угроза.

– Я требую права на испытание! – вырвалось у меня.

В последнее время я слишком часто говорю то, о чём понятия не имею. И, кажется, всё делаю правильно, но как же неприятно осознавать, что не понимаю смысла своих слов и поступков. Дикари замолчали, а вождь застыл в изумлении – похоже, я ляпнула что-то веское.

– Ты бросаешь вызов?! – вскрикнул старик и неистово затряс головой. – Да будет так! – Толпа заревела, и со всех сторон раздались довольные визги.

– Что ты выбираешь? Испытание кровью, или испытание поединком? – крики смолкли: затаив дыхание, все ждали, что я отвечу.

– Поединок. Я выбираю поединок, – ну что ж, вот я и выбрала свою участь. Теперь пути назад нет. С другой стороны, нас бы всё равно убили на рассвете, ведь так?

– Поединок? – безумный хохот чуть не оглушил меня. – Это будет быстрый бой. Арзул! Я назначаю тебя!

– Это честь для меня! Да будет Ирис справедлив! – мой надзиратель вскинул руку и прижал кулак к сердцу.

– Да будет так! – раздалось со всех сторон.

– Когда светило озарит лес, вы будете биться! Подготовься к поединку, нечистая! Ирис решит твою судьбу! – вождь опустил руки и, развернувшись, растворился в толпе.

Едва люди вокруг разошлись, Арзул поднял меня на ноги и разрезал верёвки, перевязывавшие мои руки и ноги.

– А говорила, что не тупая, – он поцокал языком и прищёлкнул пальцами. – Я Арзул! Великий воин! Я ловчий племени! А ты лишь дитя. Твоя смерть будет быстрой. Если попытаешься сбежать, твои друзья будут умирать мучительно и долго. Не вынуждай меня делать это, я хочу увидеть тебя в бою.

Он толкнул меня в шалаш и исчез за складками из шкур. Глаза не сразу привыкли к тусклому освещению. Мои друзья смотрели на меня во все глаза. Роберт лежал у стены совершенно неподвижно. Рубашки не было, а на ранах виднелась свежая кровь вперемешку с какими-то травами.

– Что там было? Мы слышали крики, – спросил Матиас, неловко поворачиваясь, чтобы увидеть меня.

8
{"b":"703642","o":1}