Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Она приподнимает брови.

— Неужели? Ты прячешь еще одного парня? Потому что цветы, черт возьми, точно не от Тая. Ой, погоди... Тут есть карточка.

Она подходит к букету черных «магических» роз и достает маленький золотой конверт. Щелкнув по конверту ногтем большого пальца, достает белую карточку и читает ее вслух.

— «Мне нужно с тобой увидеться. Л.» — Она морщит нос, переворачивает карточку и смотрит на меня. — Здесь только номер телефона.

— Ты выглядишь разочарованной.

— Я очень разочарована. Я-то ждала чего-нибудь пикантного.

Я отнимаю у нее карточку, чтобы изучить самой. Почерк мелкий, под наклоном и четкий. Интересно, Лиам писал сам или это сделала одна из продавщиц магазина? Но я тут же улавливаю слабый запах духов. Подношу карточку к носу, вдыхаю и улыбаюсь.

— Что? — допытывается Элли.

— Скажи мне, чем пахнет. — Я размахиваю карточкой у нее перед носом.

Она моргает, хмурится и шмыгает носом, а затем произносит:

— Тестостероном.

Я не могу удержаться от смеха.

— Значит, это не мое воображение.

— Дай ее мне. — Она выхватывает конверт из моих пальцев, прижимает его к своим ноздрям и глубоко вдыхает, закрыв глаза. Помолчав, она выносит вердикт: — Кажется, мои яичники только что овулировали.

— Если ты засунешь карточку в трусы, я тебя отшлепаю.

Она на мгновение задумывается, но потом возвращает мне карточку.

— У меня есть идея получше.

Не говоря больше ни слова, она разворачивается и исчезает в своей спальне, закрыв за собой дверь. Я слышу хриплый мужской смех, за которым вскоре следует низкий стон.

Очевидно, Тай теперь должен Лиаму.

Курьеры возвращаются через несколько минут и расставляют остальные цветы по всей гостиной и на кухонном столе. Увы, у меня нет сумочки, поэтому я не могу дать ребятам чаевые, пока тот, что в бейсболке, не сообщает мне, что их уже вознаградил клиент, сделавший заказ.

Потом они оставляют меня в покое, давая возможность подумать, сколько же разновидностей черных цветов существует. Кажется, я получила их все.

Я снова смотрю на карточку в своей руке. Затем возвращаюсь в свою спальню, беру телефон Элли с того места, где оставила его на кровати, и набираю номер.

После одного гудка резко отвечают:

— Да?

— Лиам? Это Тру.

Его тон мгновенно смягчается.

— Тру. Я не ожидал, что ты позвонишь так скоро.

— Я только что получила цветы. Они просто потрясающие, спасибо...

— Как ты себя чувствуешь? Хорошо спала? Выпила таблетки? Достаточно пьешь? Ты уже что-нибудь съела?

Я смеюсь, польщенная беспокойством в его голосе.

— Хорошо, да, нет, пока нет, я только что встала. Но обещаю, что как можно скорее выпью много твоей дорогой французской горной воды. — И застенчиво добавляю: — И, может быть, съем фисташковое мороженое. За что отдельное спасибо. Ну, за все остальное тоже спасибо. В этой квартире сейчас больше еды, чем в продуктовом магазине. Ты очень щедр.

Наступает пауза. Когда он снова заговаривает, его голос кажется хриплым:

— Я не могу перестать думать о тебе.

Мои щеки пылают, но мне удается сохранить голос ровным.

— Отлично. Мне бы не хотелось думать, что это безумие было односторонним. — Он начинает что-то говорить, но я обрываю его. — Если ты собираешься сказать что-то вроде: «Было бы лучше, если бы все было именно так», я кладу трубку, так что прекращай.

Еще одна пауза, на этот раз более долгая.

— Хорошо. Я этого не скажу. Хотя, должен признаться, меня беспокоит, что ты сняла слова прямо с моего языка.

— Не нравится быть предсказуемым?

— Не то чтобы мне это не нравилось. Дело в том, что раньше такого никогда не случалось.

— Мне неприятно говорить тебе об этом, волчок, но когда речь заходит об этой конкретной теме, ты становишься чем-то вроде заезженной пластинки.

— Жаль только, что это не приносит пользу, — хмыкает он.

— Как только я решусь, меня уже нельзя будет сдвинуть с места.

— Взял на заметку. Мне нужно увидеть тебя.

Внезапная грубость в его голосе заставляет мое сердце глухо забиться.

— Эм... когда?

— Сейчас. — Его дыхание учащается. — Но, к сожалению, не могу приехать до позднего вечера. Я не знаю точно, когда именно.

— Я никуда не собираюсь. Приходи, когда сможешь.

— Это может случиться поздно. Очень поздно.

— Окей. Оставлю дверь незапертой. — Он тихо стонет. — Что случилось?

— Ты должна сказать мне «нет».

Я хмурюсь и недоверчиво смеюсь.

— Не думаю, что эти слова были произнесены так часто человеком за всю историю человечества.

— Это для твоего же блага. — Его голос становится мрачным. — Потому что я собираюсь спросить тебя о вещах, от которых ты должна отказаться, Тру. Ты должна будешь дать мне пощечину и вышвырнуть из своей квартиры. Будет настолько чертовски эгоистичное и неправильное предложение, что оно должно заставить тебя убежать с криками «Нет, нет, тысячу раз нет».

После мгновения ошеломленного молчания я прочищаю горло.

— Видишь ли, ты только разогрел мой интерес.

— Обещай мне, что ты подумаешь, как следует, — требует он.

Я закрываю лицо рукой и смеюсь.

— Честно говоря, разговора нелепее у меня еще не было.

— Я не шучу. Я хочу, чтобы ты серьезно подумала не только о том, чтобы сказать «нет» тому, что я собираюсь предложить, но и о том, чтобы никогда больше меня не видеть. И чтобы не впускать меня в свою квартиру сегодня вечером. Чтобы повесить трубку прямо сейчас и забыть, что мы когда-либо встречались...

— Лиам.

— Да, девочка?

— Перестань указывать мне, что делать. — Он издает низкий звук раздражения, похожий на рычание животного. — Рычи на меня, сколько влезет, но это просто смешно. Я смогу решить, является ли то, что ты собираешься предложить, эгоистичным, неправильным и достойным пощечины только тогда, когда узнаю, о чем идет речь. Договорились?

Тишина.

Затем раздаются тяжелые шаги. Десяток шагов, пауза, еще десяток, еще одна пауза. Шаги начинаются снова.

— Ты что, расхаживаешь взад-вперед?

— Я продолжаю тебя недооценивать.

— Спасибо. Наверно. Как это связано с твоей ходьбой?

— Я расстроен, — рычит он.

— Потому что…

— Я никогда не ошибаюсь в людях.

Я корчу гримасу.

— Тогда, наверное, прости, что разочаровала?

Еще одно рычание. Низкий, сексуальный, мужской звук недовольства, который я с удовольствием слушала бы на повторе всю оставшуюся жизнь.

— Лиам, послушай. Я ценю, что ты пытаешься защитить меня. Я понимаю, что у тебя ко мне двойственное отношение и ты считаешь, что «мы» — это плохая идея. Чего я не понимаю, так это почему. Если бы ты рассказал мне о сути, исключив бесполезное «я не подхожу тебе», я была бы в гораздо выгодном положении в споре.

— Из тебя выйдет очень хороший адвокат, — бормочет он.

— Спасибо. Как я уже говорила... просто выкладывай все по порядку. Кстати, ты... — Я пытаюсь придумать что-то, что действительно могло бы осложнить наши отношения. — Ты в программе защиты свидетелей?

Его смех низкий и мрачный.

— Хотелось бы.

Я знаю, что он ничего не пояснит, поэтому еду дальше.

— Женат?

— Хах. Нет.

Похоже, он действительно потрясен этой идеей, так что я ему верю.

— Шпион? Наркобарон? Мститель-супергерой?

— У тебя очень живое воображение, девочка, — сухо говорит он.

— Вот что происходит при отсутствии фактов. Воображение запускает механизм, чтобы заполнить вакуум, и внезапно маленькая шишка на черепушке превращается в неоперабельную опухоль, быстро метастазирующую во все жизненно важные органы, и жить остается всего несколько недель.

После паузы он говорит:

— Тебе стоит держаться подальше от интернета.

— Знаю. Однажды до того начиталась медицинских статей, что небольшое подергивание в моей левой руке превратилось в раннюю стадию рассеянного склероза. Так, мы отошли от темы. Чем ты занимаешься, Лиам Блэк?

19
{"b":"703600","o":1}