— Я не буду ему говорить, да и он не будет меня слушать…

— Ой, знаешь, мне это совсем неинтересно, — бросила я и ушла.

— Твои родители богачи, верно? Чем они занимаются? — спросила я, сев на лавочку в парке Горького.

Место было красивым, уютным, почти сказочным. По узким тропинкам гуляло столько народу, я даже с трудом верила, что мы до сих пор находились в старом и унылом промышленном городке на юге России.

Женя сразу же уселся рядом, улыбнулся мне и положил руку на спинку лавочки.

— С чего ты взяла, что мои родители богаты?

— Ты ведёшь себя так, словно весь мир у твоих ног, возможно, не сейчас, но точно вскоре будет.

Он усмехнулся.

Потёр подбородок, смотря куда-то перед собой.

Мы уже около двадцати минут бродили вместе, я собирала опавшую листву в импровизированный букет, чтобы принести домой и поставить в вазочку.

Мыслей в голове, если честно, было так много, что иногда я останавливалась, ждала, когда буря идей уляжется, и только тогда ему отвечала. Я чувствовала отвращение, видя фальшь в каждой улыбке, посланной мне, в каждом жесте ухаживания, в каждом добром слове и комплименте. Но вместе с этим естественным ощущением, по моим рукам бродили искорки чистого удовольствия. Потому что Женя был удивительным актёром, и если бы я забыла хотя бы на минуту, что передо мной разыгрывался спектакль, я бы сказала, что счастлива.

— Я уверенный в себе, вот и весь секрет, — тем временем ответил Женя. — С родителями это никак не связано. Да и вообще… Ты, наверное, удивишься, но они не считают меня хорошим сыном. Как-то так повелось, что все мои увлечения они не воспринимают серьёзно. Знаешь, думают, что я в студсовете, чтобы пары пропускать, а не по зову сердца.

— По зову сердца? — фыркнула я. — Я бы тоже не поверила.

— Мне нравится заниматься такой… — он мучительно долго подбирал слово, — активизмом. Нравится заниматься активизмом.

— Но это же не работа, Вишневецкий…

— Работа, ещё какая, — он дотянулся до асфальта и поднял один кленовый лист для моего букета. — Делать людей счастливыми, напоминать о важных датах. Мне повезло, что в ФГУ для студсовета есть поблажки.

— А просто… учиться ты не желаешь? — спросила я, не скрывая сарказма.

— Учиться, это для таких зазнаек, как ты.

Коснувшись моего носа пальцем, Женя рассмеялся.

— Я хочу быть журналистом, разве не логично для этого учиться?

— Ты же понимаешь, что красный диплом не имеет ничего общего с твоими профессиональными навыками? Я говорю тебе как человек, который… — он сделал интригующую паузу, — является единственным сыном главного редактора программы "Новости" на областном канале ТВ-5.

Мимо нас пронёсся ребёнок на самокате, подняв лёгкий ветерок.

В его визжании и причитаниях мамы, которая быстро шла за ним следом, утонули мои возмущения.

— Вот как, — повторила я свои слова и улыбнулась, показывая реальный уровень добродушия, то есть нулевой. — Вот и вскрылись карты, ты, Вишневецкий торчишь в студсовете, потому что твой папочка, так или иначе, устроит тебя на ТВ-5, даже если ты окончишь университет с тройками.

— Лерочка, я вообще не собираюсь идти в журналистику.

— Но ты же учишься на журфаке, — возразила я.

Фыркнув, Женя пододвинулся ещё ближе. Мы всю прогулку балансировали на грани вторжения в личное пространство.

— Где-то нужно учиться, а то папа со стыда сгорит, что у него сын без высшего образования.

Когда мы продолжили прогулку, Вишневецкий без лишнего стеснения признался, что учебники с начала года не открывал.

Он, наверное, привык, что девушки заглядывали ему в рот, вне зависимости от того, что конкретно он выдавал в данный момент. А я находила его ещё более отвратительным, чем прежде. Жизнь столкнула меня с золотым мальчиком, который ничего не добился в жизни, и ничего не собирался добиваться. Он хвастался возможностями и заступничеством декана, который больше переживал о "Студвесне" и конкурсе Мисс ФГУ, чем об успеваемости потока. Я больше не желала оставаться в его мире.

К счастью, свою секцию по теннису он уже пропустил, а до моего дома оставалось десять минут ходьбы.

— Кстати, я могу сказать отцу о тебе, — произнёс Женя неожиданно, когда мы проходили стихийный рынок около дороги.

Здесь всегда пахло чем-то съедобным.

— Зачем? — спросила я в замешательстве.

Если он хотел сделать мне таким образом комплимент, мол, всё серьёзно, то явно поторопился.

— Рассказываю на пальцах, ты, — он театрально указал на меня рукой, — хочешь работать журналистом, — мой отец, — Женя приложил руку к груди, — делает новости на ТВ-5. Понимаешь, на что я намекаю?

— На трудоустройство по знакомству?

— По дружбе.

— Меня это не интересует, — я забрала у него из рук букет с листьям, и не попрощавшись забежала в подъезд.

Надо же, думала я, поднимаясь и открывая квартиру, этот человек был более гнилым внутри, чем можно было подумать. Решил завлечь меня в свои сети ради спора, да еще и играл на моих желаниях. Сколько ни рассказывай, что стремишься сама всего достичь, до него всё равно не доходит.

Стиснув кулаки, я пообещала себе не быть такой наивной и не делиться своими планами с таким, как Вишневецкий.

21:30

Пожалуйста, анонимно.

Привет, подруги.

Во-первых, я хочу поблагодарить вас за поддержку. Свой первый пост сюда я писала, не будучи уверенной в том, что поступаю правильно, делясь своими проблемами. Папа учил меня быть сильной и справляться самой. Он говорил, что рассчитывать нужно только на себя, а потом, кстати, ушёл от нас, оставив маму с двумя детьми (моя сестра ещё учится в школе).

Но речь не об этом. Поделившись с вами своей проблемой, я ощутила облегчение, а когда прочла комментарии под первым постом, то перестала сомневаться в том, что Мажора (буду называть парня, затеявшего на меня спор именно так, чтобы не путаться) необходимо наказать.

А теперь, во-вторых, ради чего я и решила написать новый пост… Я пережила первое свидание с Мажором, и хочу сказать, что это было очень познавательно. Не знаю, как вы, но я часто думаю, что люди на самом деле лучше, чем мы предполагаем. Признаюсь, в отношении Мажора у меня тоже проскочила такая мысль. Я задумалась, не повлияли ли на него парни в университете или, может быть, другие знакомые? Ведь некоторые буквально чужими людьми становятся, общаясь с манипуляторами. Но Мажор не такой. Не прошло и десяти минут прогулки, как он признался, что учиться не хочет, считает всё это тратой своего драгоценного времени, да и журналистом быть не собирается. А потом ещё и захотел "купить" меня обещанием устроить меня на канал, где работает его отец.

Мне в какой-то момент стало так противно находиться с ним рядом, что я с трудом дотерпела и дала ему возможность проводить меня домой. Надо сказать, что секцию по теннису он пропустил с лёгкостью, я даже не ощутила особенного удовлетворения по этому поводу. Но с чего-то нужно начинать, да? У нас уже запланировано второе свидание, моя подруга говорит, что под раздачу могли бы попасть его парни. Но я пока не уверена, что смогу заставить Мажора отказаться от них.

Забыла сказать, что Мажор прекрасный актёр. Он умеет обращаться с девушками, он помогал мне собирать листья и вёл себя как герой романтической мелодрамы. Но, нет, я не собираюсь в него влюбляться, если что. Находясь рядом, я оценила его умение нравится девушкам.

Он, кстати, и с моей подругой встречался.

Ладно, на сегодня всё. Пока.

Жизнь — непредсказуемая штука.

Судьбе, Вселенной или хаосу (в зависимости от того, во что вы верили) плевать на ваши планы.

И сегодняшний день доказал мне это в очередной раз. Я шла в университет, только что попрощалась с сестрой, снабдив ее инструкциями о том, как переходить дорогу, и думала о Вишневецком. Я думала о нем постоянно, перекладывала с одного ящика в мозгу на другую полочку его слова и поступки, в надежде найти тот самый рычаг, на который я надавлю.