Удар в корпус считался более надежным — по нему легче попасть. А вот удар в шлем требовал прекрасного глазомера и твердой руки. И если он получался, то противник, как правило, оказывался на земле.

В левую руку словно приложились огромным молотом. Раздался треск ломающихся копий. Но он сидел крепко и прекрасно чувствовал коня. Болтон удержался в седле, доскакал до конца барьера и лишь там развернул Гордеца. Сквозь забрало он увидел, что сир Риман, напоминая майского жука, ворочается на земле. К нему уже подбежали оруженосцы и слуги.

— Победил сир Домерик Болтон, — громко прокричал сир Колин и трибуны ответили радостным ревом. Домерик, возвращаясь к собственному шатру, заставил Гордеца идти легким аллюром. Герберт Кабан, Малыш Том и Молчун помогли ему слезть с коня и снять шлем.

— Видел бы ты сира Римана, — воодушевлённо говорил Русе Рисвелл, размахивая руками. — Ты ему так наподдал, что он чуть не обделался прямо в воздухе!

— Вылетел из седла, как камень из катапульты, — добавил Микель Редфорт.

Схватки шли одна за другой. Рыцари сталкивались и выбивали друг друга.

Через час победители вновь тянули жребий. На сей раз Домерику достался присяжный рыцарь на службе дома Мандерли. Его звали сир Флэр. Сложностей с ним не возникло.

А потом жребий вывел его на кузена. Роджер Рисвелл казался серьезным и опасным. Домерик выбил его из соревнования за три захода. Они оба остались в седлах, но распорядители объявили, что по очкам впереди наследник Дредфорта — его удары были более точными, и он лучше управлялся с конем.

Тем временем Уолдер Риверс выбил Вимана Мандерли, Джон Редфорт победил Маркуса Флинта, а Маленький Джон Амбер одолел Эддарда Карстарка.

Осталось четыре человека. Перед следующим этапом им всем дали немного передохнуть.

Домерику достался Амбер. Болтону впервые довелось выйти на турнир против такого внушительного противника. Он казался огромной, закованный в сталь, ожившей горой. Да и конь был ему под стать — мощный, высокий и злой. И все же Домерик не сомневался в себе. Проходи эта схватка на земле, в пешем порядке — это было бы опасно. А так, на копьях, да еще и с барьером, он имел весьма неплохие, можно сказать прекрасные, шансы.

Несмотря на важность силы, сейчас все решали умение сидеть на коне, чувствовать его, а также твердая рука, позволяющая направить копье туда, куда нужно. Ну и конечно, не стоило попадать под прямой удар Джона — это означало бы конец схватки.

Малыш Том по сигналу трубача отпустил Гордеца и Домерик понесся вперед. Он сжался, постаравшись спрятаться за щит, и внимательно наблюдая за розочкой на конце копья противника.

Копьё Амбера скользнуло по щиту с кровавым человеком, и ушло дальше, за спину. Болтон находился в отличной позиции, и даже не шелохнулся.

Сам же он ударил хорошо и именно туда, куда и хотел. Амбер откинулся на спину, и некоторое время балансировал, пытаясь выпрямиться. Это ему удалось — хоть и с большим трудом.

— Великолепный удар, — Гербер Кабан протянул Домерику новое копье и по сигналу они вновь устремились друг на друга.

Болтон показал сопернику обманное движение, но в последний момент чуть подправил кончик копья, и оно ударило в другое место.

И вновь Джон усидел в седле — он казался одним целым со своим конем. Они сошлись в третий раз, и хотя оба остались в седлах и преломили копья, распорядители за явным преимуществом присудили победу Болтону. — Победитель сир Болтон! — громко произнес сир Колин.

— Красный Клинок! — закричал Русе Рисвел и толпа ответила ему ответным ревом.

— Красный Клинок, Красный Клинок, — вопила добрая половина зрителей. Домерик успел удивиться своей популярности. С чего бы это они так за него переживали? Ничего особенного он не сделал. Но зато, кажется, теперь прозвище прочно за ним закрепилось.

Сразу после него Уолдер Риверс разделался с Редфортом.

— Этот Риверс невероятно хорош, — с сожалением заметил Русе Рисвелл. — Мы и раньше слышали про него немало лестного.

— Сильный воин, — согласился Торрхен.

Сейчас они все, включая братьев Редфортов, находились в его палатке и как могли, помогали подготовиться к последней финальной схватке. Даже дед, лорд Рисвелл, пришел, потрепал по плечу и пожелал успеха.

И вновь Домерик залез на Гордеца и приготовился.

В узкую щель он видел, как уверенно и совершенно спокойно сидит на коне его последний противник. Домерику очень хотелось выиграть и покрасоваться перед девушками и северными лордами. Тем более именно сегодня ему исполнилось семнадцать лет. Это было бы здорово и внушительно.

— Старые Боги, помогите мне! — попросил он и пришпорил Гордеца.

Сир Риверс приближался. Его личный герб, нарисованный на щите — две башни на голубом поле, перечеркнутые наискось красной перевязью буквально притягивал взгляд. Комья земли летели из под копыт его мощного скакуна. Их копья ударили в щиты с треском и грохотом. Они оба покачнулись и оба остались в седлах. Трибуны неистовствовали и кричали. Его друзья — он узнавал их голоса, орали так, что охрипли.

Два финалиста пошли на второй заход. Гордец двигался хорошо, Рик чувствовал его, как продолжение собственного тела и твердо знал, куда будет бить. Вот только в последний момент опытный соперник чуть-чуть изменил положение копья, одновременно придавая щиту несколько иной угол.

Домерик ударил уверенно, но не совсем туда, куда метил. А вот противник своего шанса не упустил.

— Седьмое Пекло, — парень успел выругаться, почувствовав невероятно сильный удар в грудь. На миг он понял, что летит, а потом с грохотом приземлился на землю. Правой рукой он попытался смягчить падение, но вышло так себе. Болтон приложился о землю боком. Ему даже показалось, что ребра протестующе хрустнули. Зубы клацнули, чуть не откусив кончик языка. Боль пронзила грудную клетку, и он еще долго хватал ртом воздух, тщетно пытаясь вздохнуть.

К Домерику быстро подбежали друзья, Малыш Том и Кабан. Кто-то из них торопливо расстегнул ремни и снял шлем.

— Уф, живехонький, — Рисвелл облегченно перевел дух.

Дышать было тяжело. Казалось, ребра сломались. В глазах плавали круги.

Кто-то поднес мех с вином. Парень сделал несколько глотков, медленно приходя в себя.

— Ничего, ваша милость, сейчас оклемаетесь, — Малыш Том легко, но вместе с тем аккуратно, ухватил его за панцирь и буквально поставил на ноги.

Огромное, ни с чем несранимое разочарование заставило Домерика морщиться и отводить взгляд от трибун. Он проиграл, и вновь в финале! Это прямо походило на какое-то проклятие. Юный Болтон зло сплюнул.

— Вы уверенно сидите на коне, сир, — рядом спешился сир Риверс и пожал ему руку. — Схватка вышла славной! Если позволите, я дам вам совет.

— Конечно, сир!

— Продолжайте осваивать копье. Оттачивайте мастерство. Тогда вы станете по-настоящему грозным соперником.

— Я учту это, сир Риверс, — Домерик кивнул. Друзья повели его к мейстеру Утору.

Сам Домерик считал, что поражение от такого прославленного воина, как сир Риверс, несмотря на то, что он бастард, нисколько не умаляет его чести. Вот только это ничего не меняло! Он хотел красивой победы, а не славного поражения!

— Так и знал, что тебе достанется, — мейстер быстро осмотрел его, осторожно потрогал там и здесь. — Кажется, ребра не сломаны. Просто сильный ушиб. Синяк-то будь здоров!

— Кажется? — парень покосился на весьма внушительное вздутие под правой рукой.

— Все хорошо, перелома нет, — еще раз успокоил его мейстер и принялся делать компресс и перевязку. — Через четыре дня будешь как огурчик!

Мейстер аккуратно, но вместе с тем и плотно, наложил повязку, предварительно смазав бок какой-то вонючей мазью.

— Если сильно болит, могу дать макового молочка, — предложил Утор.

— Не надо, — Домерик покачал головой. В Долине он несколько раз был ранен и пил это снадобье. Да, боль оно смягчало, но вместе с тем замедляло мысль и реакцию, и человек находился как в тумане. Лучше уж потерпеть. Тем более, не так все и страшно.