Бель сидела, прислонившись спиной к стене, на её лице таял снег. Она всё ещё смотрела на Ари не отрываясь, будто на его лице были высечены сложные руны.

— Ну ладно, — что-то решив для себя, заговорила Бель. — Рассказывай.

— О чем?

— О том, почему ты совсем перестал спать и опять заболел… Нет, сначала принеси мне ещё снега, этот растаял.

На улице Ари долго глотал открытым ртом морозный воздух. Он всегда ненавидел мужчин, которые обижали женщин. А сейчас… Что с ним такое случилось? Как вообще такое могло произойти? Он становится похож на Вальгарда? Внутри него тоже живет чудовище, поедающее слабых?

Но раздумывать над этим было не время. Набрав обжигающего снега, Ари медленно побрел в дом.

— Торве, — ответил Ари, передавая снег Бель, — это всё Торве.

Она молча выслушала его и пугливо огляделась по сторонам.

— Призрак? На этой самой кухне? — потом вдруг отвесила Ари подзатыльник. — Зачем ты полез к амулетам, глупый мальчишка?!

— Это странно, — Ари потер макушку. — Но в последнее время я чувствую, что должен сделать ту или иную вещь…

— Пнуть меня как блохастого пса ты тоже должен был? — рассердилась Бель, и у Ари отлегло от сердца. Она простила его.

— Я никогда больше… — горячо поклялся Ари. — Можешь привести этого своего мечника… Можешь хоть десять дружинников сюда поселить. Я обещаю тебе…

Бель торопливо закрыла ему рот ледяной ладонью.

— Ну кого сюда можно пригласить, если ты завел в доме призрака? — фыркнула она. — Этак ты мне ухажеров перепугаешь… Так ты из-за Эрлинга так рассердился?

— Не знаю… Наверное, из-за того, что я ничего не решаю. Это не мой дом, но и в доме отца я ничего не решал. Все вокруг делают неправильные вещи, а я только смотрю на это и ни на что не могу повлиять. Это доводит меня до сумасшествия. Ребенок Сангррид не должен родиться на свет, я знаю это точно. Ауд было суждено умереть, даже городской глава это понимает. Мы обманули с ней богов, и я до сих пор жалею о том, что слушал в тот вечер Джо. Человеческая жизнь бесценна, как же! В наших местах она ничего не стоит.

— Ари…

— Вальгард всё равно убьёт Ауд и станет ещё раз убийцей. Нужно было отдать ему деньги, которые он просил, и он бы тогда успокоился. Но Аса украла эти деньги и купила себе мужа, а глава решил пойти по пути справедливости, и всё это приведет к новым смертям.

— Ари…

— Нет никакой справедливости. Мы как будто все прокляты, тратим все силы на то, чтобы не умереть от голода и холода, но эта земля, как бесплодная девка. Как калека Ауд.

— Ари!

— Раньше мне было всё равно, а теперь я схожу из-за этого с ума. Со мной что-то происходит, и это пугает меня куда больше, чем призрак Торве. Я не хочу этих перемен.

Ари выдохся. Он чувствовал, что ему не хватает воздуха, лицо покрыла испарина. Проклятая слабость снова сковала его тело, руки дрожали.

— Это ничего, — сказала Бель успокаивающе, — ничего.

Ари хотелось её тихого голоса и холодных от снега рук. Словно почувствовав это, Бель потянула его к себе за шею, и он положил голову ей на колени. Ари смотрел на огонь, а Бель гладила его по волосам.

— Вся тяжесть этого мира… — бормотала она без всякого смысла, — ты слишком юн, ты не успеваешь за событиями… Время перепуталось. Я не должна была здесь появляться, это всё ускорило. Но кости уже брошены, и мы будем разыгрывать этот расклад… Ари, всё ещё только начинается. Пока тебя злят просто глупости. Обычные человеческие глупости. Впереди нас ждет что-то более страшное. Но ты не должен бояться. Ты должен знать, что ты единственный, кто решает. Понимаешь?

— Нет, — глухо отозвался он. — Не хочу… не надо…

— Хорошо, — Бель провела ладонью по его лицу, отгоняя мрачные мысли. — Хорошо. Всё будет, как ты хочешь. Я искала тебя по всему Грассу. Город за городом, деревня за деревней. Я терзала всех шаманов и ведуний, которые только встречались мне. На родине Джо мы провели кровавый ритуал, чтобы увидеть грядущее. Все мои пути вели к тебе. А ты всего лишь напуганный мальчишка, слабый телом. Но это ничего, Ари. Нам нужно держаться друг друга — и всё. Не оставайся больше один со своими страхами, это заставляет тебя болеть. Ничего не бойся. В любом случае, это закончится всего лишь смертью, правда?

Ари не ответил, он уже и не слушал её толком. Каменная тяжесть накрыла ему веки. Было хорошо и спокойно сейчас, как не было с далекого детства. Голос Бель становился всё дальше и тише, пока не исчез совсем. Ари крепко уснул.

Когда Ари проснулся, было уже позднее утро. Он так и проспал всю ночь на полу возле очага, уткнувшись носом в шкуры. На кухне было так тепло, что Ари весь вспотел. На столе его ждали сыр и ещё теплый хлеб. Сквозь приоткрытую дверь в комнату было слышно, как Аста тихонько разговаривает с Ауд.

Ари прекрасно выспался, он чувствовал себя здоровым, и у него было хорошее настроение. Неторопливо позавтракав, он вышел во двор, где Джо чистил снег, а Бель, подобно ребенку, лепила снеговика. Яркое зимнее солнце отталкивалось от слепящей белизны, украшая сугробы крошечными разноцветными искрами.

Из домика для мытья валил дым; это означало, что Джо уже накидал снега в чаны и затопил печь торфом и вскоре нужно будет отнести туда Ауд, чтобы женщины смогли помыть её. Потом настанет очередь мужчин, и Джо от души поколотит Ари веником. Другие хозяйственные постройки — большую кладовую, сарай с рыболовным снаряжением и хлев — новые жильцы никак не использовали, и Ари старался лишний раз не смотреть в их сторону.

После того, как все помылись, Аста принялась за уборку, Джо массировал неподвижные ноги Ауд, а Бель уселась перед зеркалом наводить красоту. Смотреть на её зеленое от лопушиной кашицы лицо было неинтересно, и Ари заскучал. Послонявшись без дела, он вспомнил, что Иске предложила встретиться в полдень у мохнатого дерева, и решил, что ничего плохого с ним не случится, если он прогуляется в сторону леса.

Хорошая погода выгнала горожан на улицу, и Ари то и дело приходилось с кем-нибудь здороваться. На этот раз он ограничивался краткими приветствиями, не добавляя к ним привычных гадостей. С берега слышались стук молотка и пение: дружинники капитана Гисли чинили корабль. Где-то плакал младенец, пахло дымом и свежим хлебом.

Конечно, он опоздал, но Иске так обрадовалась его появлению, что не стала ругаться.

— Ты пришел! — воскликнула она и вцепилась в воротник его облезлой телогрейки.

Из-за мороза она была румяная, солнце плясало в её веселых глазах, а с лица не сходила улыбка. Неожиданно для себя Ари ощутил что-то вроде нежности к Иске, неизменному участнику его детских игр. Ещё совсем крошкой она поняла, что Бъерн часто сердится на младшего сына, и старалась скрыть проказы Ари.

— Я же обещал, — буркнул Ари. — Зачем ты хотела встретиться?

— Снять с тебя мерки, — ответила она, смеясь.

— Готовишь для меня погребальную лодку?

— Шью рубашку к твоему дню рождения.

Арии забыл, что скоро ему должно исполниться шестнадцать.

— Рубашки, — напомнил он небрежно, — женщины дарят только тем мужчинам, с которыми делят ложе. Лучше сшей мне рукавицы.

— А я хочу рубашку, — упрямо сказала Иске, и Ари понял, что если сейчас скажет что-нибудь грубое, она его за это не простит.

Время от времени он просыпался от жарких снов, после которых приходилось тайком от всех стирать своё бельё, но Иске в них не было, Ари и не думал никогда о ней в таком смысле. Но сейчас, осознав, что именно предлагает ему подруга детства, он ощутил некое движение в штанах.

Утопая в снегу, Иске пошла в сторону заросших редким кустарником скал. Голые черные ветки торчали из сугробов, как скудная щетина. Они шли к своему детскому тайнику, узкой пещерке, которую Иске когда-то нашла во время игры в прятки. Там они хранили свои вещи, укрывались от непогоды и держали небольшой запас еды, поскольку иногда Ари приходилось ночевать на улице, спасаясь от гнева Бъерна. Увидев извивающуюся струйку дыма, убегающую в небо, Ари засмеялся. Выходит, Иске заранее развела костер в пещере, предугадав его согласие.