— Потому что он один, а таких, как наш «многоуважаемый» Змей — много. Не стоит лезть в осиное гнездо, если осы вас пока не кусают. Запомните это и не делайте глупостей! — и пока они больше не успели мне ничего сказать, я вышла из их комнаты.

Надеялась ли я, что они меня послушают? Конечно, нет. Но на то, что они пока повременят с глупостями — на это да. По-крайней мере, в это хотелось верить. И я искренне верила, когда доставала из-под кровати третье растение и отрывала его стебель. Сейчас у меня не было времени на то, чтобы все рассказывать эльфийкам, тем более присматривать за ними. В первую очередь нужно спасти жену гнома и узнать, что он знает о специалистах в академии. А потом… Будет видно, что делать дальше.

Если честно, то у меня нет никакого плана. Да я даже до сих пор не знаю, что делаю здесь! Есть ли в этом вина Ареса? Или, быть может, вновь вспыхнувшая надежда, что где-то там внизу, в подземелье, мои родители, которые живы, в этом городе ведь действительно оказалась лаборатория. Что, быть может, Лимес не такой уж подлец и тогда говорил правду, а не играл на моих чувствах. Я вроде уже себя убедила в том, что они мертвы, но даже если существует всего лишь крохотный шанс… Я лучше сама все проверю, но заранее не буду излишне надеяться. Хоронить их снова больше не хочется. Это больно и я не хочу переживать это вновь. Намного легче верить в то, что они живы, чем в то, что мертвы. Я слишком часто хоронила их в своем сердце и не думаю, что смогу сделать это еще раз. Я все же живое существо, а не бесчувственная кукла. И сейчас будет последний раз, когда я это сделаю: проверю лично лабораторию, их подземное убежище, никому не веря на слово. Особенно словам предателя.

Я бросила все три стебля в чашку и стала их толочь до тех пор, пока из них не выделился сок. Он был не самого аппетитного вида, да и цвета тоже: ярко-желтый, чуть густоватый. Пробовать его я, конечно, не стала, так как отравлена точно не была. Поставила кружку на подоконник и полезла в шкаф за футболкой, чтобы накрыть ею лекарство. Дождь все еще шел, а разбавлять противоядие водой я не планировала.

Достав из шкафа футболку, бросила взгляд на Ареса: проверить, дышал ли он. А то вдруг, пока меня не было, он уже умер? Грудь дракона вроде бы поднималась. Выходит, еще жив…

— Сколько я здесь? — внезапно услышала я голос, и, подняв глаза, встретилась с ничего не понимающим взглядом дракона. Я не смогла удержаться от замечания:

— Ну и зачем ты проснулся?

Не дожидаясь, когда яд начнет стремительно действовать, я метнулась за кружкой, а после стала вливать в мужа лекарство. Он сопротивлялся и никак не желал пить, явно сейчас чувствуя себя нормально. Но ведь неизвестно, сколько эта нормальность продлится! Помнится, один из отравленных от этого яда умер в считанные минуты после того, как проснулся.

— Пей и не сопротивляйся. Потом еще спасибо скажешь. — Я влила в него все до последней капли, а после на всякий случай отошла подальше.

— Что за дрянь это была? — он сел на кровати и свирепо на меня уставился.

— Я точно не уверен, но вроде как лекарство. Ты был отравлен… — пробормотала я.

Помогло противоядие или нет?

— Не уверен? — он встал и собрался было подойти ко мне, но его ноги неожиданно подкосились. Дракон рухнул на колени и его стало тошнить черной жижей, от которой пол прожигался. В воздухе даже гарью запахло.

Пока его крутило, я поспешила открыть окно и стала ждать, когда его отпустит и из организма выйдет весь яд. И лишь когда рвотные спазмы перешли в кашель, повернулась к нему и увидела, что все, слава Богам, уже закончилось.

— То есть ты был не уверен, что меня это спасет? — а он, пока его крутило, оказывается, уже успел подготовить речь и сразу же перейти к обвинениям.

На это я просто улыбнулась: я и представить себе не могла, как соскучилась по этому сварливому тону. Но, вскоре поняв, что со стороны выгляжу глупо, да и он не знает о том, кто я на самом деле, поспешила ответить.

— Но ведь спасло же! Значит, не ошибся. Тебе бы следовало сказать мне спасибо, — укорила я дракона.

— Ну спасибо, что меня чуть не убил. — Он поднялся и стал приводить себя в порядок, но поняв, что без душа не обойтись, поспешил выйти из комнаты.

Я не стала ждать его возвращения. Потом поинтересуюсь, кто его пытался отравить. Сейчас меня ждала жена гнома и стоит поспешить, особенно с учетом того, что придется еще раз готовить лекарство. Она ведь не какой-то там дракон, и если проснется, то умрет в ту же секунду. И тогда я никогда не узнаю, что видел гном.

Я сидела в теплице и на все лады ругала Ареса:

— Подумать только, не хочет он рассказывать! Тоже мне, великая тайна! Был бы здесь — приморозила и даже не пожалела бы!

Я ведь думала, когда вернусь от гномихи, которую, к счастью, успела спасти, он мне сразу и выложит все на блюдечке. Но…

Нет, с одной стороны он, конечно, прав. Кто я такой, чтобы мне все это рассказывать? Но с другой — меня это касается в первую очередь. Вот если бы он только знал, что я — его жена… Я облокотилась спиной о стол с цветочными горшками и запрокинула голову, раздумывая о том, как поступить.

Я ведь и правда было хотела ему признаться в том, кто я, и, когда от гномихи возвращалась, как раз раздумывала об этом. Сколько уже можно прятаться, тем более когда такое происходит? Подумать только — драконы под самым носом у специалистов, очередная супружеская пара. Вот им будет счастье, когда они узнают о нас! И рассказала бы, если бы только он не сказал: «Тебя это не касается». Мне, конечно, хотелось настоять, сказать, что касается, еще как касается, но я себя успокоила тем, что он наверняка попросит меня договориться о встрече с женой, ее это ведь точно касается. Но даже ни одного намека по этому поводу не было с его стороны.

И вот уже третий день мне обидно, так обидно, что хочется его придушить этими самими руками. Он совсем не думает обо мне! Да Боги уже с ней, с этой правдой, но почему он не вспомнил, что после бала обещал научить меня управлять манной? Как можно было об этом забыть? Или он что, ждет, когда я сама ему напомню? Особое приглашение нужно? Надоело! Почему я всегда должна просить о встрече? Неужели он не может сделать это хотя бы один раз?

Даже если когда-то в далеком прошлом за ним бегали девушки и он к такому, как я поняла, привык, я этого точно делать не собираюсь. Пусть сам хотя бы раз в жизни побегает. Тоже мне, великий главнокомандующий! А если не захочет, то заставим. Помнится, он говорил, что не может терпеть мой запах на Эйшоре, мол, не хочет, чтобы у него под носом ему изменяли. Я улыбнулась и громко рассмеялась вслух, представляя его переполненное гневом лицо, когда он унюхает мой запах не только на Эйшоре, но еще и на всей его одежде. Ну а что, сам ведь виноват! Не стоило доводить меня до крайности.

Да и вообще, что-то я давно уже самой собой не была. Все Эйшор, да Эйшор. Так можно и забыть, что я — девушка, а не какой-то там парень. Я подумала и решила снять на время кольцо. В теплице была лишь только я одна и никого больше не ожидалось, занятия уже давно закончились и можно было наслаждаться отдыхом и спокойствием.

И вот, когда я уже потянулась за кольцом, дверь теплицы неожиданно открылась, и внутрь вошел Лимес. Хорошо, что я в это время сидела. При виде него сердце гулко забилось одновременно и от страха, и от гнева, и захотелось то ли сбежать, то ли его ударить. Но я ничего этого не сделала. Продолжила сидеть на стуле и попыталась сделать выражение лица как можно подружелюбнее.

«Нужно не забывать о том, что я сейчас Эйшор. Он ничего не знает», — напомнила я себе и постаралась взять себя в руки.

«А может, попытаемся все же его хоть разочек ударить?»

Я не обратила на речь драконицы внимания. Не вовремя она как-то решила о себе напомнить.

— Перейдем сразу к делу, — произнес бывший друг. — Я долгое время за тобой наблюдал и пришел к выводу, что ты неплохо разбираешься в ядах и противоядиях, случай с женой гнома это доказал. Как насчет того, чтобы использовать свой талант? — он выжидательно на меня посмотрел, но я не смогла сразу ему ответить, стараясь взять себя в руки.