Мы немного сократили расстояние и снова оказались в пределах слышимости их голосов. Я до сих пор не знала, есть ли у Брэндона план. Он ничего не говорил и не останавливался. Просто двигался, двигался. Я хотела остановить его и потребовать, чтобы он что-то придумал, прежде чем мы подойдем слишком близко, но я была уверена, что если мы слишком отстанем от преследуемых, то они скроются, а мы будем намного дальше от дома и у нас будет меньше времени, чтобы рассказать Хокинсу все, что ему нужно знать. Меньше времени, чтобы сказать жителям лагеря, что нескольких дополнительных слоев защиты вокруг наших хижин будет недостаточно. Не против десяти тысяч солдат, не против танков.

Отступление, бегство из долины – единственный способ выжить.

Преследуемая нами четверка остановилась на привал. Мы с Брэндоном наблюдали за солдатами Альянса, спрятавшись за стволом огромной сосны. Солдат, который выглядил моложе своих товарищей, отошел в кусты, спустил штаны и присел на корточки. Я закрыла глаза, зная, что произойдет, и не желая за этим наблюдать.

Брэндон коснулся моего плеча:

– Дай мне свою рогатку, – приказал он.

– Прямо здесь? Сейчас? Ты не…

– Да, я собираюсь это сделать прямо сейчас. Где она?

Его лицо было угрюмым и решительным, и я поняла, что мне не стоит пытаться доказать ему, что это плохая идея.

– В рюкзаке. Камни тоже там.

Брэндон достал рогатку и камни, приказал:

– Оставайся здесь! – и выскользнул из укрытия.

Скользя между деревьями, он не пытался притаиться или спрятаться. Я поразилась тому, как тихо он передвигается. Я бывала с ним в лесу и раньше, мы вместе охотились на оленей, и я знала, что он может быть абслютно бесшумным, если захочет. Сейчас Брэндон напоминал каноэ, скользящее по поверхности озера.

Я потянулась к рукоятке своего ножа. Мне будет легче иметь в руках какое-нибудь оружие, даже если применять его не придется. Но рука нащупала лишь пустые ножны. Брэндон, должно быть, забрал нож, когда я отвлеклась.

Теперь я знала часть его плана.

Приблизившись к молодому солдату Альянса, который все еще сидел на корточках под кустом, Брэндон зарядил рогатку, прицелился и выстрелил. Камень просвистел в воздухе и попал солдату прямо в голову.

Нокаутированный, парень завалился вперед, штаны обвились вокруг его лодыжек, и, прежде чем я успела повернуть голову, Брэндон уже навалился на него сверху. Используя мой нож, он закончил свою работу. Все произошло абсолютно бесшумно, остальные солдаты даже не повернулись. Они о чем-то негромко переговаривались, не подозревая о том, что мы уже здесь. Брэндон оглянулся назад и жестом позвал меня. Двигаясь быстро и скрытно, я присоединилась к нему.

Я не смогла удержаться и взглянула на разведчика Альянса – его шея прорезается от уха до уха – и почувствовала жалость. Какой ужасный конец!

Брэндон не разделял мои чувства. Он прошептал мне на ухо:

– Я сделал его. У него не было ни единого шанса!

В глазах Брэндона на мгновение мелькнул дикий огонь, и это обеспокоило меня. Кажется, произошедшее доставило моему напарнику немалое удовольствие. Он стал не тем, кого я знала. Однако через секунду кровожадный огонь в глазах Брэндона погас; мой добрый друг, с которым я мечтала лежать рядом холодными зимними ночами, вернулся.

– Осталось еще трое. Надо торопиться. Вот, возьми нож. Следующий – твой!

Нож был красным от крови убитого солдата. Я смотрела, как капли дождя смешиваются с кровью, смывая с лезвия розовые струйки.

– Брэндон, я не хочу…

Прежде, чем я успела закончить, Брэндон короткими перебежками от дерева к дереву двинулся сторону оставшихся солдат, и я была вынуждена последовать за ним.

В какой-то момент мне показалось, что мы подобрались слишком близко к стоящей троице, и я попыталась заставить Брэндона остановиться, но он проигнорировал меня, добежал и спрятался за валуном примерно в пятидесяти футах от врага. Я присела рядом с напарником. Дождь смыл большую часть грязи с наших рук и с лиц. Как будто прочитав мои мысли, Брэндон нанес новый слой грязи себе на кожу. Мне тоже пришлось обновить маскировку.

Брэндон даже дышал бесшумно. Я же изо всех сил старалась держать под контролем звук своего дыхания. Я была рада, что пошел дождь и тяжелый стук капель по листьям и траве заглушал все остальные звуки.

– Что теперь? – поинтересовалась я.

– Ждем.

– Ждем? Зачем? Они же уйдут!

– Кто-то из них пойдет назад, чтобы поторопить справляющего нужду товарища. Мы поймаем его и сделаем то, что задумали.

– Как ты можешь быть в этом уверен?

– На их месте я бы поступил именно так.

– Но ты же не знаешь, что …

– Тссс», – прервал меня Брэндон. – Послушай…

Сквозь шум дождя я услышала ворчание, тяжелое дыхание и шорох шагов. Солдат, кто бы он ни был, бормотал под нос:

– Ну сколько можно копаться? Можно подумать, не мог дотерпеть до лагеря…

Шаги приближались. Мое сердце билось с такой силой, что казалось, еще удар – и оно выскочит наружу.

Солдат Альянса медленно прошел мимо нас. Он был грузный и неповоротливый – должно быть, какой-то богатый мальчик из хорошей семьи вырвался из-под родительской опеки и пошел послужить. Подъем по склону дался ему нелегко – он согнулся, жадно глотая влажный воздух, пытаясь выравнять дыхание.

Пора действовать – прежде чем он отойдет слишком далеко, прежде чем он сможет обнаружить мертвого солдата и предупредить остальных. Брэндон встал, зарядил рогатку и выстрелил.

Его цель дернулась, и я почувствовала, как мое сердце подпрыгнуло куда-то вверх, к горлу, когда камень отскочил от толстого плеча.

Солдат вскрикнул и развернулся в нашу сторону.

Следующий камень Брэндона нашел свою цель, попав солдату между глаз. Я услышала, как оставшиеся двое мужчин закричали позади меня.

Услышав, как Брэндон говорит мне поторопиться, я прыгнула вперед и с размаху врезалась прямо в пехотинца Альянса. Он смотрит на меня своими слезящимися глазами и, словно боясь передумать, я глубоко вонзаю нож в его тело. Один, два, три раза.

Он слишком толстый. В нем слишком много жира. Мои удары не причиняют ему реального вреда, а только шокируют его до предела, и он рычит, протягивая руку к моему горлу.

Я откатилась в сторону, уворачиваясь от его когтистых рук. Какую бы защиту ни давало ему его толстое тело, оно также мешает его движениям, и он безуспешно пытается подняться на ноги. Я прыгнула ему на спину, острый клинок в моей руке попал ему на шею, и я резко рванула нож в сторону. Ощущение разрезаемой плоти заставило меня съежиться. Солдат упал вперед, отвратительное бульканье вырвалось из его горла, когда он схватился за рану, пытаясь остановить кровь.

У меня не было времени думать о том, что я сделала. Я повернулась в поисках Брэндона, и бросилась на звуки борьбы.

Впереди, за стволами дубов, я увидела мелькание зеленого камуфляжа и красно-черной армейской куртки Альянса. Крик Брэндона был полон ярости и страха, и я сжалась от ужаса, представляя, что могу увидеть.

Бежать было тяжело. Я была в прекрасной физической форме, годы пеших походов по горам сделали меня сильной и выносливой, но страх и неуверенность словно парализовали мое тело.

Брэндон лежал на земле лицом вниз, а два солдата Альянса – старший, бородатый и его последний подчиненный – крепко держали его, заломив руки и ноги за спину. Брэндон изо всех сил пытался освободиться, но безуспешно, силы были явно не равны.

Я остановилась, не зная, что делать дальше. Если им так легко удалось поймать Брэндона, который габаритами не уступал взрослому мужчине, то у меня шансов не было. Я должна отступить. Я должна вернуться и предупредить остальных, пока еще есть время.

Но я не могла оставить Брэндона одного. Он бы дрался за меня, даже если бы это означало смерть. По крайней мере, он бы попытался.

Солдаты заметили меня, и на мгновение мы все замерли, уставившись друг на друга, пытаясь решить, что будет дальше. Я была уверена, что они очень удивились, увидев, что девушка моего возраста также следит за ними. Но из инструкций, которые я получала во время военной подготовки, я знала, что не имеет значения, сколько тебе лет, мужчина ты или женщина – солдаты Альянса не щадят никого.