Как-то мы поехали с экспедицией, которую проводил один из очень близких друзей отца – ученый по имени Говард Стерн – на озеро Абрахама в восточной части Алберты в Канаде.

Белая пустыня вечных льдов, местность подобна искусственно созданному амфитеатру, потому что ни за что на свете нельзя поверить в то, что природа могла создать сама такое изысканное произведение искусства.

Осторожно выплывающий рельеф скалистых гор, верхушки которых украшает покров из нетающего снега. На фоне белых горных вершин пролегало совершенно фантастическое небо. Таким низким оно мне еще не казалось никогда. Как будто горное озеро – разнообразно синее, кристально-прозрачное, лиловатое – низвергалось над застывшим рельефом гор, а пролетающие облака – словно их искаженное отражение на этой бездонной глади.

Но то, что из себя представляло настоящее озеро у подножия этих гор, было поистине захватывающим зрелищем, ради которого и была организована экспедиция.

В чуть розоватом свете зарождающейся зари, разливающейся по ледяной поверхности озера, словно тонкое желе, взору предстало то, что скрывает это место. В толще льда застывшие пузыри воздуха всевозможных форм, похожие на хрустальные шары, выстраивались в подобие насаженных друг на друга бусин.

В этом прозрачно-холодном воздухе, скованном ледяным панцирем, в самом эпицентре, в толще промерзшей до самого дна воды воздух вонзался и укреплялся тончайшими волосистыми щупальцами – ветками, венами.

Касаясь руками поверхности, изъеденной трещинами, из которых вырывался шипящий звук, точно замерзшее дыхание спящих пузырей, я представлял себе, на что они похожи. Немного отогнув рукав своей куртки, я посмотрел на проступившие под тонкой кожей вены и сравнил их с белыми полосками в толще льда.

– Как что-то настолько безжизненное может напоминать своими формами саму жизнь? – спросил я у отца.

Он ненадолго задумался. Всегда с ярым тщанием подбирая слова, прежде чем заговорить, он присел рядом со мной на корточки и, завороженно глядя на пузыри, проговорил:

– Ибо в неведомом все мы едины, и не только солнце и луна связаны друг с другом, как день и ночь, но и человек с ними, и с каждой живой тварью, и с каждой рыбой в море, и даже с болотной травою, и даже с бурым льдом вечной мерзлоты3.

– Где Юкия? – спросила у пары ребят за стойкой с алкогольными напитками длинноногая девушка на высоких каблуках, в красном латексном платье, подчеркивающем красивые овалы ее грудей. На оголенные плечи спадали каштановые вперемешку с медовыми прядями локоны, броский макияж делал ее и без того красивое лицо поистине неотразимым.

– А… – один из парней оторопел от вида девушки, не зная, что сказать.

– Вроде они с ребятами на втором этаже играют в какую-то игру, – заплетающимся языком ответил парень, стоящий рядом с ним.

Эшли молча посмотрела на них и начала подниматься по мраморной лестнице на второй этаж особняка, набитого людьми сверху донизу. Отовсюду раздавалась оглушительная музыка, крики пьяных юношей и девушек, а на фоне кромешная тьма за окном.

Как они и сказали, напротив огромного телевизора на кожаном диване сидели человек десять, и играли в какую-то игру, на экране мелькали взрывы и были слышны выстрелы, и все это действо сопровождалось оглушительными возгласами и руганью парней. Среди них оказался и тот, кого она искала.

Нахмурив брови, девушка быстро подошла и вырвала геймпад у него из рук под возмущенные реплики его приятелей.

– Пошли, мне надо поговорить с тобой!

– Да ладно тебе, Эшли, – он шел за ней, пошатываясь, – сегодня же мой День Рождения!

Ей явно не нравилось находиться в этом доме посреди какого-то леса, в компании бесноватой пьяной толпы.

– Отвези меня домой сейчас же! – вспылила она.

– Тебе что, здесь не нравится? – пытаясь держаться ровно, спросил ее Юкия.

– Мне вообще ничего не нравится! – снова переходя на высокие тона, проговорила она.

Он икнул и чуть было не упал – благо рядом находилось кресло, в которое он и свалился.

– Какого черта ты нажрался как свинья? – возмущалась девушка. – Знаешь что? С меня хватит! Мало того, что ты привез меня в эту богом забытую дыру, из которой мне теперь придется выбираться самой, так еще и весь этот месяц вел себя как последний дегенерат! – прокричала Эшли на весь зал.

– Что? – округляя глаза, протянул Юкия.

– У тебя даже не встает на меня! Когда в последний раз мы занимались сексом? Педик! – издевательским тоном прошипела девушка.

Это явно разозлило Юкию, и он начал сползать с кресла, чтобы попытаться ее остановить, но она продолжила:

– Я тебя больше не возбуждаю. В таком случае, может, пойдешь трахаться со своим дружком? Как там его…

– Эшли, перестань, – он грубо схватил ее за локоть.

– Отпусти меня! – взвизгнула она, отталкивая парня от себя.

Он упал на пол, а девушка поспешила спуститься по лестнице на первый этаж.

Несколько ребят подошли к Юкие и помогли ему встать. Он тут же бросился за Эшли.

– Постой, мы еще не закончили! – крикнул он ей вдогонку.

– Да пошел ты! – громко отозвалась она, выходя из дома. Девушка на высоких каблуках шла по дорожке из гравия, то и дело спотыкаясь о мелкие камушки. – Ты ничего не видишь, кроме самого себя!

– О чем ты? – прохрипел он, догоняя ее и хватая за волосы.

– Ай! – снова взвизгнула она от боли. – Отпусти меня, придурок!

– Чего я не вижу? – спросил он, притягивая ее к себе.

– Ты думаешь об этом мальчишке постоянно! Что, считаешь меня дурой, которая ничего не понимает?

– О каком мальчишке? – Юкия снова икнул. – О чем ты вообще?

– Об этом блондинчике – радости для педофила!

Юкия закатил глаза, поняв, о ком шла речь.

– Слушай…

– Нет, это ты послушай, – она вырвалась из его рук, – всем этим избалованным детям, которыми ты себя окружил, нет никакого дела до тебя, разве что до твоих денег. Уверена, половину людей в этом доме ты даже не видел ни разу в жизни!

– Да какая тебе разница?!

– Я расстаюсь с тобой!

– Да пожалуйста!

– Сукин сын! – она развернулась и пошла в сторону безлюдной дороги.

Красное платье – все, что было надето на ней в эту холодную зимнюю ночь.

– Эшли, постой! – прокричал он ей вслед. – Я вызову тебе такси!

Зима еще не закончилась, на улице было холодно, дороги покрылись тонкой корочкой льда, макушки деревьев были в снегу, кругом стояла кромешная тьма, и вскоре Юкия потерял Эшли из виду.

– Сэм, – Юкия ввалился в дом, окликнув друга, но его нигде не было. Тогда он начал искать его, спрашивая у людей, но Сэма никто не видел. Юкия снова поднялся на второй этаж в надежде найти его там, как вдруг заметил на диване возле окна своего друга вместе с Дэем, – Сэ…

Он оборвал себя на полуслове, потому что Дэй сидел на коленях у Сэма и целовал его.

Эта сцена повергла Юкию в ужас.

Золотые волосы мальчика мерцающим абрисом светились в темном окне, его тонкая шея, которую нежно трогала рука Сэма, его лицо в профиль, похожее на лицо маленького купидона, искажалось, пока он открывал свой миниатюрный ротик и касался губ его друга.

Юкию затошнило, глаза широко раскрылись, где-то в них далеко показались крылья белой птицы, сердце забилось с дикой скоростью, стало невыносимо жарко. Он расстегнул черную жилетку и скинул ее с себя, оставшись в одной рубашке, быстро спустился по лестнице и вышел во двор.

«Как что-то настолько прекрасное и невинное, – слышал он свои слова откуда-то издалека, – может быть таким грязным и порочным?»

– Нет, – проорал он, – не трогай его!

Образы замелькали в голове, он схватился руками за волосы – и снова эта комната с видом на лес и скрипнувшая дверь.

– Юкиний?

Юноша обернулся, рядом никого не было, но в оконном отражении он увидел ее.

– Уйди! – завопил он на всю улицу и бросился к своей машине.