– Да, – хором ответили оба ее собеседника.

– Раз все согласны, – продолжала Оксана, придав своему очаровательному личику сосредоточенное выражение, – давайте подведем итоги истекшего дня. Итак, что мы имеем: у нас четыре трупа, плюс один пропавший. Всего на данный момент в здании «Зимовки» должно оставаться четырнадцать человек обслуживающего персонала, четыре профессора и двое оперативных сотрудника – всего в общей сложности двадцать живых людей, хотя этот вопрос требует определенной перепроверки. Давайте объявим по громкой связи, чтобы все собрались в комнате отдыха. Там мы организуем короткий ликбез, заодно пересчитаем всех сидящих по головам. Кто возражает?

Таковых не нашлось. В сопровождении американского спец-агента Бероева проследовала в радиорубку, где, кроме местного громкоговорителя, находилась еще и портативная радиостанция, помогающая поддерживать связь с Большой землей. Передав сообщение, оперативники отправились в зал, где должны были собраться все члены команды.

Место, где было назначено совещание, имело размеры четыре с половиной на пять метров. С одного краю, на высоте двух метров от пола, был установлен большой плазменный телевизор. Перед ним, в шесть рядов, были установлены двадцать четыре стула, по четыре в ряду. На них разместились девятнадцать человек, в том числе и доктор с американским оперативником. Вести это заседание взялась российская представительница правоохранительных органов. Ожидая пока все соберутся, она продолжала стоять, выбрав наиболее удобное место и расположившись под выключенным телевизионным устройством. Когда, наконец, прибыл последний зимовщик, девушка подняла кверху руку, призывая всех ко вниманию. Лишь только все присутствующие затихли, она, чувствуя себя невероятно уверенно, с выражением начала:

– Я не буду долго задерживать ваше время, изложу только главные тезисы. Цель нашего собрания такова, что нам, все вместе, необходимо сейчас разобраться: как так получилось, что за последние несколько дней здешнее сообщество лишилось уже пятерых своих членов? Из них четыре было убито, а один пропал без вести, причем та четверка умерщвлена самым что ни на есть жесточайшим способом. У меня назрел главный вопрос: кто из здесь сидящих что-либо знает или догадывается об этих трагических происшествиях?

На минуту Бероева замолчала, ожидая и очень надеясь, что кто-нибудь соизволит высказать свои мыли либо соображения. Однако все присутствующие, понуро опустив книзу головы, предпочитали отмалчиваться. Выдержав необходимую паузу, оперативница продолжала:

– Хорошо, этот вопрос я оставляю открытым. Я понимаю, что говорить в присутствии всех, может быть, не очень удобно, поэтому, если вдруг у кого-то возникнет желание пообщаться со мной лично, чтобы передать мне хоть какие-нибудь известия, я буду рада их выслушать и невероятно признательна за оказанную в этом загадочном деле помощь. Можете мне поверить, что при создавшихся обстоятельствах ваши жизни находятся в ваших руках, и ни я, ни мой американский коллега, не сможем защитить вас без вашей же активной поддержки. Поэтому, дорогие зимовщики, поразмыслите над всем этим как следует и, пожалуйста, сделайте надлежащие выводы. Признаюсь, мне будет очень неприятно осматривать следующий труп, понимая, что мы так и не смогли найти общего понимания угрожающей здесь опасности.

Тут девушка замолчала, чтобы немного перевести разгоряченный пламенной речью дух. Никто так никоим образом и не выявил своего согласия на сотрудничество. Оценив ситуацию, она перешла к назиданию:

– Раз желающих на диалог не нашлось, перехожу к следующей части нашей программы. Это будет больше рекомендация. Я призываю вас к осторожности. Не нужно – ни в коем случае! – без нужды выбираться на улицу. Если же в этом возникает определенная ситуация, то делать это нужно обязательно не в одиночку, а отдельными группами. С собой каждый раз я рекомендую брать что-нибудь, что, в случае внезапного нападения, поможет обороняться. Это могут быть любые предметы, могущие причинить более или менее существенный вред. Внутри самих помещений комплекса я также не могу быть уверена в полной безопасности членов всей экспедиции, поэтому и здесь призываю соблюдать крайнюю предусмотрительность.

Тут Оксана заметила, как один из слушателей нерешительно поднял кверху руку. Это был молодой парень, по возрасту равный докладчице. Когда он, получив разрешение, неторопливо поднялся, то показал, что имеет довольно высокий рост, достигающий более ста восьмидесяти сантиметров, где выделялось худощавое телосложение, не лишенное, однако, физической силы, что угадывалось по выделяющимся сквозь плотно прилегающий к телу свитер грудным мышцам и бицепсам; овальное лицо у него было слегка вытянуто, что удачно скрывалось за длинными черными волосами; темно-карие глаза хотя и «поблескивали» некоторым озорным «огоньком», но в основном выражали какой-то сверхъестественный страх (такое же выражение, в принципе, было у большинства здесь присутствующих); кожа была испещрена многочисленными мелкими ранками, образовавшимися, скорее всего, из-за длительных пребываний на холоде и ставшими результатом неоднократных обморожений. Одет он был в специальную одежду Российского МЧС.

«Ему бы тоже не помешала мазь, помогающая против холодного студеного ветра», – пришло на ум оперативнице, но поскольку цель собрания была совершенно другой, она кивнула ему головой, дав разрешение говорить.

– Решетов Сергей, – представился он, вставая, – у меня есть такой злободневный вопрос: правда ли то, что наши товарищи подверглись нападению огромного хищного зверя неизвестной породы?

– Об этом говорить пока рано, – возразила Бероева, жестом руки предлагая молодому человеку садиться, – хотя оставленные на мертвых телах раны, действительно, характерны больше для злобного хищника, чем для нормального человека, тем не менее никто ничего подобного пока так и не видел. Таким образом, при существующих обстоятельствах утверждать этого я не возьмусь, а возвращаясь к сказанному, вновь повторюсь: максимум осторожности, а при обнаружении любого вызывающего подозрение факта, немедленно ставить меня в непосредственную известность.

На этом докладчица посчитала, что собрание можно заканчивать и, не увидев больше желающих с ней пообщаться, убежденно произнесла:

– Если ни у кого нет вопросов, предлагаю всем расходиться.

Участники экспедиции поднялись и направились к выходу. В зале лишь задержался американский специальный агент.

– Чем, Ксюша, собираешься скрасить свой досуг? – спросил он, явно намекая на то, что не прочь был бы скоротать эту «ночь» вместе с очаровательной девушкой. – Делать все равно пока нечего. Сейчас все уложатся спать. Может, где-нибудь уединимся да узнаем друг друга поближе?

– Извини, Джонни, но при первом свидании сексом я не занимаюсь, – отшутилась красивая россиянка.

Она заметила, что недалеко от выхода из комнаты отдыха стоит самый активный слушатель недавнего совещания. «Наверное, он ко мне»? – предположила Оксана, мысленно размышляя о столь неожиданном проявлении. О’Нил же, уловив некую озабоченность в ее голосе, не нашелся ничего лучше, как только промолвить:

– Ну, как знаешь? А, то гляди: не пожалеешь.

Оказывается, как истинный американец, он и не думал шутить, а совершенно серьезно предлагал русской коллеге вступить с ним в интимную близость. Безошибочно определив, что перед ним находится личность, не поддавшаяся еще пока его мужскому очарованию, специальный агент решил, что для этого придет свое время и, попрощавшись, пошел в свой маленький кубрик, намереваясь спокойно лечь отдыхать.

Пожелав ему спокойной, наполненной сладкими сновиденьями ночи, Бероева, сославшись на «женское дело», осталась еще на какое-то время в зале. Лишь только американец скрылся из виду, в комнату вошел Решетов. Оксана, чувствуя, что молодой человек хочет ей сообщить что-то такое, что не должно быть услышано кем-либо, кроме нее, предложила пройти в угол, находящийся вне зоны видимости от стороны входа. Указав Сергею на самый последний стул, девушка села на следующее перед ним сидение – грудью к спинке, положив на нее свои руки. На сыщице поверх одетой черной обтягивающей водолазки все еще находилась оперативная кобура с пистолетом, с которым она решила больше не расставаться.