- Ну, дружок мой, расскажи, часом границу никто не пересекал?

- Так каждый день, Варнас.

- Ну, ты понял, - она повела головой в сторону, рукой достав из сумки небольшой кусок пергамента, и протянула Хансу, - вот этого не видели?

- Хм, был один, границу пересек по Вельсскому тракту, говорят, что даже не остановился на блокпосте. Пару дней потому было это. Скакал, видимо, во Рандербург, да токмо светил он своим лицом.

- Держи-ка, ну, - женщина кинула ему грош золотой, - благодарю. Вы поаккуратней по ночам. Волколаки осенью агрессивнее перед зимовкой. Как бы не стали их запасами. Тут Дроздовая балка – место, вроде, тихое, только вы всё равно держите ухо востро.

- А вам в пути в ночи?

- Ну, а мессер мне зачем? Ты попусту не беспокойся, друг мой, может, свидимся.

Ханс отошел в сторону. Считающий ворон часовой всего лишь кивнул Варнас. Накинув капюшон обратно, она направилась во тьму мостовой. В глубокой ночи лучше было бы найти место для ночлега, да только Варнас знала, что лучше днём спрятаться на высочинах под сенями деревьев или в полях, чем ночью искать укрытие. В морозные дни приходилось злоупотреблять гостеприимством хуторян или же деревенских помещиков. Но Варнас всё же предпочитала одинокий отдых в рощах компании людей.

Той ночью погода была ясной. Луна светила сквозь кроны сосен. Ветер выл в округе и чурался самой наёмницы, обступая её. Свежий воздух отголосками смешивался с ароматом хвои. Обстановка наталкивала на мысли. Нужные мысли. Цветослава Варнас помнила. Лично были они знакомы со времен её последних лет в полку. Молодой и амбициозный. Из малой знати. Цветослав долго и упорно поднимался в круг короля, в последствии став одним из советников. Благодаря ему малая знать поднялась в глазах князя. Вместо мятежников он увидел в них союзников. Многому поспособствовала и сама женщина. Её род в своё время обеднел, но Ольгерду всегда была по душе эта мрачная мечница. Но Варнас не слишком увлекалась политикой, её знания в этой области скорее были вынужденными и необходимыми для выживания. Полагаться можно было только на себя. Тем же и руководствовался Цветослав. Он часто предлагал законопроекты, поддерживающие крестьян и малую знать, не в минус баронам и герцогам, да и самому князю. Укрепление позиций малой знати среди народа. Многие сюзерены были недовольны провозглашаемой независимости малой знати. Варнас было всё равно. Однако, даже в империи она слыхала о возросшей наглости Цветослава среди советников. Её не радовало его безрассудство. Во многом он помог князю со внутренней политикой, но по прошествии лет он начал разрушать всё, что возвел своими руками. Советники лично жаловались князю на него. Казимир посмеивался. Он следил за Ольгердом пристально, считая своим главным противником на политической арене.

Вереск перед началом страстей рассказала о подкупах Цветослава. Он переводил крупные суммы из казны на поддельные счета и спонсировал молодёжные объединения, выходцами из которых были в основном молодцы из низин шляхты и крестьяне. Ольгерд узнал об этом и осудил своего верного советника. Тут уже преданные Ольгерда навострили уши. Шпионы активизировались и быстро выяснили, что Цветослав решил пойти против своего князя. Он был обречён. Славный парень был, знал очень много и добросовестно работал. Сам себя погубил. Вереск также сказала, что он украл слишком важные документы. Какие – не разглашалось. Но вернуть их было первой необходимостью. Варнас понимала, почему попросили именно её. Знавала она Цветослава, знавала и земли Вотчинские, но времени они потратили много. Вполне возможно, что Цветослав не затаился, а уже давно пересёк границы и был на дальнем Западе.

Дело было дрянь, но Варнас не унывала. Было как-то, месяц на одного помещика охотилась. Исколесила всю Вильну – в конце порубила на кусочки за то, что заставил её погонять по всему княжеству. А Вереск тогда хихикала, говорила, что мол, а вдруг и помещика не было, а морок на неё напал. Варнас тогда была не в духе и взяла заказ у одного из ленников. Вереск не видела её более двух месяцев. После этого магичка уже не шутила так о делах мечницы.

Добралась Варнас до Рандербурга ранним утром через неделю с отъезда из столицы. Вольный город стоял почти на самой границе у моря. Рандербург ранее славился своим портом и независимостью на поприще монаршем. Варнас застала его полуразрушенным городом – пристанищем бандитов и темных чародеев. Руины, возвышающиеся над мысом, встречали тусклыми огнями у въезда в город. Утренний туман скрыл ячменные поля в округе. Стражники посапывали на своих постах. Центр города – камень на камне, вокруг же отстроили деревянные дома стекшиеся селяне. Некогда величественный замок стоял полуразрушенным и служил твердыней для рыцарей ордена, руководящих городом. Подкупные, с руками по локоть в крови, они давали кров и убежище для всех отщепенцев. Мрачное место было для наивных и глупых молодцев. Тёмное бельмо на святочной репутации поклонников Солнцебога. Но славный у них был чёрный рынок – редчайшие товары. Да и был в городе крупный филиал гильдии наёмников, где можно было брать заказы, да и храм Солнцебога был в обиходе. В общем, город процветал, но немного иначе. К примеру, порт наполовину принадлежал рыцарям, другая половина была приватизирована крупнейшими помещиками в Рандербурге.

Варнас, собственно, понимала почему именно отправился туда Цветослав – можно было покинуть Вотчину и отправиться на Далёкий Север, купить себе новое имя, встретиться с вражескими шпионами и продать ценную информацию. Много ходов было, да только чужаков не сильно жаловали во Рандербурге. За ними сразу следили в оба глаза. Если Варнас могло и повести – да только тем, что она быстро найдёт информацию о Цветославе.

За для этого она направилась прямиком на чёрный рынок. Деревянные дома сменились мостовой – там и стража была, а затем каменная мощеная дорога между высокими, но хлипкими домишками. Черный рынок стоял на подъеме у развилки реки Шешуле, впадающей в Северное море. Стоящий на мысе и возведённый на реке Рандербург был также местом подземных ходов, канализации и прочего. Чёрный рынок имел бесчисленное количество тайных ходов, собственно, это очень играло на руку мошенникам, ворам и ассасинам с далёких пустынь Юга, за великими горами, да и морем.

На чёрном рынке уже с утра стоял шум и гам. По кабакам было слышно крики и смех пьяниц. Варнас спешилась у одного из таких. Поначалу стоило расспросить местных кутил и бандитов. Следом, у неё была ещё одна особа, которая ей бы точно сказала, где именно искать беглеца.

В корчме стоял жесткий зловоний прожженного пива, повсюду летали куски съестного, за стойкой обслуживал посетителей здоровенный мужик, натирающий до пьяного блеска древко. Эль, пиво и брага лились рекой. Знакомая обстановка. Также они с Вернером кутили по молодости. И пока Варнас могла вечность рассекать поля и леса и в поисках нечисти, Вернеру уже оставалось лишь на хозяйстве своем доживать последние дни. Варнас лишь могла вздохнуть. Негоже было отвлекаться от дела.

Пройдя к стойке, она сразу же хлопнула по ней. Мужик, с длинной бородой протопал к ней. В балагане никто не обращал на них внимание.

- Сливовницы, будь добр.

- Три серебряные марки.

- И, пташки тут не пролетали? Из Вильны? – Варнас звякнула монетами. Рюмка быстро появилась перед ней, как и рука хозяина кабака перед носом. – Ищу тут я одну.

- Хм, а ты, видать, охотница за головами? Это приличное заведение. Не надо тут беспокоить людей мирных.

Варнас усмехнулась. Через два столика от неё сидели северяне – волосатые необъемлемые мужики со звериными оскалами. Берсерки. На столе у них молочный поросёнок, точнее башка и кости, да только она была уверена, что те бы сгрызли и их. В конце зала сидели наёмники из Нордфальского герцогства и Солании – их нашивки на куртках выдавали их, как и громкий акцент. На втором этаже кутил местный предприниматель в компании своей банды, накручивая бедного мальчишку, проигрывающего ему последние гроши в игре в карты. Конечно, приличное заведенье было. Одного толкнешь – полягут все.