На экране я прекрасно видел метровую трещину обрывающую качественный асфальт городского кластера, переводя его в широкую грунтовку следующего за городом леса. Она стремительно приближалась. Мы на полной скорости одолели препятствие, БТР при этом лишь слегка встряхнуло – если б не картинка на экране, я б на мягком кресле этого толчка вообще не заметил.

Но, оказавшись на грунтовке, машина отчего-то вдруг резко сбавила ход, и через сто метров остановилась.

– Че, уже приехали? – озвучил общее недоумение Стакан.

– Не. Походу, балласт скидываем, – откликнулся я, наблюдая на экране, как открылась дверь водительской кабины, и оттуда кое-как скатился на землю трясущийся от страха пленник.

Несмотря на данное ему клятвенное обещание, бот был уверен, что живым его не отпустят. Положа руку на сердце, и не он один – я тоже замер в ожидании прощального выстрела в сжавшуюся в плечи черепушку. Но из кабины под ноги пленнику вылетел снаряженный магазином автомат, дверь захлопнулось, и бронетранспортер, взревев мотором, рванул дальше. Люсьен сдержала обещание, и растерянный бот остался в одиночестве, размышлять, как будет пробиваться к своим через растревоженный нашим палевным выездом город.

Бедняга скрылся за поворотом, и со всех сторон дорогу обступил мрачный непролазный ельник.

Убаюканный ездой и однообразной картинкой на экране, я не заметил, как задремал.

Два матерых лотерейщика медленно, но верно, настигали выбивающуюся из сил жертву – меня. Действо разворачивалось в одном из глухих, грязных городских двориков, по которым отряд петлял до спуска в метро.

В своем хриплом квазовом сопении я не сразу признал дыхание подружки. А как только это до меня дошло, сразу все встало на свои места. Пришло понимание, что наблюдаю очередную серию белкиных злоключений, в вещем сне слившись с ней в единое целое. Расслабился, и стал смотреть «кино».

Белка улепетывала к распахнутой двери подъезда. Не понятно было, на что она при этом рассчитывала. Для гориллоподобных преследователей хлипкая деревянная дверь подъезда точно не являлась проблемой. Но повлиять на ее выбор я не мог, оставалось лишь обреченно ждать трагической развязки.

Но подружка удивила!

Нырнув в полумрак подъезда, она ожидаемо захлопнула дверь перед носом преследователей, но не бросилась дальше по лестнице наверх, как я рассчитывал, а отскочила в небольшой боковой закуток и, прижавшись к стене, выхватила из поясных ножен два длинных кинжала.

Разгоряченные погоней твари не стали заморачиваться с открыванием двери, а просто сорвали ее нахрен с петель, навалившись на хрупкую преграду двумя тяжеленными бронированными телами.

Первый лотерейщик рухнул на пол вместе с дверью, второй, пробежав по туше товарища, рванул по лестнице вверх. А выскочившая из своей засады, как черт из табакерки, Белка ткнула кинжалами в бок поднимающегося с пола лотерейщика.

Один кинжал, угодив в роговую пластину, бестолково соскользнул, оставив на боку твари лишь жалкую царапину. Зато второй, попав точно в щель между пластинами, и удачно проскользнув меж ребер, ушел в бок твари по самую рукоять. И, видимо, достал до сердца, потому что могучий лотерейщик тут же рухнул обратно на дверь и забился в агонии.

Белка вытащила смертоносный кинжал, и только теперь я смог как следует его рассмотреть. Он был точной копий первого, но вместо обычного стального имел черный, как уголь, клинок, на котором после извлечения из свежей раны потрясающим образом не осталось ни капли крови.

Наверху злобно взрыкнул второй лотерейщик, сообразив, наконец, что преследует пустоту, а хитрая жертва осталась внизу.

Белка выскочила обратно на улицу и притаилась сбоку у стены.

Злой, как черт, лотерейщик вывалился их подъезда через пару секунд, и тут получил кинжалами в спину. На сей раз по рукоять вошли оба клинка.

– Спасибо за опыт, суки! – прошипела Белка, выдергивая клинки из падающего на асфальт мертвеца. – Приходите еще, и приводите друзей!

Разбудил меня громыхнувший из динамика голос Свина.

– Не спасть! Валите их! Валите!

Глянув на экран, увидел троих продирающихся сквозь придорожный кустарник топтунов. На двух через мгновенье появились перекрестья прицелов, но не черных, как отведенный мною ранее, от греха подальше, в угол экрана, а красных. Сообразив, что это прицелы кого-то из ребят, свой черный навел на третьего. Одновременно со мной, на тварь навелся еще чей-то красный прицел, но выяснять, кто составил компанию не было ни времени, ни желания.

Надавив на клавишу «Открыть огонь», услышал снаружи грохот выстрелов и увидел, как роговая пластина на груди твари начинает крошиться от вгрызающихся крупнокалиберных пуль. Тут же загрохотали еще три пулемета, и почти выбравшиеся на дорогу топтуны дружно завалились на обочине, от не совместимых с жизнью ран в голову и сердце.

– Молодцы! Так держать! – похвалил из динамика Свин. – Теперь будьте на чеку! Разворошили мы осиное гнездо! Сейчас еще попрут!.. Ну, что я говорил! Да не спите! Валите уже их всех!

Странно. У меня на экране в проносящейся мимо полосе леса тварей точно не было. Но Свин продолжал надрываться, призывая дать отпор. И один пулемет снаружи действительно по кому-то ударил.

– Млять! Народ, че тупим! – через внутреннюю дверь, ворвалась из кабины в салон Люсьен.

Она запрыгнула в ближайшее пустое кресло и тут же забегала пальцами по опускающемуся у груди экрану. К надрывающемуся за бортом одинокому пулемету добавился второй.

– Раз на ваших экранах тишина, а командир приказывает стрелять, значит твари атакуют с другой стороны и надо переключаться на другой пулемет! – продолжила на повышенных тонах отчитывать нас, как нашкодивших шалопаев, Люсьен. – Сворачивайте большое окно, возвращайтесь в многокартинный формат, выбирайте картинку с движухой, и начинайте уже стрелять!

Я бросился исполнять, но пока разобрался, как свернуть картинку и вернуть на экране общий формат, все четыре картинки с движухой по соседнему борту оказались заняты. Снаружи весело грохотало уже четыре пулемета, и я вынужден был вернуться обратно к своей «мирной» картинке пустого леса.

Но долго скучать мне не пришлось. Ревом мотора и громкой стрельбой мы переполошили лес, и твари скоро поперли сплошным валом с обеих сторон. Пальцы левой руки теперь непрестанно давили нижнюю клавишу «Открыть огонь», а правой – едва успевали перемещать прицел с твари на тварь, без устали разя топтунов, лотерейщиков и бегунов.

Последних, разумеется, было в разы больше высокоуровневых тварей, и серьезной угрозы для БТР они не представляли. Но угодившие под колеса бегуны приводили к тряске в кузове, чувствительные прицелы при этом выделывали кренделя под пальцами наводчиков, пулеметные очереди уходили мимо цели, и к бронетранспортеру получали шанс прорваться куда более опасные твари. Потому приходилось косить всех подряд, без скидки на мощь и уровень.

Несколько раз из леса «на огонек» вываливались кусачи, и тогда огонь всех пулеметов сосредотачивался на одном монстре. Остальные более мелкие тварюшки получали возможность добегать и запрыгивать на БТР, под колесами образовывался затор из тел, падала скорость. Но после того, как удавалось подстрелить кусача, твари его свиты на пять-десять секунд впадали в ступор и прекращали активно атаковать, в эту короткую передышку бронетранспортеру удавалось выбраться из завала и снова набрать ход.

Отстрел тварей затянулся часа на полтора. Потом стали друг за дружкой смолкать пулеметы – по банальной причине полного исчерпания боезапаса.

– Млять! Я тоже пустой! – следом за мной объявил Стакан, раздраженно отпихивая ставший бесполезным экран.

– Че, уже не хочешь забрать себе тачку ботов? – хмыкнул Пузырь.

– Почему не хочу, – фыркнул Стакан. – Подумаешь, патроны кончились. Пулеметы по новой зарядить можно.

– В том-то и фокус, что нельзя, – покачал головой дед.