– Несостоявшийся, – сказала Ринка.

– Что, простите? – обернулся аристократ, уходя.

– Несостоявшийся жених.

Но его лице появилась надменная улыбка.

– Я бы не обольщался на этот счет, – произнеся «всего доброго», он исчез из поля нашего зрения.

Я посмотрела на фарви – от злости у нее играли желваки. Мадди хотела что-то сказать, но Ринка настояла не обсуждать случившееся.

***

По традиции в первый день начала нового семестра не проводят занятия. Адепты узнают список предметов на семестр, получают книги, выбирают факультативы. Те, кто не состоят в братстве, занимаются жилищными вопросами. Я чувствовала себя особенной, ведь, кроме общих проблем, у одной меня на сегодня было запланировано посещение наблюдателя.

Я бродила по окраине Магикайской части Квадрата миров в поисках нужного адреса. Дома здесь отличались от башен в центре, напоминая небольшие кирпичные коттеджи без окон. Половину лица скрывала маска, пропитанная настоем, позволяющим нормально дышать магикайским воздухом. Я сожалела, что нет такого же приспособления, чтобы видеть сквозь этот смог.

Наконец я добралась до дома по адресу «Бурый плющ 145». Стоило подойти, и дверь сама открылась, приглашая меня войти в небольшой офис. Внутри оказалось очень уютно. Я сразу попала в приемную, где ожидали еще несколько человек. У входа сидела секретарь. Не прекращая пилить ногти, она сказала мне пройти в кабинет номер три.

Нужная комната оказалась тут же. Стояли стол и два стула, из-за чего помещение напоминало комнату для допросов из американских фильмов. Только зеркала на стене не хватало. Я присела лицом к двери, ожидая наблюдателя.

Дверь открылась. Прижимая к груди стопку бумаг, в кабинет вошла Элания Чейк – моя мать.

От неожиданности я забыла все слова на свете, но Эланию наша встреча не удивила. Грациозной походкой она подошла к столу и села напротив меня. Удлиненная туника серого цвета подпоясана золотистым ремнем, и только сейчас я обратила внимание, что крылья у нас были разного цвета: мое оперение черное, а её – светло-серое.

– Здравствуй, Аттика, – слащаво произнесла она.

– Здравствуйте, уважаемый наблюдатель.

– Зачем же так официально? Можешь называть меня Элания.

– А почему не мама? – сказала, раздражаясь от её напускного дружелюбия.

– Можешь и так называть. Как тебе удобно.

Она открыла папку и, шурша бумагой, перелистывала страницы, изучая их содержимое. Я не удержалась от вопроса:

– И давно ты работаешь на Орден?

Элания оторвала взгляд и, посмотрев на меня, как на пустое место, произнесла:

– Следственный комитет и Орден – совершенно разные организации. Я здесь как сотрудник комитета, который занимается твоим делом.

– Значит, это по поручению следственного комитета шестнадцать лет назад вы пытались провести какой-то ритуал с черным котлом? Что же вы там делали, раз отцу пришлось заморозить вас на шестнадцать лет? И почему Орден так хотел твоего освобождения?

– Мне до сих пор не ясны мотивы отца, – произнесла она, игнорируя другие вопросы, – но если ты его встретишь, обязательно спроси у него.

– Отец умер на суде. Ты не знала? – приглушенно произнесла я.

Элания закрыла папку и окинула меня расчетливым взглядом.

– Это ты жила в заблуждении – Леонол жив. Он все хорошо рассчитал, только в одном ошибся. Члены кварты всегда чувствуют, когда кто-то из них умирает. И я его чувствую… и скоро найду.

От концентрации злости в её тоне стало не по себе.

– Кстати, куда подевалась книга мастера, которая пропала после инцидента в Вороньем гнезде?

– Я уже говорила наблюдателям – у меня её нет. И я не знаю, где она находится.

– Плохо, – она сложила руки на груди и довольно улыбнулась. – Будь у тебя книга, ты бы смогла призвать мастера. А мы бы в этот раз его обязательно поймали. И все бы твои проблемы прекратились в один миг.

– Кто эти «мы», которые будут ловить мастера? Следственный комитет?

– И он в том числе.

Я не смогла сдержать пренебрежения во взгляде, и это не ускользнуло от Элании.

– Перед тем как сделать выбор, на чьей ты стороне, подумай, что будет лучше для этого мира. Сколько человек пострадало от рук мастера. А сколько погибло? У Фица Тиции тоже была семья, и теперь его дети сироты…

Она достала из кармана брюк круглую деревянную монету с выжженной пентаграммой и положила её передо мной.

– Это допуск к секретной литературе. Ты можешь из первоисточников узнать, из чего состоит мастер и какое зло он несет, – с опаской посмотрела на предмет. – Бери, не бойся. Как раз будет что обсудить на следующей встрече. С этой мы уже закончили.

Я взяла деревянную монету, поспешила к выходу, бросив напоследок: «Всего хорошего». Находиться в компании матери было очень некомфортно.

Быстрым шагом я вышла из дома по адресу «Бурый плющ 145». Сердце колотилось от волнения. Казалось, мир разломился на две части, и по обеим сторонам стоят люди, которые пытаются переманить на свою половину. А еще отец, оказывается, жив.

Я посмотрела на деревянную монету в руке: пентаграмма засияла, словно уговаривая воспользоваться ей. Внутри щекотало любопытство.

В голове раздался голос Ринки, отвлекая от артефакта. Она сообщила, что все на нашем участке ждут одну меня. Снова надела защитную повязку, которую пришлось снять при входе в помещение. Расправив крылья, оторвалась от земли, пролетая между крышами зданий, следуя в нужном направлении.

Подлетая к месту, я увидела включенные фары авто, которые стали моим ориентиром. Мягко приземлилась и забралась внутрь транспорта.

– Быстро справилась, – сказал Кай.

– Теперь мы можем начать? – в предвкушении спросила человечка. – Мы уже все подготовили. Не хватает только тебя.

– Выходим, – скомандовала фарви.

Мы вышли из машины, Кай с большим объёмным мешком в руках вылез последним. Я сделала несколько шагов, и фарви меня одернула, указав на землю. На ней тонкой линией был насыпан порошок. Видимо, это был один из артефактов, который магик получил у завхоза. Его края мне были не видны, они утонули в смоге.

Пройдя около пятидесяти метров, мы остановились.

– Нужна твоя помощь. Не смогу создать что-то стабильное таких больших размеров, – Ринка прикоснулась к моей ладони.

Я посмотрела на свою руку – на кончиках пальцев засияла энергия, дарованная проклятьем. Она рвалась наружу, и я не стала её сдерживать, наделяя силой Ринку. От меня исходило яркое свечение, мрак вокруг нас рассеялся. Я увидела, что порошок, через который переступала, очерчивал огромный круг, захватывая почти всю территорию.

Ринка подняла свободную руку и легонько дернула пальцами – по обведенной линии проклевывались ростки. Они увеличивались и тянулись ввысь. Переплетаясь, словно виноградная лоза, создавали стену. Преграда поднялась высоко над нами, оставив отверстие над головой.

Ринка с силой топнула ногой – скалы с грохотом пропороли землю. Вершина горы вошла в свободное пространства, возвышаясь над растительностью. Масштаб строительства был настолько велик, что моя энергия быстро заканчивалась и я прекратила сиять. Снова наступила темнота.

Кай зашуршал в темноте, раскрыл мешок и выпустил на свободу пару десятков светящихся фей. Вокруг стало светло и уютно.

– Да здравствует новый дом! – сказала Мадди, кружась и осматриваясь.

Зеленая лоза, ставшая защитой от Магикайской пыли, изнутри распустилась крупными белыми цветками, наполняя воздух сладким ароматом.

У скалы оказался вход.

– Пойдемте. Я несколько дней думала над планировкой. Вы должны это увидеть, – сказала Ринка.

Несколько фей полетели впереди, освещая путь. Внутри пещеры мы попали в большую просторную комнату.

– Я думала, здесь у нас будет общая гостиная, – сказала Ринка. – Здесь сделаем камин и поставим несколько пуфов и диванов.

Соседние комнаты оказались столовой и комнатой отдыха. Они еще пустовали, но в воображении каждый из нас рисовал, как здесь будет уютно.