– Пусти, угробишь! – смеется она. Расплетая волосы, девушка с облегчением встряхивает светлой волнистой роскошью и с удовольствием потягивается.

А потом, сидя втроем за праздничным столом и подъедая галисийский миндальный пирог, испеченный самой хозяйкой, они много разговаривают: вспоминают лето, рассказывают новости, расспрашивают девушку о жизни в России.

Избегая давать оценку людям и событиям, не выставляя напоказ свои эмоции, девушка сдержанно пересказывает историю жизни, не забывая при этом дурачится и толкаться с Диего.

Слушая, донна Лусия хмурится, охает и сочувственно качает головой, поднося руку к губам. Но глядя на их шалости, улыбается, приобретая совершенно умиротворенный вид. О досадных моментах недавнего прошлого не вспоминает. А, признаться, девушка боялась, что хозяйка гостиницы не захочет брать к себе вновь постоялицу, из-за которой ей пришлось пережить пусть небольшие, но все же неприятности.

С хрустящей сладкой корочкой, щедро сдобренный миндалем и сахарной пудрой, с черным горьким кофе пирог чудо как хорош! Становится снова легко и беззаботно. В кругу этих людей выходит даже как-то по-домашнему тепло, и девушка незаметно отогревается душой почти до прежнего состояния…

Затолкав обеими руками недоеденные кусочки с тарелки в рот, Диего мычит, утирая пальцы о джинсы.

– Мне пора на работу, а ты отдыхай с дороги.

– Куда-куда? – лукаво переспрашивает девушка. – На работу? «Возлюбленный океаном» отбросил жабры и отрастил лапки?

Они обмениваются взаимными понимающими смешками.

– Погода не всегда позволяет выудить рыбку. Летний баблакос не скоро, а деньги надо где-то зарабатывать, – резонно замечает друг.

– Логично, – соглашается она, сразу же посерьезнев. Девушка и сама находится в крайне стесненных финансовых обстоятельствах. Ближе к курортному сезону на горизонте маячат очередные бытовые сложности с поиском жилья по адекватной цене. Возможны неприятности с властями из-за просроченных к тому времени документов. Но несколько месяцев в запасе имеется.

– А ты чем думаешь зарабатывать? – интересуется донна Лусия.

– Пока не знаю, но обязательно найду! – вздыхает девушка.

– Сейчас в городе работы почти нет, потому что зима, – предупреждает хозяйка гостиницы.

Кивнув с пониманием, девушка призадумывается. Жизнь предстоит нелегальная, а значит без социальных гарантий и хороших заработков. Не хотелось бы втискивать себя в формат обычной для мигрантов работы – самой простой и мало оплачиваемой. Уборщицы, посудомойки, няни, сиделки, продавщицы в ларьках, разнорабочие… многие цепляются за первую попавшуюся работу, чтобы выжить. И привыкают так жить. И перерождаются в то, к чему привыкают.

Попросив поселить себя в прежнем номере, отдав оплату за первый месяц проживания и, тем самым, отвоевав у донны Лусии право побыть одной, девушка сбегает из-под гостеприимного крова, даже не распаковав чемоданы. Все потом. Нужно срочно спустится в порт и поздороваться с океаном.

Байона окутывает прохладным сырым ароматом водорослей и хвои, укрепляет в душе ощущение долгожданной свободы. Небо успевает затянуть белесой пухлостью низких туч. Сверху срываются и падают редкие снежинки. По мере приближения к порту плавно нарастает снегопад.

Дома, башенки, малые часовенки, доминиканский монастырь, площадь, заборы, лесенки, тротуары – все из природного камня разных оттенков, ухоженно и прекрасно в своей элегантной простоте. Извилистые улочки стекаются вниз к проспекту Брасиль. Мелькают приятные взору каскады черепичных крыш, старинные фасады церквей с открытыми настежь дверьми, жилые дома с кованными ажурными балкончиками, уютные кафе, ресторанчики, лавки и магазинчики.

Несмотря на облепляющий снег, прохожие мужчины по обеим сторонам улиц заглядываются на красивую незнакомку, награждают комплиментами, кричат ей что-то о русалках. Одно слово – испанцы!

Она заглядывается на скучающих котов. С окон домов, из-под навесов кафе, с порогов магазинчиков с философским безразличием взирают они на мир. Одного из них, пушисто-белого, удается мимолетом погладить. Не ожидающая подобного покушения на свою персону, до смешного изумленная мордочка стремительно скрывается в подворотне, удирая на полусогнутых лапах.

– Сначала мечтаешь о большой и чистой любви, а потом у тебя появляется кот, – печально улыбается престарелая продавщица сладостей, закутанная в темную шаль крупной вязки. Наблюдая за девушкой еще издали, она сидит на складной лавочке у порога своего магазинчика и пьет горячий глинтвейн, поглаживая трехцветного любимца.

Молчаливо сочувствуя, девушка проходит мимо. Она предпочитает передвигаться по Байоне, не обращая внимания на людей. Лицо выражает не то печаль, не то задумчивость. Несколько часов пути, и вот она снова в своей ранее утраченной реальности. Да, это, несомненно, ее мир! Здесь одинаково хорошо грустить и радоваться.

Беспризорность мрачного Питера с дрянной погодой сменяется ощущением долгожданного обретения милого сердцу побережья. Уютный городок окутан продолжительной сиестой длинной в зиму. Предстоит по-новому познакомится с ним. Она – наивная, чувственная, веселая, открытая людям – познала тут незабываемые моменты. Кажется, то было не прошлым летом, а в прошлой жизни…

«Любить людей – не самый удачный способ быть счастливой» – сказал однажды Ник. Девушка цепляется за эту фразу питерского байкера и пытается найти альтернативный смысл в своем одиночестве. Это может спасти ее. Должно.

Но мысли о двух мужчинах – Таро и Карлосе – не дают покоя. О Таро вспоминается с горечью любви несбывшейся. О Карлосе думается с неясным, до конца не оформившимся ожиданием наладить нормальные человеческие отношения, не остаться врагами. Касаясь и улетая, мысли возвращаются, придавая существованию вес.

Если вдуматься, до встречи с Карлосом и Таро девушка никогда так ярко не жила и не чувствовала, не испытывала сильных противоречивых эмоций, не стремилась к полному обладанию другим человеком. И теперь она подсознательно связана с ними обеими. Девушка еще не осознает этого, не отдает себе отчета в том, что вернулась сюда за продолжением…

Время играет с людьми странные шутки. В надломленной душе вместо любви к рок-музыканту горит холодный огонь Севера. Прежней ей уже не быть. Девушка медленно бредет по набережной. Завороженным щедростью неба, довольно вздыхающим под его прикосновениями, полностью обращенным в себя – таким встречает ее океан.

Расправляясь, поднимаются за спиной странные крылья. Рядом кружит неприрученный ветер. Он ночной, резкий и холодный, беспощадный и острый как лезвие клинка, угрюмый и голодный. Ветер не бескорыстно остался с ней. Его необходимо постоянно кормить. Напрасно девушка не задумывается об этом…

Слепящая с высоты самолета сапфировая глубина воды теперь налита зеленью, а блики на ее поверхности мерцают светлым пеплом отраженного небосвода. Низкая рваная облачность рассыпается над Бискайским заливом. Усиливается метель. Крупный пушистый вихрится снег, опадает и тает под ногами. Мороза нет. Сыро, промозгло, зябко.

Задумчиво поглядывая по сторонам, девушка останавливается перед входом на причал, рассматривает знакомое место. Океан тихо плещется, облизывая сваи. Яхты подскакивают и пляшут на волнах, покалывая небо голыми мачтами. Приятной свежестью ложится на лицо снег, обсыпает худенькие плечи, вплетается в волосы.

Кажется, хорошо, свободно. Спящая, уютная, словно нарисованная Байона несравнима с вечно простуженным снующим серым Питером. Летний курорт впал в тихую спячку. Кардинально иной ритм настраивает на душевный лад. Медитативный крик чаек, шум прибоя, редкий шорох шин с проспекта Брасиль – вот практически и все звуки.

В порту на причале пусто. Девушка глубоко вздыхает. Спокойное умиротворение пространства ласкает слух. За спиной слышаться шаги.

– Ты?! – произносит кто-то не чужим ей голосом.