Девушка выходит из состояния созерцательности и оборачивается. Теряясь от неожиданности, вздрагивает. Перед ней стоит высокий яркий брюнет с лицом обезображенным, хмурым и подозрительным.

Наглухо застегнутое черное короткое пальто с поднятым воротником, наглаженные темно-серые в мелкую полоску брюки и узкие кожаные туфли прекрасной выделки – все дорогое, добротное, стильное. Лощеная холеность сквозит в каждой детали облика. Высокомерный взгляд темных глаз плескается неприятным удивлением. Длинные черные волосы мужчины зачесаны назад в хвост. Несколько прядок выбились, развиваются по щетине недельной небритости. Некогда модельную внешность хозяина местного ночного клуба обезображивают парные шрамы. Ото лба, через бровь, минуя глаз, пересекают шрамы под наклоном всю правую щеку, спускаясь до основания подбородка. Они ужасны.

«Он жив!» – проносится в ее мыслях. Душу захлестывает неожиданное ликование. После телефонного разговора с Диего накануне своего отъезда из Санкт-Петербурга сюда, девушка много раз гадала, каким он стал, проигрывала в воображении их встречу. С содроганием представляла насколько, должно быть, кошмарно изменилась внешность, ведь его пытались сжечь заживо. Она видела! Она была там!

Но в итоге оказывается все иначе. Никаких следов ожогов… все волосы целы… Как такое может быть?! Он ничуть не изменился, не считая непонятно откуда взявшихся шрамов.

– Я… – наконец, выдыхает она. Переполняясь радостью, неожиданно большей, чем самой ожидалось, девушка затаенно изумляется состоянию живого, не покалеченного, не полностью изуродованного врага. Представлялось куда хуже…

Шрам подходит вплотную. Пристально впивается изучающим взглядом. Нервно играет щетина на широких скулах. В мужской фигуре помимо физической силы чувствуется какая-то сконцентрированная тяжелая свирепость.

Снег тает в знакомых светлых завитках. Холодный и колючий, прекращается он в крошечные капельки. Это действие отвлекает Шрама, гипнотизирует, поглощает все внимание, растворяя мысли, заставляя на несколько секунд забыть о необходимости вспоминать старое.

Ее длинные ресницы постоянно вздрагивают, выдают волнение. Изумрудно-серые глаза полны странным восхищением, живым огнем. Тонко очерченным маленьким губам хочется улыбнуться. Ни испуга, ни былой ненависти, ни отвращения. Шраму непонятна эта радость. Однако под ясным взглядом, вспыхнувшая было застарелая злость, стихает.

– Зря приехала, – небрежно бросает он, уходя по направлению к яхте.

Девушке хочется удержать мужчину.

– Карлос! – окликает она, внутренне сжимаясь.

Давно никто не называл его по имени. Шрам нехотя останавливается, оборачивается. По лицу проносятся мрачные тени прошлого. Ветер Атлантики стелет вокруг двоих пушистую пелену снега, пытается разъединить.

– Я не хотела вставать между вами! – настигает Шрама нежный голосок. В сказанном слышится искреннее сожаление.

«Странно», – рассуждает он про себя, продолжая подмечать не свойственное ей ранее поведение. Недолго пребывая в некотором замешательстве и, видимо, решив что-то, Шрам меняется в лице. Слегка пугая внезапно вспыхнувшим очень знакомым хищным интересом, владелец ночного клуба кивает, указывая на стоящий неподалеку черный BMW.

– Садись в машину, – приказывает он, и наблюдает поразительное дело – она покоряется. Происходящее сеет в сознании еще большее замешательство наряду с любопытством.

В холодном, почти злом тоне мужчины скрежещут нотки стали. Но девушка без колебаний соглашается, ибо понимает необходимость данных действий. Им надо поговорить.

Дорогой девушка прислушивается к себе. Возвращается обволакивающее чувство зависимости от чужой воли. От волнения потеют ладошки, слегка колотит дрожь. Дышится тревожно.

«Он жив!» – снова напоминает себе она. Отчего-то сладко щемит сердце, просыпается, наливается приятной теплотой тело внизу живота. Знакомый парфюм отключает мозг, сковывает, парализует.

Ее разбирает немое удивление оттого, что видит она в Карлосе не источник своей ненависти, боли и страха, а просто мужчину, достаточно привлекательного. Новое увечье рассматривается с тайным интересом, подмечается напряженное выражение лица, в обыденных движениях улавливается затаенная сила. Хочется дотронуться, взять его руку, погладить. Просыпается сильное желание что-то изменить, стать ближе, понятней…

Вспоминая, как обстоят дела в реальности, девушка одергивает себя. Она быстро переводит взгляд с мужчин на дорогу, пытается стряхнуть навязчивое состояние, передернув плечами.

– Что? Не нравлюсь? Сильно изменился? – косится Шрам с видом одновременно недовольным и насмешливым. Голос звучит жестко, тон надменно-холодный.

Девушка вновь смотрит на него. Внимание продлевается дольше положенного. Заинтересованность в глубине глаз сменяется робостью, боязнью нечаянно обидеть.

– Для меня ты остался прежним… – опрометчиво откликается она, опуская ресницы.

Что она хотела этим сказать? Ему кажется, или его находят привлекательным? Новый факт забавляет владельца ночного клуба своей нетривиальностью.

– Издеваешься? – пренебрежительно усмехается Шрам, отмечая вместо вполне ожидаемого с ее стороны злорадства растерянность.

– Даже не думала, – девушка хмурится и больше не смотрит в его сторону. В словах нет ни капли лжи. Не видит она уродующих шрамов. Рядом с ней он летний – сильный, коварный, жестокий, умный, способный на все ради цели, проявляющий потрясающую осведомленность, всегда на шаг впереди…

Потихоньку Шрам начинает забавляться повороту событий.

– Не спросишь, куда я тебя везу? – окидывая жарким мужским взглядом, он опять замечает растаявший снег на ее светлых притягательно-длинных волосах.

«Как же он близко!» – взволнованно думает девушка.

– Наверняка там будет тепло, – пошевелив озябшими пальчиками в коротко обрезанных перчатках, она смолкает на остальную часть пути. Догадаться куда едут не сложно. Узнается знакомое направление.

Шрам вонзает странные взгляды в ее теплую светлую задумчивость, в скромный наклон головы, в тихую сосредоточенность лица. Неожиданно встретить ее опять. Невозможно поверить в добровольное присутствие рядом.

Окрыленная чистосердечным намерением, девушка взирает то на сложенные перед собой на коленях руки, то на дорогу. Не добитый в жестокой схватке, не застреленный, не пожранный огнем человек, которого она невольно сделала своим врагом, жив и здоров. Поддавшись порыву, она благодарит небо за милость тихим шепотом души.

Остудив пространство, белая пелена успевает лечь на город тонким муаром. Нетипичное для здешних мест похолодание красит город. Зимняя Байона пустынна, чиста, сказочно-заснежнна, по-новогоднему приятна. На перекрестках всюду «зеленый», машин почти нет. BMW быстро и уверенно несется к цели. За внешним спокойствием двоих сдвигается спящая лавина уснувших страстей, перемешивается прошлое и настоящее.

Машина плавно подъезжает к нему домой. Логово бывшего врага базируется теперь прямо по соседству с гостиницей донны Лусии. Девушка уже в курсе, что он купил дом у Диего.

Двое входят в калитку, пересекают по дорожке небольшую лужайку и поднимаются на крыльцо. И опять девушка без единой заминки идет с ним. Шрам удивлен и заинтригован. Пока он открывает дверь и впускает ее внутрь, она ведет себя сдержанно, задумчивый взгляд скользит мимо.

Никогда прежде не бывая в доме, тогда еще принадлежавшем Диего, переступая через порог, девушка проникает в мягкий приятный полумрак гостиной. Чистота, порядок, минимальное количество предметов обстановки открывают объемность пространства.

Слева ближе ко входу у окна стоят вокруг журнального столика диван и кресла, за ними в глубине расположено подобие клубного бара. По центру помещения – свободная площадка с лестницей наверх. В правой части гостиной обеденная зона с длинным большим столом.

Грифельно-серые с едва осязаемым оттенком сиреневой теплоты тона стен, мягкой мебели и портьер полны сонного спокойствия. Его усиливает черно-сливовый цвет стойки домашнего бара, стульев, столов, узких шкафов, комода и пустой гардеробной.