– Угу, – что-то неопределенное произнес Лев, внимательно глядя на девушку.

– Может, это он влез в наш дом? – испугалась неожиданно пришедшей мысли Лиза.

– Хм-м, – что-то неопределенное вновь произнес детектив.

– Вдруг это он украл? У твоего коллекционера.

– Подожди, Лиза. Брошь из поколения в поколение, как ты только что рассказывала, передавалась в вашей семье единственной наследнице, больше одной девочки в вашем роду не рождалось. Правильно? – точно сам себе задал вопрос детектив, в знак согласия Лиза кивнула. – Тогда как она попала к коллекционеру? Хотя… Возможно, Вера Егоровна кому-то все же проболталась, чужие тайны хранить сложно. Или твоя бабушка передумала и вынула ее из тайника. Может, кому-то из них понадобились деньги? Тут предположений много. И опять-таки, как она оказалась у этого молодого, как ты говоришь, мужчины?

– Вот зачем он отдал ее мне? Гораздо выгоднее продать хотя бы твоему богатому ювелиру.

– Значит, у него была своя цель. Но вот какая? Теперь относительно Влада…

– Влада?!

– Да. Расскажи мне о ваших взаимоотношениях, точнее, о причинах конфликтов.

– Для следствия?

– Не из любопытства точно, – улыбнулся Лев.

Когда Лиза рассказала обо всем, что только смогла вспомнить за последние два месяца их трудных отношений, Лев задал вопрос:

– Так ты говоришь, Лиза, что брошь воткнулась Владу прямо иглой в ладонь?

– Да, именно так.

Лев раскрыл брошь и сквозь лупу увидел засохшую кровь у основания иглы. Он вышел вместе с брошью куда-то за дверь к напарнику. Лиза осталась сидеть в ожидании.

– Лиза, ты не могла бы оставить брошь на пару дней в лаборатории? – спросил появившийся в дверях Лев.

– Конечно. Вот только останется ли она сама…

– Что ты имеешь в виду? – переспросил детектив.

Но девушка точно не расслышала детектива и спросила о чем-то своем:

– Лев, ты помощника ювелира нашел, которого уволили? Или уже отказался от этого дела?

– Наверное, чувствовал, что моя девушка как-то будет связана с брошью и ювелиром, поэтому и не отказался сам для себя, – пошутил он.

– Ты что? Серьезно? – как-то испуганно спросила Лиза.

– Нет, я шучу. Вычислил я помощника ювелира. Но он утверждает, что никакой книги продаж в глаза не видел, что никто в ней не мог вести никаких записей о клиентах, купивших что-то в ломбарде, потому что этой учетной книги просто не существовало. Он уверен, что жадный владелец врет, нашел удобный предлог выгнать его с работы, не заплатив ни рубля.

– А что думаешь ты?

– Пока сложно сказать, я не люблю торопиться с выводами. Учетной книги могло и не быть. Возможно, это был способ заставить меня поверить в существование старинной рубиновой броши, чтобы я взялся за ее поиски. Как заставить поверить? Придумать историю, что ее украли и потом сдали в ломбард. Стефановский и владелец ломбарда могли быть в сговоре. Проще говоря, Стефановский просто заплатил владельцу ломбарда за ложь. Возможно, брошь вообще никогда не появлялась в этом ломбарде. Разберемся, Лиза, во всем разберемся, – уверенно подытожил детектив.

– Но у тебя была ее фотография.

– Да. Весьма сомнительного качества. И больше ничего.

В дверях показался напарник Льва. Он молча показал какую-то цифру на бумаге. Лев кивнул.

– Не пора ли нам немного проветрить свои мозги? – улыбнулся отчего-то детектив.

– Наверное, пора, – кивнула Лиза.

– Тогда пройдемся по парку? Знаешь, за окнами этого здания есть, кажется, солнце.

– Да? – улыбнулась Лиза.

– Да, – ответил с улыбкой Лев.

Гуляя с детективом по парку, Лиза вдруг почувствовала, что ей не надо ничего бояться и больше нечего от него скрывать – ведь он поверил ей. И она это знала. Лев не спешил, наслаждался прогулкой. Втянувшись в беседу о хобби и увлечениях, Лиза не заметила, как совершенно забыла о горестях, свалившихся на нее за последнее время. В прежнее беспокойное состояние девушка вернулась только тогда, когда обнаружила, что уже стемнело. Лиза медленно оторвалась от безумно горячих поцелуев Льва. «И откуда ты такой свалился на мою голову, Лев? И какое счастье, что ты все-таки свалился!» – подумала она.

Когда они вернулись в дом, Лев прежде всего потребовал совместного ужина.

– Лизонька, не может быть рабочий день двадцать четыре часа в сутки! У нас, конечно, есть проблема, но мы не будем на ней зацикливаться, мы обязательно решим ее завтра. Не сейчас!

Лиза, видя, что Лев настроен решительно, отступила и не стала возвращаться к разговору, начатому в частном агентстве. В конце концов, это ее первый столь приятный вечер за почти истекшую неделю.

– Хорошо, будем ужинать, – ответила Лиза. – Кто шеф-повар?

– Ты! А я на подручной работе.

– Это мне нравится. Значит, приготовление ужина будет нескучным. Я за отбивные в кляре. А ты?

– Двумя руками. По крайней мере, хоть узнаю, что это такое, на тридцать первом году холостяцкой жизни!

Лиза хозяйничала на кухне. Лев с удовольствием отмечал про себя, что в поварском ремесле она мало кому уступит. По просьбе девушки он полез за мукой и, споткнувшись на ровном месте, тряхнул березовым туеском несколько раз, крышка соскочила – и мука взвилась, окутав клубом белого дыма детектива. Лиза рассмеялась, запустила узенькую руку в туесок и, зацепив пригоршню муки, ловко метнула во Льва. Лицо молодого детектива покрылось белой маской.

– Новое лицо популярного детектива Льва! – расхохоталась Лиза.

– Как? – спросил остолбеневший Лев.

– Будущий заголовок в газете! Появится после раскрытия загадочного преступления с брошью!

– Ну-ну. Неожиданно, однако, – в тон ей рассмеялся детектив, смахнув муку с лица.

И тут Лев начал атаку:

– Крупных самцов трогать не рекомендуется! Ты забыла, кто тут царь зверей?

Белая мука сплошным туманом стояла на кухне. И сквозь этот туман долетали веселые голоса: один – высокий и звонкий, другой – низкий и густой. Лиза и не заметила, как оказалась в объятиях Льва. Ее губы, лицо, шею покрывали страстные поцелуи уверенного в себе мужчины. Они были нежны, напористы, настойчивы. И Лиза отчетливо осознавала только одно: это ее мужчина! Фартуки были брошены, еще не рожденный кулинарный изыск предательски оставлен, и лишь мучная буря, осев пылью на пол, оставалась торжествовать на кухне. И пара следов на ней – мужской и женский.

Лев с Лизой уже больше трех часов находились в спальне. Ее шелковистые длинные волосы разметались по подушке, а узенькие плечи утонули в крепких объятиях Льва. Никому из них не хотелось покидать нового места обитания. Лиза заговорила первой:

– Ты не голоден, нет?

– Я сыт, – довольно улыбнулся он. – А что?

– Голодные львы опасны.

Лиза сощурила глаза, наблюдая за его реакцией.

– Не для своих львиц. Ты же моя? – и он пытливо посмотрел на нее. – Скажи, моя? – повторил он вопрос настойчиво.

– Я подумаю, – улыбнулась Лиза.

– Да-а? – потянул детектив. – Львы не примут отказа.

Лиза повернулась к нему, посмотрела с нежностью и тихо сказала:

– Твоя.

– Правда?

– Правда.

Он бережно ее поцеловал, насколько это было возможно для мужчины.

Рано утром Лиза завершила задуманный с вечера мясной «шедевр», накрыла на стол и направилась будить спящего Льва. Он мягко сгреб ее в постель, желая еще минут пять поваляться с ней в обнимку. Но как только девушка оказалась у него под мышкой, могучий Лев мерно задышал, вновь глубоко провалившись в сон. Лизе было комфортно, ее страхи быстро рассеивались рядом с ним, она чувствовала в нем мужскую силу и надежность. Прошло еще полчаса, и девушка решительно подняла своего детектива с постели, боясь, что оба опоздают на работу.

Вечером в Лизином доме они опять вернулись к прерванному разговору.

– Лизонька, а могу я взглянуть на старые фото из семейного архива?

– Хочешь убедиться в правдивости моих слов?

– Нет. Хочу кое-что понять. А для этого мне надо еще раз услышать от тебя историю вашего рода, начиная с прапрапрабабушки, и посмотреть фотографии броши. Я ведь детектив. Мы распутаем с тобой этот непонятный клубок.