— Да, не тушуйся, — здоровяк решительно приблизился, мощно похлопав по плечу, — эта Николавна, конечно, не очень была… Зато две других! Слышала бы ты как они Скорпов на аккордеоне лабают… Хотя, услышишь еще. Ребзя, зеленку примите! — крикнул он в открытый проем, — только без резких движений, а то она, вот-вот, кирпичей в штаны наложит!

Внизу кто-то заржал. Ксюша накинула на плечи рюкзак, закрепив между лямок вилы, начав медленно спускаться. Рыжий усмехнулся своим мыслям, но промолчал.

— Что, в полку чертей прибыло? — хохотнул парень, протянув Ксюше руку, — Я Мет. Пошли, Геральду тебя покажу, — он задрал голову к потолку, прокричав, — Ржавый, ты там скоро?

— Скоро, скоро. Можете грузиться.

Парень представившийся Метом мотнул бритой головой в сторону ворот, мимоходом подмигнув еще одному бойцу, оставшемуся дожидаться Ржавого. Тот быстро окинул девушку оценивающим взглядом, после чего полностью потерял к ней интерес.

На дороге стояла футуристического вида Газель. Кузов обшит листами металла, на крыше высилась круглая площадка с пушкой, как в Американских боевиках, готовая сотнями поглощать патроны, поливая врага свинцовым дождем. За грозным агрегатом, опершись на сваренное по кругу ограждение, стоял мужчина лет тридцати, в зеленом камуфляже и такого же цвета каске. Он бдительно всматривался в бинокль, медленно перемещая взор из стороны в сторону.

— Герольд, у нас тут пополнение, — начал Мет.

Из-за кабины показался рослый тип лет сорока. Он внимательно посмотрел на Ксюшу, что-то перекидывая в уме.

— Лезьте в кузов. Сдадим Штирлицу, и поминай как звали, один хрен, она тут одна долго не протянет.

Мет опустил бортик, ловко запрыгнув внутрь. Галантно помог Ксюше забраться. По стенам кузова растянулись жесткие сидения. По центру вмонтирована железная лестница, ведущая на крышу. Там, из прикрытой решеткой, круглой дыры пробивался дневной свет. Парень щелкнул сбоку незаметным в полутьме рычажком, и вдоль всего кузова открылась тонкая полоска бойниц.

— Садись, — парень указал на приваренную к задней стороне кабины железную лавку.

В голове медленно оттаивали мысли, температура прекратила играть в скакалку. Мышцы отдающее болью при каждом шаге, из-за вчерашнего марафона, постепенно расслаблялись. Лекарство рыжего здоровяка творило чудеса, не прошло и десяти минут как от гудящей, ноющей боли не осталось и следа. Девушка аккуратно убрала вилы под лавку, тяжело опустившись на предложенное место.

— Пока ждем, пожалуй, начну вводить тебя в курс дела, — сказал Мет, падая рядом, — все, что ты видишь это уже не твой родной мир, это все, мать его Стикс, гребаный Улей. Так что ты попала, так, как невозможно попасть в своем родном мире, — он закинул ногу на ногу, картинно окинув окружающее пространство рукой, — думаю объяснять, что тут водятся твари, которые, страшнее самого жуткого кошмара, не стоит. Пустошей ты уже видела.

— Зомби? — неуверенно предположила Ксюша.

— Ну, не в классическом понимании, конечно… Мозгами не питаются и окончательно дохнут не только от прямого попадания в голову. Существует мнение, что Улей подобие некой огромной грибницы, все что здесь есть заражено его спорами. При попадании сюда все заражаются этой дрянью. Одним не везет, они становятся пустышами, пустышками в простонародии. Они не мертвы, но и человеческого в них ничего не остается… Паразит полностью захватывает контроль, сохранность тела носителя не является первостепенной задачей для захватчика, так что пустыши не загнутся от болевого шока, не сдохнут от большинства повреждений, от которых, нормальный человек давно бы склеил ласты. Единственное, что нужно паразиту для развития — много животного белка и желательно не на столько зараженного. Своих собратьев они жрут с неохотой. Видимо, паразиты выделяют какой-то токсин, помогающий пустышам не сдохнуть от заражения крови или от отсутствия конечностей, но делая их не самой желанной пищей для более развитых тварей.

— Более развитых тварей? — с ужасом переспросила Ксюша.

— Да, мясо помогает развиваться не только паразиту, но также влияет на носителя. То, что ты видела — нижняя ступень эволюции. Далее, отъевшись, пустыши начинают двигаться гораздо быстрее и расти в размерах, — Мет смотрел на девушку, явно наслаждаясь произведенным эффектом, — да, не переживай ты так. Тут у нас густозаселенных кластеров по пальцам одной руки пересчитать можно, считай живем на отшибе. Да и внешники, где-то не далеко окопались, чтобы им всем от поноса передохнуть. Так, что больших тварей тут нет. Один рубер, Коцаный, ползает и все.

В этот момент в кузов залез рыжий здоровяк.

— Это кто тут смерть выкликает? — злобно прошипел он.

— Да брось, Ржавый, не жилец он. Внешники в серьез за него взялись, если бы не бурелом у Одинокого, давно бы извели. Он считай, в последний раз половину своей брони потерял, и ноги практически лишился. Как только уковылять-то смог?

Ржавый, мрачным утесом, навис над не в меру болтливым Метом, уперев руки в бока.

— Ты, хавальник завали, — набычился мужик, — дольше проживешь.

Мет пожал плечами, снова, обернувшись к девушке.

— Ну, тогда поговорим о тех, кому в этом мире повезло меньше всего.

Ксюша, при всей своей богатой фантазии, не могла представить существо, которому, повезло меньше куклы-марионетки управляемой таинственным и зловредным грибом.

— Поговорим о нас, об иммунных, — прервал размышление Мет, — в каждом новом загрузившимся кластере, всегда, найдется один — два иммунных. Все зависит от размеров и густоты заселенности кластера. Не берет их зараза, в пустышей не обращает, хотя, и без лекарства долго тут не протянуть.

— Лекарство, как у… — Ксюша кивнула в сторону рыжего. Она слышала его кличку, но обращаться так к незнакомому мужчине, явно старше ее, считала не вежливым, — извините, а как ваше имя?

Рыжий прыснул смехом.

— Ты чем тут, бедной девочке, мозги паришь? — отсмеявшись, спросил он Мета, — а с главного начать, религия не позволяет? Запомни — нет тут прежних имен. Все, что было в прошлой жизни, там и осталось. Тут прежнее имя спрашивать… Как это, — он задумался, почесав затылок, — О! Моветон! И ты свое тоже забудь.

В кузов залезли еще трое мужчин, они тихо переговаривались о чем-то своем. Один из них закрыл бортик, постучав по стенке. Машина плавно тронулась в путь.

— Я Ржавый и точка. Надо бы, тебя тоже окрестить…

— Ботанка? — предложил парень, сидящий у самого бортика.

— И кто ее с таким именем в приличное заведение работать возьмет? — хмыкнул Ржавый, — ты либо что-то дельное предлагай, либо заткнись нафиг, Штык.

— Марго? — высказался Мет.

— Ну… Как бы… До Марго, она малость не дотягивает, — здоровяк примирительно выставил вперед ладони, — ты не подумай, ты в общем ничего… Да и выбором мы тут особым не избалованы… Просто… Как бы это сказать… Марго, она должна быть как королевна, не меньше.

«Выбором не избалованы? Приличное заведение, в котором, ботаникам не рады?» — в сознание девушки настойчиво стучали неприятные догадки, он она до последнего не хотела в них верить. Сейчас ей просто надо добраться до безопасного места, а то, что будет после… Будет после…

— Фрида?

— Типун тебе на язык, Мудрый. И за что, только, тебя Вайс так окрестил? У нас тут не только дремучие люди, вроде тебя, водятся, но и есть те, кто Булгакова, от корки до корки, прочли. С таким красноречивым погонялам, ей лучше у них на дороге не попадаться.

— Мы на острове ночевать будем? — не отрываясь от бойницы, подал голос самый старший на вид из собравшихся, — дождь к вечеру будет…

— На острове, где же еще? — Мет потянулся, — не бойся, не сахарный не растаешь.

— О! — ударил по колену Ржавый, — Сахарная!

Ксюша покраснела от возмущения. «Это пошло, вульгарно! Это, вообще, не подходит!», — думала она.

— Раз, возражений нет, пусть так и будет. Запоминай: теперь ты Сахарная, а твой крестный Ржавый.

— Мне не нравится, — неуверенно подала голос Ксения.