На стуле висела ее выглаженная и местами заштопанная одежда. И это обстоятельство, тоже, вызвало недоумение. Ксюша помнила, как стирала вещи, но, когда она ложилась спать, они еще сохли.
Она оделась, быстро позавтракала, выбежав в коридор.
— О, проснулась, — донесся веселый голос Мэрилин.
На этот раз женщина разместилась у окна, около маленького журнального столика. Она все также полировала и без того идеальные ногти.
— Привет. Мне бы умыться…
— Для тебя, все что захочешь, — хихикнула она, — Скиф, все оплатит.
Такая забота настораживала. Не то чтобы он был неприятен, просто… Просто она выболтала ему все, абсолютно все. Этот его дар… Прикажи, Скиф, спрыгнуть ей в обрыв, вчера вечером она бы, не раздумывая это сделала.
— А ты здесь кого-то ждешь? — решила сменить тему Ксюша.
— Да, так… — отмахнулась Мэрилин, — беги, давай в душевую, а то через пару часиков Скиф появится, а ты тут вся такая неумытая. Таких клиентов упускать нельзя, — подмигнула она.
Ксюша, покраснев, сбежала по лестнице. Ей было стыдно даже подумать о таком. Он же ей в отцы годится!
Она умылась, приведя себя в порядок.
Мысли одна омерзительнее другой, растревожили притихшие чувства. Она коснулась ручки двери, застыв на месте. Бывшая школа желала поведать свою историю. Девушка видела, как в далеком прошлом, гулко топают по деревянному полу толпы маленьких ножек. Как в один миг все изменилось… Кровь затопила, сорвавшийся с орбиты вечных перезагрузок лепесток пространства. Будущее, прочно встав на рельсы сладострастных утех, ваяло самую доступную картину событий. Варианты, где прекрасная Мэрилин встречает рассвет в объятиях высокого, белобрысого мужчины становились все призрачней. Рельсы судьбы вели этот дом в объятия пламени. Мужчины в черных костюмах, с противогазами, профессионально обшаривали здание. Коридор на втором этаже, люди, стоящие на коленях с поднятыми за голову руками… Выстрел, выстрел, выстрел. Стена за спиной Генри окрашена кровавым крошевом. Во лбу зияет дыра.
Ксюша дернулась назад, повалившись на пол. Она глотала ртом воздух, не в силах развеять наваждение.
Кто-то протянул руку, помогая подняться. Девушка напряглась, силясь увидеть того, кто помог ей встать.
Среднего роста парень, с русыми волосами, вежливо улыбался, что-то говоря. Ксюша перевела взгляд на все еще зажатую в ее ладони руку незнакомца…
Черты лица парня расплылись, наполнившись тенями прошлого и грядущего. Когда-то его звали Тимкой… События хлынули нескончаемым потоком. Ксюша запуталась, заблудилась в прожитом, в совершенных поступках и в том, что могло быть совершено, затерялась в отголосках родных лиц, уже не понимая кому они принадлежат. Рус, Рус — твердили голоса настоящего. Она подняла голову заглянув в серые глаза. Ночное небо грядущего взорвалось тысячами оглушительных вспышек. Острый разряд боли. У виска, с левой стороны, маленькая точка разрослась кровавой дырой.
— Рус! Твою мать! Северо-восток, сукины дети! Где связь?! — выпалила она застрявший в голове отчаянный крик.
— Мы знакомы? — округлив глаза, озадаченно спросил незнакомец.
Ксюша шарахнулась в сторону, ударившись спиной о стену. Она только что видела его мертвым, и она же прожила с ним всю его жизнь.
Виски заломило с дикой силой. Из носа потекла кровь. Ксюша провела над верхней губой, испуганно взглянув на свои окровавленные пальцы. Ее мозг был просто не в состоянии воспринимать мир так, как хотел этого дар Улья. Тело затрясло мелкой дрожью. Голова пошла кругом. В горле пересохло.
Не говоря ни слова, Ксюша метнулась в комнату. Если она сейчас же не примет живчика подступающая лавина боли просто раздавит ее. Ржавый, Мет, Паяц — все говорили, что живчиком злоупотреблять нельзя, но ее дар требовал все больше и больше. Он был просто ненасытен!
На столе, где она оставляла бутылку, живчика не было. Девушка истерично заметалась по комнате, перерывая и разбрасывая вещи.
— Сейчас, сейчас, — бормотала она, пытаясь справиться с дрожью, — Господи, да где же она?! — взвыла Ксюша, хватаясь за голову.
Взгляд упал на пузатый сосуд.
В приступе отчаяния, девушка, приложилась к бутылке, надеясь хоть как-то унять разрывающую голову боль. Жадно глотая, она подняла глаза, увидев, почти на самой верхней полке стеллажа заветный живчик.
Уже не раздумывая Ксюша полезла наверх, скидывая с полок мешающие безделушки. Руки впились в заветный пластиковый сосуд. Она блаженно прикрыла глаза. Безумная улыбка появилась на лице. Не удержав равновесия, девушка с грохотом повалилась на пол, прижимая бутылку к груди.
— У тебя все в порядке? — в комнату влетела Мэрилин.
— Все хорошо, — пробулькала Ксюша, не отрываясь от бутылки.
Мэрилин еще что-то сказала и ушла.
Мир потонул в блаженном онемении. Никаких видений, никакой боли — ничего. Ватная тишина разлившаяся по всему телу.
Она отставила бутылку в сторону, раскинув руки.
При таком темпе ей придется работать круглосуточно, исключительно за живчик. Девушка грустно усмехнулась. Даже если Скифу удастся замять дело с ее вторым даром, даже если ей удастся устроиться работать где-то помимо борделя… Проклятый дар не даст ей спокойной жизни. "Какого это видеть смерть людей, к которым успела притереться? Беспомощно взирать в лицо неизбежности… Как конченый наркоман быть готовой на все, ради очередной дозы живчика… Может, я и в правду монстр, и мне тут не место?" — Ксюша сжала кулаки, стиснув зубы.
От этого вопроса хотелось выть. Она открыла глаза, уставившись на темные трещины в потолке. "Восьмидесятник" — тенью прошлого пронеслось в голове.
— Привет, — дверь без стука открылась, и в проеме появился улыбающийся Паяц.
Ксюша повернула голову, помахав рукой.
— Что, отвыкла на кровати спать? — хохотнул он, — вставай, я не с пустыми руками.
Парень шагнул в комнату, держа в руках стилизованные под трезубец вилы.
— Держи, царица полей Кукуруза. Владей, — с этими словами он вручил подарок, поднявшейся с пола Ксюше.
На стол опустилась бутылка Мартини и два стаканчика.
— Ну что, давай за вас, за нас и за спецназ? — он передал доверху наполненный стакан.
Девушка сделала пару больших глотков.
— Смотрю обустраиваешься. Порядок наводишь, — он поднял с пола расколотую на двое статуэтку маленького ангелочка.
— Паяц…
— Может, потанцуем? — с этими словами он достал из кармана новенький айфон, — эти шарманки теперь на большее не способны.
Заиграла протяжная мелодия, сменившись барабанным боем. Руки опустились на Ксюшины плечи, притянув к себе. Плавные переходы то и дело срывались на глубокий тяжелых ритм. Будто мнимое спокойствие этого мира, переходило в мучительный отчаянный крик. Ладони Паяца переместились на талию, он прижался всем телом низко опустив голову.
Toxicity (System of a down)
Conversion, software version 7.0
looking at life through the eyes of a tired hub
eating seeds as a pastime activity
the toxicity of our city, of our city
Now, what do you own the world?
how do you own disorder, disorder
Now somewhere between the sacred silence
Sacred silence and sleep
somewhere, between the sacred silence and sleep
disorder, disorder, disorder
More wood for the fires, loud neighbours
flashlight reveries caught
in the headlights of a truck
eating seeds as a pastime activity
the toxicity of our city, of our city
Now, what do you own the world?
how do you own disorder, disorder
Now somewhere between the sacred silence
Sacred silence and sleep
somewhere between the sacred silence and sleep
disorder, disorder, disorder
Now, what do you own the world?
how do you own disorder, disorder
Now somewhere between the sacred silence
Sacred silence and sleep
somewhere, between the sacred silence and sleep
disorder, disorder, disorder
