— Ну, не знаю, — опять остался неопределившимся Ингольв. — Я бы дождался Халля. Вообще, наша баржа вроде бы бежит на соединение с Великим Флотом, там без нас не могут генеральное сражение начать?.. Не знаю, Ари. Вроде бы, Эйрик нормальный мужик. Но в кончиках пальцев у меня мурашки, а затылок чешется. Подождем. Может, пройдет. Травки, никакой химии…

Ари снова пожал плечами. Ингольва он не слушал, но довольно обиженно рассматривал Эйрика, вспоминая, должно быть, давний удар по почке. А лейтенант снова подошел к Чиа.

— У вас есть какие-нибудь пожелания?

— Да. Хотелось бы чего-нибудь выпить. Прохладительного.

— Выпить?.. — Эйрик даже покачнулся. — Прохладительного, да? А у нас… Не знаю даже… Могу принести вам воды.

— А сока какого-нибудь? — настаивала Чиа, «включив» глаза. — Лучше, конечно, манго или хотя бы какого-нибудь цитрусового. Грейпфрут? Или апельсин?

— Боюсь, ничего этого у нас нет, — вынужден был сознаться Эйрик. — На обед… Хотя, обед мы прозевали… Ну, на ужин будет кофетон. Синтетический, само собой. Не желаете кружечку? А соков у нас не подают.

— Бедненькие! — Чиа привычно увлажнила глаза и жалобно улыбнулась. — Знаете, у меня в скафандре осталось немного сока, в баллоне. И грамм двести коньяка, там, кажется, тоже есть. Он положен на случай экстренных ситуаций. Для вас ничего не жалко, мальчики. Спасибо вам… Эйрик?.. Спасибо вам, что спасли меня от этих ужасных людей там, на площадке.

— Не за что… Так как вас зовут?

— Чиа Риттер, двадцать семь лет, не замужем.

— Это не допрос… — Эйрик снова потер виски. — Так вышло, что вы у нас находитесь… Ну, как бы… Случайно. Ненадолго.

— Чиа, ничего не говорите им, ничего! — взорвался связанный агент. — Это такие методы, я про них знаю! Вас просто разговорят, притворяясь обычной солдатней, даже будут сочувствовать, но на самом деле все они контрразведчики! Я же вижу, я же профессионал!

— Может, все же развяжете его? — Чиа решила пойти простейшим путем. — Понимаете, мы действительно агенты. Следили за «Королевой воров», что-то там нечисто. Но так вышло, что… Моей чести угрожала опасность. Ануш Фингер — так его зовут — спас меня, но наша жизнь висела на волоске… И если бы не вы и ваш капитан…

Она думала, что викинги начнут ее расспрашивать, что дальше разговор потечет сам по себе — как бы не так! Трое охранявших пленников мужчин глубоко задумались, каждый о своем. Ари думал, что хорошо бы отойти и еще закинуться. Проклятые таблетки постоянно требовали увеличения дозы. В самом ли деле там только травки, как говорил тот дикарь?.. Еще его тревожило, что присутствие женщины его совершенно не тревожит. Вот хорошо бы ее раздеть — неужели и тогда никакой реакции не будет? Ингольв размышлял о Халле — не обидится ли здоровяк-командир на невыполненный приказ? Все же полагалось охранять пленников снаружи. Вместо этого они сидят с врагами, как с приятелями, и болтают обо всем подряд. В кончиках пальцев у него уже не кололо, и вообще так тепло вдруг стало в животе… Травки, никакой химии… Что касается Эйрика Пьяного, то он все еще не мог понять: как же так вышло, что он застрелил своего? Причем покойный брат не нападал на Эйрика, только угрожал…

— Вы что-то сказали? — переспросил он спустя минуту Чиа, застывшую с недоуменным выражением лица.

— Да. Я сказала, что очень вам благодарна. Я могу получить обратно мой скафандр, чтобы хоть сока попить?

— Нет… — рассеянно ответил Эйрик. — Вдруг у вас там яд или оружие? Слышите шаги? Это Халль Богатый, наш командир. Он идет, чтобы все решить. Что? — Эйрик нацепил наушники. — Да, брат, все в порядке. А Начарт с тобой? Ох… Может, мне самому застрелиться?

Чиа поняла, что всем несколько не до нее. Это не то чтобы сильно расстроило, но удивило женщину: все же пленница с загадочного корабля. Более того, за эту пленницу пришлось сражаться… Но викинги, вдруг ставшие молчаливыми, сидели в тишине до самого прихода командира. Странные люди.

Начарт начал ругаться еще по пути в Башню Раз. Как назло, ему встретились одна за другой четыре группы совершенно обнаглевших десантников, покинувших трюмы и перекрывавших переходы. По случаю тревоги многие успели получить оружие и сдавать его не торопились. Все это сильно напоминало бунт. Однако признать его таковым капитан не мог — ибо бунт следует подавить, а на это сил у Старика не хватало. Приказов не поступало никаких, будто прибытие «Атмосферы» к основным силам Великого Флота должно было решить все. Ускоритель работал с перебоями, на последнем издыхании. Дисциплинарные команды охраняли все, что касалось двигателей и навигации, полностью игнорируя происходящее на остальной части баржи. Десантники, похоже, еще этого не поняли, потому что действовали осторожно, хотя и беспорядочно. На окруженного всего десятком вооруженных подчиненных майора никто не покусился, только кричали вслед: «Мы требуем объяснений! Куда делись наши братья? За что убили Ульва Рыжего?! Пусть к нам выйдет капитан!»

На ходу Ивар Ярл, Начальник Артиллерии «Атмосферы», осмелился вызвать капитана. Старик сперва минуту не отвечал, потом с каким-то зловещим спокойствием поинтересовался, не застрял ли молот Тора в заднице у Начарта.

— Нет, брат капитан. Но в некоторых секторах я видел поднявшихся из трюмов десантников, кое-кто из них вооружен. Они требуют объяснений и, похоже, понемногу расширяют зону контроля…

— Это касается твоих башен?

— Нет, брат капитан. Пока нет, вот только…

— Пока не касается — займись своим делом!

— Да! — Начарт прокашлялся. — В течение четверти часа выясню, что случилось в башне Раз!

— Я знаю, что там случилось, — вздохнул Старик. — Там пленники. Вот и все. А один кусок зазнавшегося мяса там прикончили или целый десяток — мне сейчас наплевать! Я и так потерял батальон и не смогу объяснить, как! Разберемся потом, кто виноват, если живы будем. Но мы должны сохранить для Кетиля Флотоводца пленников, он лично с меня спросит, понимаешь? Лично! «Атмосфере» требуется еще часов пять, чтобы с помощью Одина, его асов и моих проклятий дотянуть до Великого Флота. Все это время ты, Начарт, должен защищать пленников. Это твоя основная задача. Задрайте люки и сидите тихо, даже если вам отключат подачу кислорода. Обо всех происшествиях докладывать лично мне и никому больше. Но знай: если скажешь, что пленники погибли, то следом я хочу услышать, что ты застрелился. Ясно?

— Да, брат капитан.

И майор Ивар Ярл принялся ругаться. Сначала себе под нос, а потом, по мере продвижения к башне Раз, все громче. Когда он наконец добрался по грязным, полутемным, наполненным какими-то странными личностями переходам до подведомственной территории, стоявший за люком Халль слышал начальника даже без наушников.

— Брат майор! Докладываю: задача по принятию на территорию артиллерийского взвода пленников выполнена! Задача по выявлению виновного в убийстве офицера выполнена! Однако хочу обратить ваше внимание на ряд смягчающих обстоятельств…

— Халль, восемь ног жеребца Слейпнира тебе в глотку, ты что, совсем одичал? — Начарт, отпихнув подчиненного, ввалился в башню. Следом, еще более грубо толкаясь, полезли его охранники. Майор обернулся к ним. — Так, вы все — размещаетесь в этом переходе и ближайшем кубрике. Халль, скажи своим людям, чтобы потеснились. Никого не пускать! При попытке вскрыть люк — открывать огонь на поражение по обалдевшему мясу, охреневшим торгашам, благословенным богам или кто там еще полезет! А ты, лейтенант, доложи как положено, после того как нальешь мне чего-нибудь тонизирующего, лучше горячего… У тебя печенье есть?

— Есть! — Халль почувствовал, что защищать Эйрика особого смысла нет. — Из НЗ.

— Дерьмовое печенье. А… Выпить что-нибудь? — понизил голос майор. — Или у твоего зама прозвище по отцу?

— Нет, брат командир, прозвище он заработал… Только в Великий Поход строжайше запрещалось что-либо брать, вот мы и…