Он будто ухватился за мои плечи, чтобы удержать от возможного падения, и я тут же почувствовала, как зашлось мое сердце. Кровь снова застучала в висках. Надо же, какое сильное это чувство — ненависть! Оно прямо билось, бурлило в моей крови, заставляя подгибаться колени.

— Ты и отсюда вылетишь как птичка, — сказал он мне на ухо медленно, тихо, чеканя каждое слово.

Мне в ответ хотелось сказать что-то такое же грубое, жесткое, но он уже отпустил меня и, открыв ворота для сотрудников ресторана, выскользнул на улицу. Я вздохнула несколько раз, чтобы привести себя в порядок и помотала головой из стороны в сторону. Не дождешься! В этот раз я постою за себя!

Вечер начался просто прекрасно. В саду перед оранжереей все было готово: расставлены небольшие столики, развешены гирлянды, установлена маленькая своеобразная сцена. До назначенного часа оставалось совсем ничего. Гости общались под тихую музыку и было видно, кого пригласил Денис Воронов, а кого — Павел Несторович.

Если первые пили шампанское и смеялись громко, открыто, весело, то вторые что-то горячо обсуждали, качали головами. Два потока — молодых и не очень — не смешивались, но при этом существовали достаточно вольготно.

Наконец приехала съемочная группа — ее пригласил Денис Воронов. Как я и думала, шеф-редактор новостей оказался его другом, раз так быстро и легко откликалась к сотрудничеству. Мне было приятно увидеть Алису — все-таки мы расстались на хорошей ноте. Друг друга мы приветствовали охотно, она даже пожалела, что я не смогла остаться в их коллективе и сказала, что всегда можно все исправить — если хорошо постараться. На это я только пожала плечами. Не рассказывать же, что дорога на телевидение мне закрыта из-за Воронова?!

В этот вечер она надела короткое синее платье с красивым декольте, и оператор постоянно отвлекался на нее, что издалека казалось ужасно смешным — он явно старался скрыть свой интерес, а она принарядилась для другого.

И чуть позже стало понятно, для кого. Как только появился Денис Воронов, он тут же был атакован телевизионной красавицей. Она будто бы уговаривала его на интервью, но мне было видно из зарослей пихты, в которые я тут же практически вонзилась спиной, чтобы не попасть в поле его зрения, что дело тут не профессиональное.

Однако мне нужно было следить, чтобы все гости чувствовали себя уютно и хорошо. Павел Несторович развлекает свою половину, Денис — развлекается разговором с красивой грудью Алисы, а я…

Я отправилась развлекать гостей Дениса. Смахнула с себя неприятное ощущение от картины мило болтающих Алисы и Воронова, подошла к группе парней.

Они сразу сделали «охотничью стойку» — смерили меня оценивающе с ног до головы и начали наперебой представляться. Эта чисто мужская компания была очень смешной и веселой, и я с удовольствием бы поболтала с ними еще, как вдруг увидела, что к нам нервной походкой километровыми шагами направляется Воронов. Казалось, что это дракона выпустили из клетки — из носа только пар не валил.

Чтобы не смущать хозяев дома, я ретировалась обратно под приют пихты. Однако за мной следом направился один из представителей молодежи, — долговязый парень, внешне очень приятный, блондин.

— Саша, — с улыбкой представился он мне.

— Ася, — поддержала я его знакомство. Было очень приятно, что я еще могу заинтересовать кого-то как девушка, давно со мной никто не флиртовал и не знакомился.

— Ася, я хочу попросить твой телефон, — достал он свой гаджет из кармана брюк, а я оглядела полянку и вдруг замерла. Воронов встал прямо напротив в кругу своей компании и внимательно смотрел на нас. Мне захотелось отвернуться, но это выглядело бы глупо.

— Зачем? — посмотрела я на своего нового знакомого, а сама улыбнулась.

— Хочу пригласить тебя на свидание, — признался молодой человек.

— Да я…не… — «хожу на свидания» хотела сказать я, но осеклась. Саша тут же перебил меня, понимая, что возможен отказ.

— Не сегодня, Ася. Пусть будет в другой раз, я не против, — согласился он. Я подумала, но все же продиктовала ему телефон и после этого он вернулся к своим друзьям.

Наконец, после выступления приглашенной певицы, для создания настроения, слово взял Павел Несторович. Он поправил небольшой микрофон и приподнял фужер шампанского, который, я точно знаю, был в его руках лишь номинально.

— Дорогие мои друзья! Как я рад, что сегодня мы все здесь собрались! Это старая традиция — встречать особенный расцвет «царицы ночи», и я надеюсь, что она продолжится в дальнейшем, вне зависимости от того, кто проводит это мероприятие! Я заранее хочу сказать спасибо за организацию моей красавице Асеньке, — он приподнял фужер, и кто-то зааплодировал.

— О чем ты говорила с Сашей? — вдруг услышала я тяжелое дыхание прямо в макушку и вздрогнула от неожиданности. Павел Несторович продолжил говорить что-то о кактусе, рассказывая его историю, но все внимание мое сосредоточилось на том человеке, что стоял позади меня и злился в спину.

— Он меня позвал на свидание.

Денис хрипло рассмеялся.

— И он туда же! Не смей с ним встречаться!

Я хотела повернуться, но решила не давать ему возможности унижать меня в лицо и видеть мои глаза.

— С чего бы это? — дернула плечом.

— На молоденького потянуло? Решила, что отец долго не протянет и вздумала поискать замену?

— Не смей так говорить о своем отце! — процедила я.

— Все вы такие, — не сдавался Воронов. — Раз не вышло зацепиться мозгами, так в ход пошли другие части тела?

Я закатила глаза, но ничего не ответила ему. Пусть думает, что хочет. Мне все равно. Все рав-но!

— Не трогай моих друзей, поняла? — сказал он зло и замолчал. Я не стала отвечать — от обиды могла наговорить такого, о чем бы потом могла пожалеть.

В этот момент Павел Несторович завершил свое выступление и пригласил всех в оранжерею. Он попросил приготовить фотоаппараты, включить камеры, сообщив, что в оранжерее все готово для съемок действа, которое происходит только одну ночь в году. Он достал ключ, повернул его в замке и широко распахнул двери оранжереи, приглашая туда гостей. Первым вошел телеоператор, чтобы снять момент как появляется цветок и вдруг замер.

Павел Несторович пробрался вторым и вдруг все услышали глухой стук, будто что-то тяжелое ударилось оземь. Денис и я сорвались с места и, расталкивая всех остальных, пробрались внутрь. Павел Несторович полулежал на земле, держась за сердце, голову его поддерживал растерянный оператор.

— Что случилось? — закричал Денис, а мужчина кивнул в сторону.

И тут я все поняла. Красивый тропический кактус селеницереус, известный под названием "Царица ночи", гордость Павла Несторовича, был выпотрошен. Стебли валялись отдельно, цветок был смят и растоптан, горшок разбит, а земля раскидана по всей оранжерее. Причем остальные цветы не были тронуты. Только этот.

Я застонала вслед за Павлом Несторовичем.

— Что ты стоишь? — ткнул меня Денис, склонившийся над отцом. — Срочно скорую.

Спохватившись, я набрала номер и поспешила вызвать врачей. Я видела, как губы Павла Несторовича синеют, а его лицо приобретает бело-синеватый оттенок, причем все это происходило буквально на глазах.

— Сердце, это сердце не выдержало, — слышала я шепотки гостей.

Едва скорая помощь примчалась к дому, врачи начали предварительный осмотр, предупредив, что нужна госпитализация, как Денис Воронов, сузив глаза, вдруг воскликнул:

— А ведь это ты была последней в оранжерее! И ключ есть только у тебя и у отца. Зачем ты растоптала цветок?

От шока у меня помутилось в глазах.

— Или ты?! — вдруг выкрикнула я, совершенно не стесняясь присутствующих приглашенных и врачей скорой помощи.

Павел Несторович застонал и все внимание вернулось к нему. Но после таких слов Дениса я практически спинным мозгом почувствовала, как подозреваемый в варварском отношении к чуду природы уже установлен, ярлык наклеен. И, как бы тяжело это ни было признавать, подозреваемый был один, и это была я.