Она так и стояла, обняв себя руками, от чего ее огромная ночная сорочка, которая больше подходила бы манерной даме из викторианской эпохи, немного сдулась.
Стояла и смотрела в проем двери. Боясь сделать шаг в комнату, в которой весело резвились зеленые лягушки. На кровати, комоде, в шкафу, на коврике перед постелью, — Денис ко всему подходил с широким размахом.
Он хмыкнул и снова потер руки от удовольствия. Ква-ква! Шалость удалась!
Утром отец пригласил Дениса и Асю в оранжерею, чтобы помочь кое-что полить или убрать. Дел среди цветов было всегда очень много. Несмотря на то, что в оранжерею всегда приходил садовник, который и вел за собой всю эту разнообразную растительную жизнь, Павел Несторович, как истинный садовод, принимал во всем деятельное участие. А в этот день пригласил составить компанию молодых людей.
Воронов, как ни старался, не смог избежать участи лекции о ботаники. Потому что если Павел Несторович о чем-то просит, то это железно.
— Вообще-то, мне нужно на фабрику, — предпринял последнюю попытку Денис и потерпел фиаско: мужчина одарил сына таким говорящим взглядом, что тот, рассмеявшись, согласился. — Ну, компания, так компания.
Павел Несторович дал каждому кое-какие указания, а сам курировал работу. Ася демонстративно не смотрела в сторону Дениса, а Воронов нет-нет да и кидал украдкой взоры на девушку. Не то чтобы он ждал от нее какой-то реакции на вчерашнюю выходку с лягушками, но, наверное, опасался чего-то такого.
— Отец, тут у тебя мусор прямо посреди клумбы, — распутав узел шланга, указал Денис на угол оранжереи, в котором, действительно, была странная композиция, похожая на альпийскую горку, созданную сумасшедшим шляпником: камни, резаное стекло были свалены невысокой грудой, а поверх пыльных и некрасивых камней тянулся зеленый росток явно не селекционного вида.
Павел Несторович поправил очки и любовно глянул на неказистую клумбу.
— Да, это напоминание, — непонятно ответил он.
Ася не могла удержаться чтобы не переспросить, что же это за напоминание такое, и Денис ощутил снова острое чувство саднящего раздражения от того, как она кидалась смотреть и отслеживать то, в чем отец так или иначе принимал участие.
— Мы с вами находимся здесь в мире упорядоченного хаоса, — развел руки в стороны отец, окидывая пространство. — Как видите, здесь есть все. Растения, деревья, цветы. Все уживаются на небольшом пространстве. Даже моя «царица ночи» прижилась и пустила корни, начала нести цветы. Этот мусор — остатки от ограждения, и в нем проклюнулся росток. Я не стал его вырывать, чтобы напоминать самому себе, что жизнь и природа готовы проявить себя везде. Конечно, так бывает не всегда, но к этому нужно стремиться. Нужно расти несмотря ни на что, стремиться ввысь, даже если для этого у тебя нет никаких условий.
Денис повел плечом: понятно, что отец пустился в разглагольствования в воспитательных целях, однако Ася слушала его, затаив дыхание. Вот уж кого нельзя пускать на тренинги личного роста!
Воронов свернул шланг и продемонстрировал грязные руки как свидетельство того, что уж у него-то для роста тоже были не очень хорошие условия. Ася покосилась на эту пантомиму с неодобрением и продолжила полоть клумбу.
— Когда запускаете новый продукт? — вдруг спросил Павел Несторович у Дениса.
Воронов дернул плечом. Сглотнул так, что кадык прошел вверх-вниз.
— Будет рембрендинг упаковки. Нового продукта не будет, — коротко обрубил он и сразу засуетился: отер руки белоснежным платком из кармана шорт, достал сотовый телефон, нажал на кнопку на смарт-часах.
— Новая упаковка для старых конфет? — удивился Павел Несторович. — Но вы же…
— Отец, не забывай, — перебил его Денис. — Биг Босс теперь я и мое решение было таким. Фокус-группа показала, что изображение уже не котируется, не цепляет взгляд, а вот новое…
— Ерунда эта ваша фокус-группа! — ехидно прошелестела Ася из-за куста, за которым склонилась от возможного гнева начальства. — Новая обертка для старой конфеты. Придумали тоже. Нужно новое придумывать, а не топтаться на месте!
Воронов смерил ее таким взглядом, что, если бы взглядом можно было убивать, то на месте Молодцовой сейчас дымилась небольшая кучка пепла. Куда ей, салаге, знать, сколько они уже потеряли и сколько потеряют в возможном будущем, если не начнут что-то делать?
— Ты, Асенька, права и не права, — миролюбиво ответил отец. — Биг Босс теперь Денис и ему действительно лучше знать, что делать.
Волнение выдало Павла Несторовича дрожанием голоса и еле заметным движением, когда он хотел дотронуться левой рукой до груди в области сердца. Денис нахмурился. Злая шутка про Асю, готовая сорваться с губ, замерла внутри.
Воронов вышел на палящую зноем улицу и достал ключи от автомобиля. Действительно, пора было возвращаться на фабрику — свой сыновний долг он уже выполнил, выслушал так называемое напутствие, даже удержался, чтобы не осадить грубо фаворитку отца.
Он пиликнул сигнализацией и тут же замер. Сигналка отозвалась приглушенным писком, или это ему показалось, потому что то, как выглядела его машина, резких звуков выдавать никак не могла.
Черное авто представительского класса, которое Денис Воронов полчаса назад выгнал на улицу чтобы резко стартануть в офис, сейчас было похоже на куколку, из которой никогда не вылетит бабочка. Вся машина была плотно обмотана пищевой пленкой и скотчем, бампер, лобовое стекло, дверцы, капот, — все сверкало искусственными путами.
Вишенкой на торте оказалось то, что вся эта конструкция была обмотана вокруг одиноко стоящего столба от забора, который все никак не могли убрать, потому что тот выполнял нужную функцию подставки под часы.
Итог — автомобиль был привязан к столбу, полностью скрыт под пищевой пленкой и скотчем неизвестным злоумышленником, и неизвестно теперь, как выпутываться из этой паутины сумасшедшего паука.
Хотя постойте. Почему это — неизвестным злоумышленником? Очень даже известным: на лобовом стекле сидела игрушечная зеленая лягушка. Видимо, как привет от одной лягушки-царевны, которой вчера не понравилась встреча со своими болотными подружками.
— Ася… — вздохнул Воронов, но вдруг рассмеялся.
Ну что ж, эта девчонка, как тот неистовый росток, похоже, проявит себя везде…
Больше всего Дениса Воронова бесил тот факт, что Ася с отцом проводят вечерние посиделки. Они уютно устраивались за столиком, доставали настой шиповника, который по уверениям Молодцовой должен был оздоровительно влиять на весь организм отца, повышая его иммунную систему, заставлять работать сердце и вышвыривать холестериновые бляшки также быстро, как Денис расставался с нерадивыми сотрудниками фабрики, и беседовали.
Разговаривали они о разном: то об изобразительном искусстве, то обсуждали, вернее горячо спорили по поводу поведения героев в какой-нибудь книге, а то принимались обсуждать, стоит ли заводить Павлу Несторовичу кота.
В такие минуты Денис изводился праведным гневом, жутко бесился и ему хотелось взорвать весь дом, только бы разбить эту неразлучную парочку.
И в этот вечер он решительно шагнул в столовую. Потому что увиденное заставило его принять кое-какие меры. Отец сидел в кресле у окна, Ася — на диванчике напротив. Между ними высились громадные кружки с заваренным шиповником, который ароматно дымился. На коленях отца лежал старый фотоальбом.
Ох, этот фотоальбом. Он таил в себе немало секретов, которыми Денис делиться не собирался.
— А это Денечка на горшке, посмотри, какое у него одухотворенное лицо! — воскликнул отец и протянул черно-белое фото Асе. Девушка с радостью в него вцепилась.
И Денис с грустью подумал, что одной тайной, которой он никак не собирался делиться, в его жизни стало меньше. Он резко сел рядом с Асей, отобрал фотографию. Девушка сморщилась и хотела вскочить с места. Однако у Дениса были другие планы.
— Принеси-ка мне, Асенька, тоже кружечку своего великолепного напитка, — слащавым тоном попросил он.
