– Профессор Краусс приезжал к нам в дельфинарий и работал у нас две недели. Проводил опыты с дельфинами, искал параллели с аквалитами. Мы много общались. Он говорил, что аквалиты намного умнее дельфинов, у них мозг больше.
– А потом?
– Потом у него уволился ассистент, и он позвал меня.
– И вы вот так одна отправились в экспедицию с аквалитами, в смысле, за старшую?
– Это случайно получилось. У профессора случился инсульт накануне отлета. Он был в плохом состоянии, я не хотела без него…
Глаза Моны стали грустными. Какой-то печальный ребенок.
– Понятно, – сказала Рита. – А с кем легче работать? С дельфинами или..
– С дельфинами, конечно. Мы уже общаемся, составили азбуку их речи, понимаем друг друга. Не все, конечно. Это очень интересно!
– А с аквалитами?
– Тут сложно. Они как будто понимают нас, понимают хорошо, но на контакт не идут. Сознательно. А в чем причина непонятно. Они не хотят быть дрессированными собачками и прыгать через кольцо по свистку, для них это мелочь… Порой кажется, что они вообще понимают все, что мы говорим и следят за нами, как мы за ними – изучают, составляют свое мнение.
Они помолчали. Вдруг Мона встрепенулась.
– Звучит глупо, да?
– Нисколько, – заверила Рита. – А который из них Фактор?
– А вот! – Мона встала и подошла к барьеру. – Он крупнее других и старше.
– Вожак – самец?
– Просто вожак. Аквалиты однополы.
– А как они…
– Потомство? Откладывают яйца в определенный период жизни. Такие крупные, – Мона показала руками, – коричневые, похожие на камни валуны, если смотреть на них на дне.
– А какова ваша задача на Аквамарине?
– Выпустить их в естественную среду и посмотреть на их поведение, миграцию. А они поплывут к кармию, разумеется.
– Это все технически возможно?
– Конечно, и потом мы снабдим их персональными маячками и всех сможем отследить.
– Интересно… – Рита задумчиво смотрела в воду на больших рыбин, которые уже насытились и просто кружили возле шлюза, по-видимому, ожидая его поднятия.
Что-то она еще хотела спросить. Но что, что? Вот память… Мона тем временем воодушевленно щебетала:
– Вот это Казус, а вон Мартин, Салют, рядом Кульбит и Фарфор, потом Юпитер и Гром, а самый маленький – Малыш.
– Мона, смотрите! – вдруг вскрикнула Рита.
– Что? – девушка перегнулась через барьер.
В это время шлюз с тихим шелестом опустился под воду, и скользкие тела одно за другим стали покидать отсек питания.
– Вы осматривали Фактора?
– Рубцы? Да, незадолго перед вашим приходом. У него появились рубцы в области ребер с левой стороны, и это очень…
– …странно, – закончили они одновременно.
– Я хотела сказать вам. Рашид посмотрел и сказал, что это ожог.
– Такой же, как у вас.
– Да. Но где он мог его получить? Под десятым сектором?
– Исключено, – отрезала Рита. – Под десятым сектором не проходят водные каналы, тем более такого размера.
Они еще некоторое время строили предположения одно нелепее другого, но ни к какому решению не пришли.
– Ну что ж, проводите до выхода, мне пора заканчивать обход.
– Конечно, – согласилась Мона.
– И никуда из отсека.
– Хоро… а платье?
– Какое платье?
– Это условие на помолвку. Ну то есть, можно не платье, а юбку, блузку, брюки, но только не форменные, а гражданские. Я ничего такого не взяла, хотела одолжить у кого-нибудь. Неудобно, конечно, но условие…
– Ходить по кораблю нельзя.
– Но у меня же в запасе два раза.
– Да, но если мы не найдем ваш пропуск в аккумуляторной…
Мона обреченно ссутулилась.
– Но он там.
– Его уже могли найти… Ладно. Я одолжу для вас платье и принесу, договорились?
– Спасибо-спасибо! – Защебетала Мона. – Вы меня так выручили!
– Еще нет… – отозвалась Рита и скрылась за дверью, ведущей в коридор.
У самой Риты не было никакой гражданской одежды на корабле за исключением старенького тренировочного костюма, и ее это вполне устраивало. Ей не хотелось, чтобы хоть что-то напоминало о Земле и всем пережитом в другой жизни. Серебристая униформа вполне устраивала, здесь она была повсюду. А вот они, молодые, хотят ярких цветов и красок, чувств, вечеринок, музыки, коктейлей, помолвок… Она наглухо застегнула комбинезон, отключила мысли и пошла к отсеку Изольды.
– У вас так много всего… – восхищенно протянула Маргарита, рассматривая извлеченные Изольдой из хитрого сундучка наряды.
А Изольда все вынимала и вынимала новые платья, блузки, юбки, придирчиво разглядывала их и убирала в сторону, повторяя «не то, не то…».
– Да, люблю, знаете ли, принарядиться перед зеркалом иной раз в одиночестве… – вздохнула она. – Это, конечно, глупо выглядит – тащить за собой в космос столько шмоток – вещизм… Как вам коктейль, Маргарита?
– Замечательно, этот даже вкуснее, чем в прошлый раз, – искренне похвалила Рита.
– Вы знаете, вам я уже подобрала бы дюжину вещей… но эта девушка,Мона…
– А мне кажется ей как раз все подойдет – хорошая фигурка.
– Ну да, это верно. Но вещь как-то, понимаете, должна выражать ту личность, на которой сидит… Сейчас-сейчас, было у меня в гардеробе одно… – Изольда переместилась к незаметно встроенному в стену шкафу.
– «Маценис»… – задумчиво прочитала Рита на этикетке блузки, которую держала в руках, сидя на диване.
– Да, это неплохая фирма, – протянула Изольда, с головой уйдя в раскопки.
– Прямо как «мацевис»…
– Ну да, это наркотический препарат. Созвучно. Вытяжка из корня machevum totum, индонезийского растения.
– Вы не знаете, зачем он нужен на космических рейсах?
– Ну… в чистом виде его не используют, очень сильный препарат, до конца, кстати, неисследованный. Его соединяют с различными химическими веществами с целью получения определенного эффекта… Но это все больше область медицины и химии, и не каждому врачу разрешают с мацевисом работать. Я даже не знаю, есть ли он на нашем корабле.
– Есть, – тихо сказала Рита в задумчивости, как бы разговаривая с собой.
– Есть?! – Изольда вдруг резко повернулась к ней.
– Почему вы так удивились?
– Ну не знаю, – как-то растерялась Изольда. – Я думала это совершенно безопасный рейс.
– В смысле? – Рита едва удержалась, чтобы остаться сидеть, а не вскочить с дивана.
Изольда вдруг подошла к двери своей каюты и прислушалась, а потом опустилась на диван и понизила голос.
– Я была под действием мацевиса… А потом приходила в себя троесуток и больше не хочу даже слышать о нем…
– Простите, а как это случилось?
Изольда встала, прошлась вперед-назад, ломая сцепленные пальцы.
– Нет, можете не отвечать, это я так… вырвалось…
– Это было на мелкой Богом забытой планете АР – 6. У нее даже названия не было, – Изольда устремила невидяший взгляд в пространство перед собой. – Давно. Я была молодая… врач третьей категории. Один из первых полетов. Все было сразу: землетрясение, вулкан и твари, вылезающие из земли… Взрывы, бортовая электроника не функционирует… Нужно было ручное управление, а половина команды погибла, половина ранена или в полном ступоре. Я помню, что тряслась всем телом и понимала, что умираю, как и все вокруг…
Она замолчала, и Рита не торопила ее. Потом Рита встала и принесла воды. Изольда взяла бокал и отпила.
– Спасибо, – взгляд ее по-прежнему отсутствовал. – Командиром корабля была женщина. Это она приказала применить мацевис, достала одну ампулу из потайного сейфа в своей каюте… Я не помню, с каким препаратом соединяла его, руки тряслись, все вокруг ходило ходуном. И первой я ввела его себе по ее приказу, а потом и всем, кто был жив…
Снова пауза. Рита физически ощутила ужас собеседницы и вздрогнула, но ей было необходимо дослушать до конца. Она не знала зачем, но знала, что необходимо.
– И что? – осторожно вставила она.
– И ничего… Все вдруг встало на свои места. Трое умерло от ран все равно. Зато остальная команда сработала как одно целое. Все приказы командира исполнялись с высокой точностью, не смотря на боль, кровь и безумие повсюду. Впервые я видела как люди выполняют команды, лишившись руки, ноги, с ранами в область живота, контуженные, истекая кровью… От корабля осталась половина, но он покинул планету согласно протоколу. Команда сработала более чем эффективно и завершила порученную миссию успешно. А на подлете к Земле половина уцелевших умерла… в муках. Меня привели в чувство уже на Земле. Сказали, что организм молодой…
