Черт, это заставляет меня гордиться тем, что я человек. Я знаю, что один из построенных у Центавра новых космических кораблей найдет нам пригодную для терраформирования звездную систему. А если и нет, то планету найдет вторая или двадцать вторая волны.

Это не имеет значения. Мы собираемся открыть для человечества новые миры, сынок, и Сопряжение готово отвезти тебя к звездам — тебяи миллиард других, отчаянно нуждающихся в новом старте на новой планете.

Через двадцать лет ты будешь стоять на том же самом месте и сможешь войти в наш межзвездный центр и шагнуть на одну из дюжины планет, которые мы покорили. Сопряжение будет огромным. Однажды мы опутаем своей сетью всю нашу ёбанную галактику.

— Босс, галактика довольно большая, — осторожно заметил Каллум.

— А то, — отмахнулся Эйнсли, — мечты имеют свойство сбываться. Поэтому нужно мечтать о достойных целях. Освоение солнечной системы — это только начало. И если компания будет расти так, как я планирую, мне понадобятся настоящие умные и выносливые ублюдки, чтобы держать её в узде, направляя к моим целям. Что ты на это скажешь?

— Шеф, это что, повышение? — оторопело спросил, всё еще не отошедший от вчерашней попойки Каллум.

— Ты не настолько хорош, парень, — хмыкнул Эйнсли, — того, что ты мне симпатичен для повышения мало. Так что нет. Никаких горящих предложений. Не сегодня. Спокойно возвращайся в экстренную дезактивацию, и получай удовольствие от работы, в течение следующих нескольких лет.

Просто следи за молодняком, который, набравший опыта и уверенности, скоро начнет кусать твоё поколение за пятки, прямо как крокодилы. Единственная возможность роста для них — это занять твоё место. Так что когда услышишь клацканье голодных зубов, помни — что у тебя есть только два пути. Вниз и вверх.

Я уверен, что ты выберешь путь вверх. Подашь заявку на курсы высшего руководства или, может быть, получишь степень магистра делового администрирования… и вот тогда ты и заметишь, что кто-то в руководстве Сопряжения держит за тебя кулачки.

Ты то, что я ищу, сынок. Вот только ради бога не обосрись от счастья — я говорю с сотней таких как ты в неделю. Наш разговор означает только что ты был взвешен, измерен и одобрен. Это немаловажная вещь в организации нашего размера. Но само по себе это ничего не гарантирует.

— Большое спасибо, — искренне сказал Каллум, — это больше, чем я смел надеяться.

— Хорошо. И ступай, — Эйнсли дружески похлопал его по плечу, — я не могу надолго оставлять свою свиту, а то до них дойдет, что они могут что-то решать без меня.

Счастливая улыбка всё еще сияла на лице Каллума, когда он, пройдя через все четыре двери портала в дежурку, где его встретила заждавшаяся команда.

— Ты сейчас ведь от Эйнсли Зангари, верно? — Воскликнула Алана, — От нашей самой главной шишки, м-мать его?

— Ну, типа да.

— И что ты ему сказал, — потребовал Моши, — хотя стой, лучше скажи, что он тебе сказал!

— Он сказал что мы молодцы. И я не совершенно не ебу почему — мы просто сделали всё, что и на тренировках.

— А он вообще какой? — осторожно спросила Райна.

— Высокий такой, крепкий старикан, — ядовито ответил Кэл, — в точности как и в новостях.

—Точняк! — воскликнула Райна, — а он знал наши имена?

— Не знаю. Может быть. Они точно упомянуты в отчете о событии. Сразу под моим именем.

— Вот ты гусь!

Каллум засмеялся и пошел заваривать чай. Таблетки уже замаскировали его похмелье, и он, определенно, уже выпил слишком много кофе. Его команда счастливо шушукалась за его спиной. Самый богатый человек из всех когда либо существовавших, начальник их начальников, знал, что они существуют, и был доволен их работой.

Насколько большой бонус это означает, как вы думаете?

Каллум снова опустился в диван, стоящий перед стеклянной стеной в Центр Кризисных Ситуаций, чтоб на этот раз действительно рассмотреть потоки новостей и заставить Аполлона проанализировать возможные проблемы.

Как оказалось, мир, полный проблем с токсинными веществами, тоже взял сегодня выходной. Не было ни одной существенной проблемы. Кэл смотрел на экраны, вспоминая встречу, которая казалась всё более и более сюрреалистичной.

Я мог бы упомянуть Сави, сказать Эйнсли, что мы поженимся, — запоздало оценило Каллума, — босс бы меня поздравил. Таким образом, Службе Собственной Безопасности пришлось бы действовать против его одобрения. Эйнсли бы это не понравилось. Или понравилось? С таким же успехом, он мог решить, что я обманом вынудил поздравить меня со свадьбой. Это обнулило бы мои шансы оказаться на вершине. Почему она просто не позвонит мне, блять!

— Поздравляю, — Докал присела рядом с ним на краешек дивана.

— Типа ура, и всё такое! — невесело буркнул Кэл.

— Я серьезно. Эйнсли беседует так примерно с тремя сотрудниками за год.

— Да ну? А он сказал, что беседует с такими как я по сотне в неделю.

— Большой Босс, кажется, сказал неправду, — юрист мило улыбнулась, — быть такого не может!

— Вот это поворот! — вздохнул Кэл.

— Не забывай нас, когда пойдешь на повышение, господин будущий руководитель Европейского Филиала корпорации Сопряжение.

Каллум повернулся, чтобы посмотреть на Докал, задаваясь вопросом, сколько в её словах правды, а сколько иронии. Она обычно общалась с Кэлом с легкой долей снисходительности, но ... она была честолюбива. И теперь она знала, что он стал фаворитом карьерной гонки, она могла пересмотреть свою отстраненно-нейтральную позицию. Стоп! Стоп! Мне нужен только совет. Я женат. Я не собираюсь лезть Докал под юбку.

— Мы собираемся в Доннингтоне в эти выходные. Приходи, если есть свободный час. Буду рад видеть тебя там снова.

Ответная улыбка Докал была милой. Каллум не мог вспомнить, когда видел подобное в последний раз.

— Спасибо, Кэл. А кстати, Сави придет? Она миленькая.

— Эй, это моя девушка, — возмущенно ответил Кэл.

— Включи мозги, если есть, — расплылась в улыбке Докал, — Сави из Собственной Безопасности.

— Да, да, она говорила, — пробормотал он, почувствовав, что краснеет.

* * *

Каллум пролетел мимо «Кривых Кранов», обогнув «Старую Шпильку». Этот бар находился на углу, но его Ducati 999 идеально вписался в поворот, словно следуя по рельсам.

«Кто у нас красивая машинка? Ты у нас красивая машинка!» — прокричал он, перекрикивая рев мотора. Двухцилиндровый двигатель ревел, как маленькая ракета.

Пролетев по Мосту Старки, он снова повернул ручку скорости. Приборная панель размылась, когда мотоцикл ускорился еще сильнее. Каллум не пользовался подсказками Аполлона во время вождения — они были не нужны, поскольку он чувствовал скорость всем телом. Точные данные только нарушали его единение с машиной.

Замедляясь, чтоб проехать хитровыебанный крутой поворот около Маклинса, он наклонился, почти задевая шлемом остатки покоцанного временем старого асфальтового шоссе, слегка притормаживая, чтоб не вылететь за пределы дороги. Мимо него пролетел Kawasaki ZX-17B, а затем Aprilia RSV4 1000.

— СУУУУУУКИ!!!, — закричал он в микрофон шлема. Кэл задыхался — выбрав слишком крутую траекторию поворота и был вынужден затормозить, отставая еще больше.

— Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! — кричал он, в немного наигранной, но большей частью настоящей ярости.

— Кэл, фу, — возмутилась Алана в его наушниках, — хватит ругаться как сапожник!

— Не могу обогнать, — крикнул он в отчаянии.

Он снова добавил газа, вылетев на улицу Коппис, чтоб тут-же повернуть в длинный переулок «Стрелок Данлоп», разогнав свой Ducati полностью и наслаждаясь мощью, пока пейзаж с обеих сторон мелькал, превратившись в растянутые полосы света. Всё его внимание было сосредоточенно на ревущих мотоциклах впереди.

Но азарт пропал так-же быстро, как и появился. Каллум не собирался бороться за победу. Несмотря на то, что у них оставалось четыре круга и он, при небольшой толике везения еще мог обогнать соперников. Просто не было желания.