— Что будем делать? — чуть рассеянно поинтересовался он, прекрасно зная, что прямо сейчас ответа не будет.

— Решать проблемы по мере их поступления, — как ни в чем не бывало ответил Дагур и провел ладонью по коротко остриженным светло-русым с проседью волосам. — Ты сейчас идёшь в дом. Присмотришь, чтобы дети всё не слопали без нас, с них станется. Ждёшь меня. Идёшь не оборачиваясь.

В груди что-то кольнуло: маленькая радость и надежда, что есть способ всё разрешить. Гуннар кивнул и направился назад тем же путём, по которому они пришли.

Тяжёлые капли стали срываться чаще, падали на волосы, лицо, впитывались в ткань пиджака. Но он не ускорял шаг. Знал, что если друг остался у сейдов, значит, обязательно будет решение. Какое именно — неважно. Но будет ориентир, маленький маячок, что укажет верный путь.

Преодолев нужный путь, Гуннар замер возле входной двери. Обернуться хотелось до ужаса. Но это был какой-то необъяснимый ритуал: никто не должен смотреть на колдуна с Острова Зимнего Ворона. Пусть он и не совсем настоящий колдун.

Дверь распахнулась, в подсвечённом желтым мягким светом бра коридоре стояла Сюрла и приглашала войти.

Вдруг на плечо легла тяжёлая ладонь, по спине будто пролетела раскалённая молния. Гуннар остановился, сердце ухнуло куда-то вниз.

— Я должен поговорить с этой женщиной с Земли, Полиной, — будто сквозь века и немыслимые преграды донёсся усталый, совершенно бесцветный голос Дагура. — И с начальником волков, твоим подчинённым, Видаром Воргом.

Что делают приличные девушки, приехав в гости к парням, которые сделали им предложение? Готовят вкусные блюда, помогают по дому, кормят его котика? Или же гуляют по окрестностям, примеряют новые наряды и предаются необузданному сексу?

Что-то подсказывало, что оба варианта имеют право на жизнь. Правда… не в моём исполнении. Ибо даже наше весьма романтическое уединение с Арне не было долгим.

Сначала пришёл его брат. С женщиной. Йонне оказался весьма симпатичным молодым человеком, который скорее вызывал желание накормить, чем соблазнить. Хотя зуб даю, что многие девицы сходят от него с ума. Этакий вечно юный и чертовски обаятельный раздолбай, который умеет зачаровать и обворожить любую. Но у меня после Кабычинского как-то иммунитет против усиленного мужского обаяния. И чем больше я находилась в Норге, тем милее мне становился Арне. Внимательный, заботливый, и о господи — не бесящий. Вот ничем. Просто берёшь человека, ставишь рядом и тебе прямо нормально. Вот можно сказать, даже хорошо! Запомните, девочки, если ощущаете что-то подобное, то человека надо брать Безоговорочно и бесповоротно, пока ему не стукнула в голову блажь отыскать себе кого-то другого.

На этом мысли про Арне плавно перетекали в мысли про Ени. Она была… странной. Но при этом мне понравилась. Возьмите статую изо льда, дайте живое сердце, залейте чего-нибудь горячего в кровь и отсыпьте язвительности и циничности — вуаля! Во-первых, возраст. Если женщина в тридцать девять выглядит не хуже моей Вики, то есть чему поучиться у этой женщины. Во-вторых, если она хорошо держит в руках молоток, то, кажется, я нашла напарницу для моих непристойных и очень столярных забавах. Ибо… Стоило нам всем перезнакомиться, немного поболтать и разделить весьма недурственную трапезу, моя жажда деятельности завозилась всеми лапами, давая понять, что пора действовать!

Пришлось уговорить её потерпеть до утра. Она, конечно, поворчала, но вынуждена была согласиться.

А ночи я ждала, затаив дыхание. Хоть тут и были Йонне и Ени, но почему-то по первому впечатлению я сделала вывод, что они не будут подслушивать всякое у двери нашей спальни. Однако всё пошло… не так. Потому что мне на глаза случайно попала книга «Сказания и мифы Норге». Стоило открыть первую страницу, как на глаза попалась легенда про Деву-Сванен…

Вмиг были позабыты все развратные планы. Внутри стало как-то холодно и неуютно.

«Так, — четко решила я, — спокойно, действуем по обстоятельствам. В обморок не падаем, волосы на нём, тьфу, на себе не рвём. В общем…»

Пролистав книгу, я составила кое-какое представление о верованиях местных. А потом, стило Арне вернуться, приступила к пыткам. Практически состоявшийся жених мужественно рассказывал мне полночи про Деву-Сванен, про великана Химмелена, черного вестника-ворона… В общем, первая наша почти брачная ночь прошла совсем не так, как мечтают юные девы и горячие мачо.

Зато уснули мы вполне удовлетворённые и счастливые. Я, потому что кое в чем разобралась и теперь буду готова к новой встрече с Девой-Сванен, а он — потому что Полиночка угомонилась.

Правда, я стрясла с него обещать поехать в один из храмов Девы-Сванен. Арне, конечно, подозрительно покосился, но пока что оставил все вопросы при себе, что меня устраивало. Интуиция подсказывала, что надо всё же посмотреть на это всё своими глазами. И если появление Сванен повторится, то придется тогда всё рассказать Арне и попросить талончик к психиатру.

Вот такие воспоминания бродили у меня в голове во время активного приколачивания полки к стене.

— Невозможно больше жить в таком свинарнике, — грозно сказала я, уперев руки в бока и посмотрев на братьев. — Ваш второй этаж — это нечто невыносимое.

Повисла тишина. Потом Арне и Йонне переглянулись. По их взглядам мало что было можно понять. Однако мне всё же показалось, что в зелёных глазах Йонне мелькнул весёлый огонёк, а во взгляде Арне — понимание и одобрение.

— Я буду помогать, — вдруг подала молчавшая до этого Ени.

— Хорошо, — согласился Арне, — если все тут одобряют бесплатный физический труд, то мы только за.

— Очень толковый подход, — одобрила я, мысленно пометив, что надо бы посмотреть генеалогическое древо Арне.

А то странное ощущение, что там были не только ребятки и параллельной Норвегии и прочей скандинавской местности.

И вот, третий час мы возились на втором этаже. Арне поначалу категорически не одобрял молоток в моих руках и всё пытался отобрать. Был настолько нагл и самоуверен, что пришлось поцеловать, обескуражив, и отправить в соседнюю комнату.

Ени смотрела на нас с едва заметной улыбкой. В такие моменты казалось, что эта Снегурочка оттаивала и превращалась в нормальную женщину. Ибо всё остальное время чувствовалось какое-то напряжение.

Полка упорно не хотела вешаться. Я шумно выдохнула и сдула упавшую на лицо прядь. Ну, ничего, я тебя всё равно приколочу! Наши девушки не сдаются! Да и упорства мне не занимать. Поэтому, уже отыскав другое место, сделала глубокий вдох. Так, сейчас я её ка-а-ак…

— Полина, — вдруг донесся звонкий голос Ени.

— Да? — обернулась я, удобнее перехватывая молоток.

— А ты рада, что являешься истинной парой оборотня? — спросила она, глядя прямо мне в глаза.

Молоток выпал из моих рук. Хорошо, что не на ногу, но грохот всё равно получился знатный. Я такое уже слышала, от Сванен. Но тогда не сразу восприняла всю информацию. А теперь…

Сделав шумный вдох, я было хотела наклониться за орудием, но передумала. Кто знает, что мне тут ещё скажут, так что лучше всё тяжелое и опасное оставить на полу.

— Сложный вопрос, — подбирая слова, медленно ответила я. — К тому же…

К тому же что? Ни про каких оборотней не слышала? Книжки и фильмы не в счет. Может быть, тут просто такая фигура речи. Но почему-то вспоминался странный янтарный блеск в глазах Арне, когда он смотрел на Кабычинского. Вроде бы ничего особенного, просто свет так упал, но сердце подсказывало, что дело далеко не в этом. Про «истинную пару» воспринималось не так страшно, как про оборотня. Мало ли как тут принято в любви признаваться. Надо зажать Арне в уголке и вытрясти всю правду. Так хоть молотки ронять не буду, и есть вероятность, что не пострадают ни я, ни окружающие.

— Сложно сказать, — честно ответила я. — Но ничего против не имею. А что?

Изначально показалось, что Ени спрашивает так, будто ей чрезвычайно важен мой ответ. И я не ошибалась — по глазам всё видно. Но вот говорить Ени явно не спешила, а смотрела в окно. И почему-то стало очень неуютно и как-то… неправильно. Будто бы я могла что-то очень хорошее, как-то порадовать эту женщину, но конкретно упустила даже малейшую возможность.