Лицо девушки застыло маской ужасной догадки.

– Нет! Они закры-ы-ылись прямо перед мои-и-им лицо-о-ом. Я вновь у-у-упал в пустоту-у-у-у…

Он заревел самым позорным образом, завывая, как девчонка.

– Не может быть!

Наинлит не могла поверить своим ушам.

– Как же так? Это невозможно! Немыслимо! Госпожа Ваэртильгвен спасла тебя!

Но несчастный страдалец не ответил. Поникнув, он обмяк и откинул голову, закрывшись безучастной отрешённостью чёрной меланхолии.

– Усни беспечным сном, дитя альвов милое.

Наинлит коснулась ладонями его лба, и юноша сомкнул веки, погрузившись в забвение.

– Судя по всему, Эрегинда может спасти только Гильдия магов. – С досадой прошептала Наинлит, отстраняясь от укрощённого, но так и не исцелённого эльфа-демона.

Таэлнас, Монфиэста и Ллайсаниэль пребывали в прострации, отрешённо глядя в пустоту.

– Вставай.

Девушка протянула руку любимому. Молодой эльф дрожал мелкой дрожью, но нашёл в себе силы подняться на ноги.

Эльфийка оправилась от потрясения и с задорным огоньком в глазах готовилась продолжать сражаться ради торжества Добра и Света.

– Противостояние с тёмными силами вечно и бесконечно, как огонь и лёд, рассвет и закат, день и ночь, зима и лето. Увы, эту битву мы проиграли, но война ещё не окончена. Пойдём, я хочу побыть наедине с тобой в одном особенном для нас месте. Помнишь?

Наинлит горько усмехнулась.

Тэлс стряхнул остатки оцепенения. Отпечаток мрачных дум покинул его лик, и на нём вновь зажглась искра надежды.

– Ты ведь знаешь, в чём наша сила, перед которой не устоят Зло и Тьма?

– Да, любимая. – Кажется, Тэлс вновь воспрял духом. – Это наша любовь.

– Верно. Любовь – это квинтэссенция Добра, Света и Жизни. А сущность Зла и Тьмы – Пустота, в ней нет и не может быть жизни – только смерть.

Взявшись за руки, юноша и девушка покинули дом лучшего друга, ставший отныне мрачным пристанищем проклятых грёз.

Они бежали во тьме, забыв об ужасе нависшего рока, не чувствуя горечи и боли.

Эльф и эльфийка отдались первобытной стихии, неудержимыми скакунами прорываясь сквозь негустой подлесок.

Их сопровождала пёстрая симфония звуков ночного леса: пронзительные вскрики, шорох крыльев, треск валежника под ногами, шелест листвы на ветру.

Направление держали интуитивно. Влюблённые даже с закрытыми глазами нашли бы дорогу к тому особому, священному для них месту, где юноша и девушка впервые открылись друг другу.

Скрывавшие звёзды дымчатые облака поредели, жемчужный лик лунного полудиска вновь украсил небосвод. Пахло сыростью и прелой листвой.

Ужас пережитых кошмаров на время слёг с души, охотники превратились в обыкновенных лесных эльфов, беспечных и беззаботных. Ничто и никто, ни Пустота, ни Тьма, ни Хаос, не могли отнять их свободу. Да, Зло могло забрать их жизни или похитить души, но искра звёздного света, огонёк кристально чистой эссенции Добра, изначально заложенный творцами в ауру их духа, был неподвластен тёмным силам.

Силуэты двух стремительных теней вылетели из чащи. Мелькавшие в сумасшедшем калейдоскопе деревья остались позади.

Влюблённые оказались на берегу лесного озерца, окружённого ольхой и ивами-вётлами, утопавшим в лучах убывающего ныне ночного светила. В узком шлейфе лунной дорожки по водной глади плыла пара лебедей. Грациозно выгибая длинные шеи, они часто касались друг друга в нежном танце любви и верности.

– Ты только посмотри на них. Разве это не прекрасно? Воистину Вентола послала нам знамение! Наша любовь благословлена свыше.

В глазах Наинлит стояли слёзы.

– Энсвидское озеро.

Стоящий рядом Тэлс обнял избранницу и легко коснулся губами её щеки.

– Я помню тот день так ясно, словно это было вчера, а не двадцать четыре года назад. Весна дышала новой жизнью, зеленели луга, цвели деревья…

Воспоминания сладким ручьём заиграли в сердце. Юноша мечтательно вздохнул.

– Ты вплела в косы разноцветные ленты… Мне никогда не забыть венка из анемонов и фиалок… Мы пели эту песню э-э…

– «Белоснежное платье, губы маков цвет».

– Точно! Я назвал тебя воплощением красоты, которым хотел бы любоваться вечно.

– Ты впервые поцеловал меня и назвал своей любовью. А я как последняя дурочка не могла сказать ни слова. Просто заплакала от счастья.

– Мы водили хоровод, катались по траве, встречали рассвет и закат. Жизнь казалась сладкой и безоблачной сказкой. Мы думали, что так будет всегда.

– Тень рока затмила наше счастье. – В тоне голоса девушки проступила горечь.

– Как и судьбу нашего народа. Века Затмения продолжаются…

Парочка достигла белой ротонды у самой кромки воды. Обвитую плющом беседку окружали клумбы роз и мальв. Для множества влюблённых это место стало священным, своеобразным «храмом любви» – именно тут случались первые признания и клятвы верности.

Влюблённые присели на скамью и крепко обнялись. Таэлнас прижал девушку к груди и гладил её шелковистые волосы. Наинлит просто наслаждалась объятиями любимого, забыв обо всём на свете, не вспоминая прошлое и не беспокоясь о будущем.

– Наши судьбы и души неразрывно связаны.

Девушка подняла голову и заглянула в глаза любимому, который вместо ответа запечатал её уста поцелуем.

– Ты сказка моей жизни. Без тебя она теряет всякий смысл. Я не могу без тебя.

– А я без тебя.

Они вновь поцеловались.

Когда Тэлс отстранился, его лицо несло отпечаток внезапно нахлынувшей печали.

– Ты ведь помнишь те моменты… в лесу. Когда я спрашивал тебя…

– Ну конечно! И не забуду, даже если захочу! Да и вообще, больше никогда об этом не спрашивай – я пойду до конца в деле спасения Эрегинда. И неважно, какую цену придётся заплатить. Все, кто дороги нам, делают нас счастливыми. Эрегинд дорог мне не менее, чем тебе. Я не шучу и не преуменьшаю. Он тоже мой лучший друг. Зло, посягнувшее на его душу, – наше общее бремя. Нам не видать счастья и покоя, пока Эрегинд одержим.

– Спасибо, любимая моя, дорогая, родная! – Тэлс расцеловал подругу. – Ради тебя я готов на всё, хоть во Тьму и Хаос, только за тобой. Я тоже не могу без тебя. Мы – единое целое. Бремя земной жизни станет для нас невыносимым друг без друга. Если случится худшее, мы всё равно будем вместе. И если не при жизни, так в посмертии.

– Ни слова больше. Наинлит коснулась его губ пальцем.

Они смотрели друг другу в глаза, не в силах отвести взгляд, затем вновь обнялись и просто молчали, ожидая волшебный миг рассвета.

А он всё не наступал.

Всё изменилось в один момент – резко, порывисто, мимолётно, будто удар кинжала из тёмного закоулка.

Рванувший сквозняком ветерок разогнал прерывчатую облачность, обнажив бархатное покрывало ночного неба, усыпанного мелкими бриллиантами звёзд, которые, тревожно мигнув, померкли. Небосвод накрыла призрачная паволока, сродни горелой паутине или невесомым хлопьям сажи.

Всё вокруг замерло в предчувствии чего-то неизведанно жуткого, и от этого скрытая угроза, как затаившийся в кустах голодный хищник, готовый к броску, многократно возросла.

– Что это? – Испуганно пискнула Нали, и, зябко поёжившись, теснее прижалась к Тэлсу.

Но её парень словно забыл обо всём на свете. Будто околдованный, в немом потрясении взирал он на затмённое небо.

Над закатным краем горизонта возникла быстрорастущая чёрная тень, озарённая слабо мерцающим ало-багряным ореолом. Зловещее нечто кометой мчалось по небу, увеличиваясь с каждым мигом в размерах. Чёрная тоска и безнадёжность паучьей сетью спеленали сердца невольных свидетелей зловещего действа. Это было ощущение близкой неминуемой смерти.

И вот тёмное пятно вошло в зону видимости эльфов, стали видны пугающие детали загадочного пришельца.

– Вентола всемилостивая. – Потрясённо прошептала Нали.

– Чёрный Всадник. – Таэлнас не мог поверить, что видит это наяву.

И если это видение не было всего лишь иллюзией, сотворённой по кощунственной прихоти неведомого колдуна, этот Тёмный Странник не мог быть никем иным.