– Проверь дыхание и пульс.

Наинлит убрала лук, потёрла ладони и проверила пульс Эрегинда.

– Ну что? – На лике Тэлса была запечатлена смесь страха и надежды.

– Он жив! – Открыв глаза, облегчённо выдохнула Наинлит.

– Хвала альвам!

Тэлс потерял всякое самообладание и принялся бесцеремонно тормошить друга.

– Эрги, братишка, очнись, отзовись, это я, Тэлс, твой лучший друг! Пожалуйста, умоляю!

Несмотря на его отчаянные усилия, Эрегинд не отзывался, словно зачарованный сонным заклинанием.

В замешательстве Таэлнас обернулся к Наинлит. В его глазах плескался безумный страх.

– Пожалуйста, приведи его в чувство, или мы все сгинем в этом проклятом месте!

– Ты с ума сошёл! Он крепко спит, будто напоенный маковым настоем. Придётся нести нашего страдальца на носилках.

– Схоронить меня живьём!

Выкрикнув проклятье, Таэлнас сгрёб Эрегинда и перекинул через плечо.

– Скорее! Вернёмся в пещеру, соберём вещи, подготовим носилки. Дорогая, ты поведёшь. Держи лук наготове! И не отходи далеко вперёд, всё время будь на виду.

Наинлит коротко кивнула и покинула кромлех.

Несмотря на тяжкую ношу, Таэлнас шёл быстрым шагом. Яркая молочно-зелёная роспись слепила взор, но юноша, укрепив дух непреклонной решимостью, следовал к спасению, предпочитая погибнуть, но не оставить побратима в беде. Эльф не сомневался в своём чутье, он точно знал: с лучшим другом случилось ужасное несчастье.

– «Не так всё плохо – главное, что он жив. А там будет видно. Даже если Эрги проклят какой-то нечистью, хранительница снимет проклятие. Госпожа Ваэртильгвен мудра и могущественна, она сделает всё возможное и невозможное, чтобы спасти Эрегинда».

Самоутешительные мысли не принесли желанной отрады: сердце словно обвил ледяной змей, на душе было пусто и тоскливо, словно на кладбище холодной, ветреной и ненастной ночью.

Нефритовое зарево осталось позади. Эльфы добрались до пещеры и в страшной спешке собрались в обратную дорогу. Путники словно чувствовали за плечами дыхание Тьмы, их умами владела единственная мысль: как можно скорее выбраться из этого проклятого места.

Нали шла впереди, с луком наизготовку, её избранник пробирался следом, таща на спине бесчувственного товарища. Он передвигался так быстро, словно и не было на плечах тяжкой ноши, как будто невидимые демоны погоняли его хлёсткими ударами шипастых плетей.

Отряд обогнул холм менгиров со стороны болота и проследовал вдоль ручья, послужившего ориентиром для нахождения затерянной опушки. Наконец, вдалеке забрезжила мерцающая матово-белая точка, её свет напоминал сияние первых звёзд вечернего неба: это была последняя из путеводных меток.

Путники ускорились и вскоре достигли леса. Таэлнас снял с плечей Эрегинда и осторожно уложил на землю.

– Дорогая, мне нужно немного отдохнуть. Подготовь носилки.

Уже через мгновение девушка рубила невысокий кустарник, по внешнему виду похожий на лещину. Бывалый охотник и следопыт, Наинлит быстро соорудила носилки из двух веток, соединённых сплошной перемоткой верёвки.

Сразу после этого эльфы двинулись в путь, на этот раз носилки несли вместе.

Недолго оставалось до утра, но мрак и мгла зачарованного леса не спешили рассеиваться, как и засевшее под сердцем ощущение безотчётной тревоги.

– Тэлс, пожалуйста, достань янтариновый жезл Эрги.

– Что случилось?

– Так тревожно и тоскливо. Мрак будто выпивает душу.

– Твоя правда.

Они остановились на привал. Таэлнас покопался в вещах товарища и достал короткий бронзовый жезл с навершием из янтарина. Пространство на дюжину шагов окрест залил ровный медово-жёлтый свет.

– Привяжи к груди. – Посоветовала Нали.

Парень так и сделал. Теперь беспламенный факел висел на нём огромным светоносным талисманом.

Удивительная процессия, подобную которой древний лес, возможно, никогда не видел, медленно пробиралась вдоль ручья, русло которого медленно обращалось оврагом.

Из внезапно разошедшихся туч выглянула пятнистая жемчужина полной луны. Сразу раздался громкий пронзительный вой, подхваченный многими голосами: крупная стая вышла на охоту.

Нали и Тэлс в страхе вскинули головы и переглянулись. Вой, нарастая раздавался вновь и вновь.

– Ты помнишь, что мы пообещали друг другу? – Не оборачиваясь, спросил Тэлс.

– Да, конечно. И это не обсуждается.

– Спасибо, моя драгоценная. Я … я даже не знаю, как выразить словами, что я сейчас чувствую. Ты – солнце моей жизни, мои счастье и радость. Быть с тобой – это всё, о чём я мечтаю.

– Не трать попусту слова. Я и так это знаю. Ещё в тот день в детстве, когда увидела тебя впервые. Я думаю мы…

Тишину вновь разорвало лунное пение волков. Они приближались.

– Лезь на дерево, я подам тебе Эрегинда.

– Слишком поздно!

Не предупреждая, она мгновенно выпустила ручки носилок и сняла с плеча лук, тут же наложив стрелу и натянув тетиву.

Тэлс по инерции пронёс Эрегинда ещё два шага, пока тот не сполз на землю.

– Что…

Юноша обернулся и сразу всё понял: справа, с противоположной от ручья стороны, меж деревьев двигались силуэты волков. Их было не менее двух дюжин. Стая стремилась окружить эльфов.

Вариантов осталось всего два: немедленно забраться на дерево и бросить Эрегинда или принять бой. Естественно с безнадёжным исходом.

– Немедленно на дерево! – Страшным голосом заорал Тэлс.

Наинлит дикой кошкой буквально взлетела на ближайшую ветвь.

Тэлс не мог бросить Эрегинда, никогда и ни при каких обстоятельствах он не поступил бы так, предпочтя смерть подобному позору. Перехватив упавшее тело за пояс, он ногами вперёд вскинул его вверх, в надежде на быструю реакцию Наинлит, но девушка сплоховала, выпустив пойманную было щиколотку.

Таэлнас потерял равновесие и вместе с телом друга рухнул в папоротники. Бешеное рычание зверей подступило вплотную.

Нали истошно завизжала.

Уже был слышен топот ног могучего тела и шуршание зарослей, которое оно преодолевало. Но вовремя зазвенела тетива и серое мохнатое тело, уже взвившееся в прыжке, с жалобным визгом тяжело грохнулось наземь со стрелой в пасти.

Это был матёрый вожак и меткость эльфийки помогла возродить надежду на спасение, но шанс оставался единственно последним: через несколько мгновений остальные бестии настигнут беглецов.

Тэлс успел встать на ноги и уже собирался поднять с земли обронённого побратима, когда случилось нечто, повергшее его в неописуемый, немыслимый ужас, который он никогда не испытывал.

Прямо напротив явились два кроваво-красных ока. В голове успела пронестись мысль, что сейчас жадные волчьи зубы вопьются в шею, разрывая горло.

И в следующий миг Таэлнас с жутким испугом, заставившим забыть о смертельной опасности, осознал, что зловещий взор принадлежит очнувшемуся Эрегинду.

В сознании всплыли картины из недавнего кошмара: битва с орками, похороны, принявшая яд Наинлит и … холодная липкая паутина ужаса плотным коконом оплела душу: он вновь видел лучшего друга в демоническом обличье, только теперь наяву.

Раздался звон клинка: Таэлнас почувствовал, как Эрегинд вытащил из ножен его мэохафон. Свободной рукой он с невероятной силой, легко, будто невесомое пёрышко, забросил опешившего товарища на ветку рядом с Нали, которая, разинув рот в немом ужасе, уже наложив стрелу на тетиву, но забыв сделать выстрел, взирала на очевидно невероятный поворот событий.

Эльф-демон времени даром не терял: вооружённый теперь парными мэохафонами, и с феноменальной быстротой выписывал в воздухе причудливые мельницы и восьмёрки, он уверенно, будто на тренировочной дуэли, вышел навстречу волчьей стае.

Ближайший зверь был уже в трёх шагах от героического безумца, но тот только выбросил вперёд клинок в правой руке, словно салютуя противнику, чтобы вызвать его на поединок. Для полноты картины не хватало только церемониального поклона.

Для Тэлса и Нали время остановилось. Не чувствуя себя, не осязая окружающего мира и не веря в реальность происходящего, они застыли в ожидании неминуемой, и, как казалось, фатальной для их друга развязки.