Это излюбленный приём того, кто собственные сопли без постороннего участия утереть не в состоянии. Ребята, командир не может постоянно за вами присматривать, запомните это! И когда мины при обстреле ложатся в одну линию по направлению к вам – это называется вилка, из неё нужно выходить, а не глазеть на вспыхнувшие пожары от падающих рядом мин. В итоге опытные бойцы, прошедшие несколько войн, попадают под разрыв и, слава богу, если отделываются ранениями.

Таков человек и легионеры не исключение, среди них так же бродят обычные, присущие всему человечеству страстишки, среди них так же есть и приспособленцы, ябедники и интриганы – все как у всех.

Но эти невеселые рассуждения посетят Мартина потом, а пока продолжается война, и завтра будет новая задача, поэтому необходимо быть сильным.

Ратник вызвал на совещание уже, когда стемнело и подниматься к дому занятому штабом штурмовой роты, пришлось практически на ощупь, натыкаясь в темноте на всякий хлам, выбирая дорогу, пока не вышел на асфальт, ведущий прямо к месту назначения. Дом располагался на скате длинного каменистого отрога, с обратной стороны которого буквально в километровой дальности располагались передовые позиции противника. Кто противостоит на этот раз продвижению вперед на север за короткое время пребывания в районе так и не выяснилось. Сведения от союзников поступали противоречивые, да и разницы по большому счету было ни какой. Переброску на новое направление завершили после обеда еще за темно, расстояния от прежнего места стояния не велико, перемахнуть по горному серпантину через перевал на магистраль, ведущую на Алеппо. Колона петляя между участками трассы покореженными войной, переехав через мост над сухим руслом, съехала на северную сторону от магистрали в населенный пункт. Дома жителей городка были разбросаны по склонам нескольких возвышенностей и серпантины, соединяющие подворья спускались вниз на основную улицу с довольно широким асфальтированным шоссе, по обе стороны которого сплошной стенной добротных домиков была представлена вся инфраструктура поселка, магазинчиков и различных контор. Городок был брошен мирными жителями, и на улицах можно было встретить только людей в военной форме при оружии. Магазины и конторы, конечно, были опустошены, но сам населенный пункт лишь отчасти был задет боями и по сравнению с другими местами компактного проживания населения на линии фронта отделался малой кровью. Улицы и дворовые пространства были замусорены всяким хламом, еще недавно бывшим частью внутреннего интерьера или конструкций, война, приведя в негодность все эти нужные в обиходе вещи, разбросала их по проулкам. Задачу ставили буквально с колес, поводом для такой спешки было, прежде всего, стремление союзников как можно быстрей опробовать данное направление на предмет устойчивости обороны противника, но до прибытия Русских легионеров они все как то не решались на данный демарш. Причина нерешительности, конечно, не была, в желании поделится с братьями по оружию из северной страны славой победы. Просто союзники привыкли действовать с подстраховкой от легионеров и наступать на супостата самостоятельно уже для них было крайне не комфортно. Сирийский военно-начальник по-видимому посчитав момент для наступления удачным и подкрепив свои доводы в разговоре с генералом от федералов презентом тому в виде сшитого из чистого хлопка а значит дорогого мужского платка Арафатки , настоял на скором выступлении. С момента выражения полной готовности Сирийского командира к атаке по врагу, федералов уже не интересовали трудности солдат удачи, стремясь воспользоваться моментом душевного подъема капризного аборигена, они суетились уже без оглядки на нормативные показатели. Мартину было проще, выгрузить весь не объемный возимый с собой инвентарь и боезапас не большой группы, складировать, отогнать машину в укрытие все это заняло не больше часа, и назначенная на выполнение задачи группа приступила спокойно к подготовке. Ратнику и Бритому было гораздо сложнее, совместить процесс разгрузки с одновременным занятием позиций по фронту, стазу же организовывая наблюдение, учитывая количество и калибр вооружения и боезапаса к нему было делом хлопотным. Занять назначенный рубеж и позиции, организовать наблюдение в готовности поражать цели противника, решая попутно вопросы размещения и быта для крупного подразделения в сроки указанные без учета всех показателей, это значит рвать жилы до третьего пота и орать до хрипоты. Но к вечеру минометы Бритого дали уже первый залп по цели указанной с постов наблюдения роты Ратника, минометы самих штурмовиков меньшего калибра тоже уже были в деле. Ночь с присущей для региона не проницаемой темнотой, накатила быстро. Во мраке ночи просматривались только лишь очертания гор на фоне небосвода и размытые силуэты строений. Но это только на стороне занимаемой русскими, в местах расселения союзников четко просматривались окна помещений освещенных с помощью аккумуляторных батарей и генераторных установок и время от времени по дорогам между строений передвигались машины, озаряя путь перед собой фарами. Светомаскировка для Сирийских солдат было понятием относительным, и выполнялась только до предела, где заканчивался комфорт. Первая группа разведчиков еще с вечера, согласно указанию Ратника, переместилась на передовую и заняла наблюдательный пункт в боевых порядках союзников. Союзники с рассветом после артиллерийской подготовки собирались атаковать позиции противника, но как ни странно командиры Сирийцев не настаивали на присутствие Русских непосредственно на переднем крае, их вполне устраивало планомерное и выверенное огневое воздействие по духам минометчиками легионеров и надежный заслон солдат удачи на флангах наступающих. Ратник трезво рассудил исходя из запросов самих командиров формирований защитников Асада и приказал Мартину ограничится отправкой на передок не большой группы для ведения наблюдения и доклада обстановки непосредственно от атакующей группировки. Причина подобной убежденности в собственных возможностях выяснилась чуть позже, а пока разведчики, разместившись в одном из пустовавших домов, готовились к ночной фазе боевых действий, выставив охранение, ждали дальнейших указаний. Мартин подошел к двери в жилое помещение дома и, проделав сложные манипуляции с открыванием металлической створки вовнутрь пространства и отодвиганием полога плотной материи, оказался внутри. Комната была освещена достаточно для того чтобы не блуждать в потемках опрокидывая стулья и шкафы, а маленький светильник на столе обеспечивал луч должной мощности и диаметра круга для освещения карты. К моменту прибытия Мартина, Бритый был уже на месте и Ратник сразу же после короткого приветствия в режиме беседы о насущном поведал о ближайших планах командования из которых самому Ратнику не было понятно до конца уверенны ли федералы в том, что Сирийские генералы преисполнены решимости наступать или это очередной блеф. Странную реакцию союзников, их командного состава, на факт присутствия в боевых порядках Русских легионеров сами солдаты удачи отметили уже с начала совместных с Орлами пустыни действий. По мнению Русских то, что слабо поддающиеся управлению подразделения Сирийцев поддерживает хорошо подготовленная группа солдат удачи должно только приветствоваться начальниками союзников, да и на официальные признания вклада не претендуют, делиться славой не надо. Но у командиров Орлов были, какие-то свои не понятные пока еще русским причины не слишком радоваться помощи от северных варягов. Обсуждение важных тем служебного характера продлилось не более получаса, все, что касается наступления, оговорено еще днем. Разговор на отвлеченные темы, в который плавно перешло совещание, был прерван мощным разрывом боеприпаса по звуку не малого калибра не дальше полукилометра от штаба. Взрыв раскидал куски кирпича и мусора совсем не далеко от места расположения батареи Бритого, и вот уже по станции Байкал, не сдерживая волнение, на повышенных тоннах оповестил о замеченных еще двух позиций в стороне духов, с которых были произведены выстрелы, по-видимому, из минометов. Падение одной из мин сопровождалось мощной яркой вспышкой пороховых зарядов складированных на позициях минометчиков. Пороха вспыхнули ослепляющим в окружающей темноте заревом, Бритый схватившись за станцию по ходу торопливого шага, отдавая своим скороговоркой распоряжения устремился вниз по теперь хорошо освещенной улице к батареи. В эфире снова зазвучал голос Байкала с теми же интонациями о замеченных вспышках выстрелов на вражеских позициях , Ратник тут же потребовал от него. = Гаси их своими средствами. = =Да командир наводим. Сейчас отработаем. = Ответил Байкал и еще один разрыв теперь уже с явным перелетом где- то внизу за дорогой. Минометы Бритого не могли работать, какое-то время разбирались в последствиях попадания в пороха . Доклад Ратнику через несколько минут после начала обстрела в какой то мере успокоил, мина духов подожгла только брикеты с порохом, мины и орудия были в уже в недосягаемости вспыхнувшего пожара, минометчики среагировали быстро, но стрелять они пока не могли. Бритому необходимо было сменить позицию, работать на этом месте было уже опасно, духи наверняка уже заприметили признаки удачного выстрела по зареву, и Алтаю пришлось двумя стволами менее мощных минометов развернуть дуэль и еще через минуты в духов полетели первые 82 миллиметровки от позиций легионеров. К пожарищу на прежнем месте расположения минометчиков добавились звуки выстреливающих под воздействием температуры патронов, как сам Бритый пояснил по станции – рядом с порохами лежало пару цинков патронов. Мартин высвобождаясь от зацепившейся за ботинок какой то тряпки подцепленной в помещении рядом со входом в основное жилое пространство дома вышел на большую веранду дома. В комнате этой он оказался после зычной команды Ратника= в укрытие= когда Байкал сообщил об очередном выстреле вражеского орудия, просто нужно было обрести крышу над головой, по опыту зная, легкая мина духов не пробьет перекрытия двух этажей здания. Обстрел продолжался и вот уже за позициями Бритого в районе дома, где размещались разведчики, обозначилась вспышка разрыва, сопровождаемая пылью. Всполохи пламени сгораемых порохов не достигали места расположения разведчиков, и определить в точности, куда попал снаряд не было возможности, Мартин запросил по рации, но ответа не последовало и уже имея все основания для беспокойства быстрым шагом двинулся по проторенной дороге к своим. На подходе, обойдя полуразрушенное здание, и уже явно различая очертания знакомой постройки, услышал голоса и шум настораживающей возни. Достигнув уже почти бегом места, он застал парней за активным перемещением от здания на затемненную площадку вниз ближе к дороге, укрытую от направления прилета мин. Сразу же стало понятно, взрыв был не без последствий, крики от боли раненных были тому подтверждение. Не задетые осколками, прилетевшей мины перетащили уже на площадку раненных и оказывали им помощь время от времени отбегая в здание, чтобы притащить какие – нибудь принадлежности или одеяло. Мартин сразу вызвал по станции водителя Камаза приказав подогнать машину ближе к расположению и отмахиваясь от совершенно не уместных на данный момент стенаний Тайги по поводу не разумности пребывания части группы на месте, мол, ушли бы с вечера все, не пострадали бы, проверил состояние раненных. К большой удачи убитых не было, но среди раненных был один тяжелый у Шайтана был проломан череп и теперь от быстроты доставки в госпиталь зависело многое. КАМАЗ вскоре подрулил к площадке задним ходом и раненные быстро уложенные в кузов на принесенные из дома матрацы и одеяла вскоре были уже в пути на базу. Переведя дух, Мартин направился к дому. Мина врезалась в угол дома, проделав дыру на входной дверью, части отколовшейся кладки и штукатурки разгромили прихожую и ближайшую к выходу комнату, переломанная мебель и осколки стекла и камня изменили внутреннее убранство помещения до не узнаваемости. Лежак Мартина был завален строительным мусором причем приличного сечения отдельных экземпляров отколовшейся стены, рядом лежала продырявленная фляга оставленная им на столе перед уходом. Служебные совещания иногда очень полезно для здоровья посещать и это фляга тому яркое свидетельство. Оружие перетащили в щель между стенкой какого-то домика на дороге в низине и вертикальной обрывом примыкающей к нему природной скалы. Байкал, вступив в единоборство с духовскими артиллеристами, все же сумел перехватить вражеский расчет на одной из позиций, между которыми перемещались мобильные минометы на автомобилях, яркая вспышка и густой дым различимый на фоне неба давали все основания для подобного вывода. Бритому понадобилось больше двух часов на то что бы перебросить всю батарею на новое место и еще до рассвета его расчеты полноценными залпами продолжили терзать разрывами позиции духов. С рассветом началась артподготовка и в дело уже вступили орудия крупного калибра и реактивные системы федералов. Мартин с остатками группы принялся разгребать последствия прямого попадания в жилище, место было выбрано поспешно и не удачно, вынуждено констатировал Мартин, ни куда не денешься, а отнести оплошность все-таки придется на собственный счет. Но и ребятки были не на высоте, при прилете мины на батарею не ушли в безопасное место и застали прилет снаряда на крыльце с наружи дома, ни кто из тех, кто был внутри не пострадал. Эх ребятки вы же не первый раз под обстрелом, глазели на зарево пожарища, не позаботившись о безопасности. Наступление тем временем началось. Воинственного пыла союзников, однако, хватило ненадолго, да можно сказать иссяк этот пыл мгновенно, и атака захлебнулась едва начавшись.