Домой вернулась с кучей пакетов. И еще целый час потратила на примерку. Завтра перед коллегами, а тем более клиентами, я должна выглядеть отдохнувшей, позитивной и красивой, должна улыбаться и делать то, что умею делать хорошо – отправлять людей на отдых!

Однако ночь далась нелегко. Мне приснился кошмар, будто я снова очутилась в той чертовой каюте совершенно одна. Яхту раскачивало из стороны в сторону, вода проникала внутрь сквозь иллюминаторы, отовсюду доносился страшный треск, и как бы громко я ни звала на помощь, никто не шел. А в какой-то момент яхта начала тонуть. Когда вода хлынула внутрь, я проснулась. И еще долго лежала, глядя в потолок. Как бы я ни старалась, как бы ни уговаривала себя, мне не справиться самой, душа словно выгорает. Все-таки мне нужна помощь, я должна выговориться, должна кому-то рассказать обо всем. Тогда взяла телефон и набрала подругу.

– Привет, Даш. Я тут подумала, в общем, сбрось мне контакты психолога.

Через минуту прилетело смс с номером и именем. Регина Матвеевна Лесницкая. Хочется верить, что она поможет мне разобраться с тем кошмаром, который творится в голове и сердце. Мне то хорошо, то плохо, то я готова жить дальше, то хочется, как побитой собаке забраться под лавку, поджать хвост и тихонечко сдохнуть.

Демьян

Уже десять дней прошло, а я еще ни разу не смог спокойно заснуть. Думаю только о ней. Да, я погорячился и да, она добилась, чего хотела. Но сколько можно было биться лбом о стену? Ни одну бабу еще не приходилось так уламывать. А противнее всего то, что она бы легла с заплывшим салом депутатом в койку, лишь бы отделаться от меня. Но, твою мать, почему до сих пор так погано?

– Демьян Олегович? – в каюту заглянула Инесса.

– Чего? – с трудом оторвал башку от подушки.

– Вас к телефону. Денис Николаевич.

– Скажи, перезвоню.

– Он уже третий раз звонит. И, подозреваю, рвёт на себе волосы.

– А еще он мой зам, пусть ждёт.

– Ладно, так и передам.

– Так и передай.

– Обедать будете наверху или сюда принести?

– Наверху.

Сегодня мой вояж подходит к концу. Прибываем через пару часов и сразу в аэропорт. Эти дни я проболтался на волнах как говно в проруби. Мне казалось, в море станет легче, не стало. Конечно, за Яной следят с момента ее возвращения в родной город, докладываются мне по два раза в день, куда она ходила, с кем, когда. Пока все спокойно – она работает, встречается с подругами, бегает по магазинам. Есть, конечно, неприятный момент в лице психолога, которого Яна начала посещать три дня назад, видимо, из-за меня. Но что радует, так это отсутствие других мужиков в ее окружении. Интересно, о чем она там с мозгоправом общается? Добрый доктор помогает пережить несчастной пациентке страшные события? Лишь бы колесами не кормил. Я и сам пытался убедить себя в бесполезности этих отношений, только ничерта у меня не получилось. Девчонка засела глубоко внутри, словно Чужой, и теперь ломает меня, рвет сердце, убивает.

Наверху уже дожидался накрытый стол. Всё как всегда.

Опустившись на диван, достал телефон и открыл Фотографии. Я успел наснимать Яну, пока она спала, мылась в душе, мерила одежду. Это ж надо было так влюбиться в бабу! Я до сих пор не могу ответить себе на вопрос, откуда такая агония. Ведь должна быть причина. Причина есть у всего и всегда. Тем более я глубоко убежден, что любят за что-то, а не вопреки. И за что тогда втрескался в Ярцеву? Все время, проведенное вместе, я видел только страх и неприязнь c ее стороны. Бред какой-то, честное слово. Но стоит подумать, что у нее появится другой, как кровь закипает, в легких заканчивается воздух, голова начинает гореть огнем.

И открыв фото, забыл про всё на свете. Вот эта моя самая-самая. На ней Яна спит в позе, от которой мурашки по коже – руки закинуты за голову, ноги слегка разведены и она голая. В тот злополучный день я взял свою девочку в бассейне, потом отнес в спальню и просто не смог не сфотографировать. Боже, как я её хочу. Наверно, мне нужно было это время, чтобы понять, готов ли я отпустить дикарку насовсем. Не готов. Совершенно не готов.

Представляю, как малышка удивится, когда увидит меня снова. Даже аппетит появился.

А поговорка все-таки верная, чем больше женщину мы любим, тем меньше нравимся мы ей, но хрен с ним. Такова участь мужика – бегать за бабой, добиваться её, угождать. И, твою мать, мне это нравится. Главное, вовремя ставить на место эту ретивую кобылку, чтобы не слишком-то зазнавалась.

Прибыли ровно через два часа, а дальше было такси и аэропорт.

Яна

– Ты какая-то бледная, – всмотрелась мне в лицо Даша. Мы с ней работаем в одном здании, только я в турагентстве, а она в салоне пластиковых окон. И в обеденные перерывы всегда сидим в кафешке, что на противоположной стороне от нашей старенькой трехэтажки, давно как требующей капитального ремонта.

– Спала сегодня плохо, – посмотрела на себя через камеру телефона, – то душно было, то жарко, то сны дурацкие снились.

– А сейчас как?

– Слабость жуткая и хочется спать.

– Да уж. Ты как вернулась из этого отпуска, так сама не своя. Я, конечно, лезть в душу не собираюсь, – выставила ладони вперед, – твоя жизнь, все дела, но блин, Янка, больно смотреть на тебя.

– Поверь, мне самой больно на себя смотреть. Но однажды это пройдет.

Н-да, моё состояние желает лучшего со вчерашнего вечера. Подташнивает, то в жар, то в холод бросает, постоянная тревога одолевает. Может, причина в таблетках? Психолог прописала успокоительные, но как выразилась, они действуют мягко и не имеют такого рода побочных эффектов.

А дома я уже десять дней, но еще ни разу не ощутила покоя, ни разу не проснулась с чувством, что всё хорошо, потому что ничерта не хорошо. Треклятый Стрельцов болезненной занозой сидит в мозгу. Иногда вообще возникает ощущение, что он где-то поблизости, сидит, высматривает, выслеживает, тенью следует по пятам. Как говорит доктор, это все накопленные страхи, от которых мне поможет избавиться двухмесячный курс психотерапии и таблетки. Притом, что за один сеанс Регина Матвеевна берет две с половиной тысячи рублей, а сеансов в неделю три. Выходит, спустя шестьдесят тысяч мне должно полегчать. Надеюсь, так и будет.

Я заказала себе курицу в сливочном соусе, свекольный салат и морс. И съела все с огромным удовольствием, несмотря на тошнотворное состояние. Однако, когда уже собрались в офис, я поняла, что погорячилась, ибо мой желудок решил устроить протест и вернуть все съеденное обратно.

До туалета добежала за полминуты, благо, тот был не занят. Что ж, мой ланч за двести рублей отправился в унитаз.

– Ян? – раздался стук, затем голос Даши. – Ты там как?

– Лучше. Сейчас выйду, – вытерла рот салфеткой. Какого хрена со мной происходит? Может, ротавирус подцепила?

Подруга очередной раз скривилась при виде меня:

– Тебе бы домой поехать, – забарабанила пальцами по раковине, – а прежде зайти в аптеку.

– У меня с собой есть активированный уголь.

– Позволь вопрос задать.

– Ну?

– У вас со сволочью секс был?

– А что?

– Да ничего, просто твое состояние напоминает самый натуральный…

В этот момент я замотала головой.

– Даже слова этого не произноси! Вот не смей!

– Значит, секс был, – произнесла на выдохе. – Купила бы ты себе тест, Ян.

– С какой это стати? – как же хотелось сейчас что-нибудь сломать или разбить. Нет и еще раз нет! Я же пила эти чертовы таблетки! У меня был постоянный стресс. Невозможно забеременеть, находясь в таком состоянии.

– С такой, подруга. От секса, знаешь ли, иногда дети появляются.

– Я принимала оральные контрацептивы.

– Каждый день? Без перерывов? – вскинула брови.

– Да! И мне уже лучше. Всё, идём.

– Ну, если так, тогда уголь тебе в помощь.