– Ну, а теперь, когда заслуженное наказание получено, – он опустился на одно колено, и одним движением стянул с неё трусики к щиколоткам.

– А-а-а-й! – протяжно вскрикнула девушка, но ладони и локти от стола не оторвала.

Между ног у неё было гладко и влажно. Это его обрадовало, значит, всё, что сейчас происходит, возбуждает её настолько, что, когда он спустил трусики, на внутренней стороне их было большое влажное пятно. Может, это и останавливало её от их снятия? Или она стесняется своего возбуждения?

– Наталья, а у вас здесь все красиво! – Он приблизился к её нежностям и повёл носом, – а ещё очень приятно пахнет.

Сейчас её лицо наверняка залило краской, а глаза непроизвольно зажмурились. Незнакомый человек рассматривает её самые сокровенные места, а она, стыдясь этого, стоит и не может шелохнуться, потому что, чем дольше он смотрит, тем явнее она ощущает его дыхание там, и тем более жжёт в том месте, куда он, наверное, смотрит.

Алексей сжал её ягодицы. Тёплые, приятные на ощупь, не обвисшие, не впалые, почти идеально круглые, может, не вполне спортивные, но это дело вкуса.

– Вы ожидали нечто такое?

Она быстро закивала головой.

– А если я сделаю так?

И его рука с правой ягодицы скользнула в промежность и полностью накрыла ладонью её розовый бутон. Наталья ахнула и качнула бёдрами, будто стараясь удобнее разместиться на его пальцах.

– Но достаточно, – он сделал шаг назад. – Снимайте платье. С молнией помочь?

– Да, если не затруднит, – на удивление ровным голосом ответила она и без лишних движений стянула платье через голову и подала ему.

Синий бюстгальтер, в цвет трусикам, скорее, один и тот же комплект. Она подготовилась, и эта деталь также понравилась Алексею. Положив платье на стул, он обошёл её сзади и, расстегнув, снял последний элемент нижнего белья, который был на ней. Наталья стояла полностью обнажённая, с видимым усилием сжимая губы, видимо, для того, чтобы хоть как-то скрыть дрожь и предательское возбуждение тела. Но если лицо ещё можно было сохранить невозмутимым, то, блестящие мутные капли, собирающиеся между ног, скрыть было невозможно. Девушка стояла, заведя руки за спину и ждала, что будет дальше.

Её тело в дневном свете казалось чересчур бледным и местами отливало синевой. Грудь небольшая, наверное, чуть больше первого размера, светло-розовые крепкие соски и аккуратные овальные ореолы. Впрочем, грудь, как грудь – под ладонь, главное, насколько она чувствительная. Плоский живот, ровная спина. Словом – худенькая голая девушка, которую сейчас отшлёпают.

– Вы не замёрзли?

– Немного, – едва слышно и неуверенно произнесла Наталья.

– Сейчас будет теплее, не переживайте, – он вновь взял её за руку и подвёл к дивану. Первым сев на него, он уложил её животом к себе на колени:

– Я не знаю, как вы можете переносить боль, так что я начну сериями по десять ударов, сначала слабые, потом сильнее.

Девушка, молча кивнула и приготовилась к первому удару. Но вместо этого Алексей стал гладить её кожу, от шеи, потом по спине и, наконец, по сжавшимся от напряжения ягодицам. И лишь когда почувствовал, что тело её становится расслабленным, шлёпнул по попе а, затем, не останавливаясь, ещё десять раз.

Короткая пауза, и следом ещё один десяток. За всё время экзекуции Наталья не шелохнулась. Только к концу третей серии, когда кожа стала приобретать бледно-розоватый оттенок, она немного покачала бёдрами. Тогда он прервался и массирующими движениями погладил складки её половых губ, отчего она слегка развела ноги, давая понять, что можно проникнуть глубже, и едва слышно застонала. После короткой паузы, он продолжил шлёпать сильнее и чаще, и вскоре кожа её ягодиц приобрела ярко-красные оттенки. Наталья чаще задышала, и начала ёрзать, пока, после очередного удара, не потянулась рукой к попе, чтобы прикрыться, только после этого Алексей остановился.

– А вы умница, – он погладил её по спине,– я специально ждал, когда доберусь до этого вашего первого порога, – и ввёл два пальца во влагалище. Девушку буквально выгнуло дугой, вырвав, наконец, изо рта громкий стон наслаждения. Он начал медленно ласкать её внутри, отчего она сразу разжала кулаки и, положив ладони, начала в такт его движениям отрывисто стонать от накатывавшегося удовольствия и готовилась, наверное, так дойти до оргазма.

– А вы рано расслабились, милая моя, всё ещё впереди, – громко прошептал Алексей. Наташа, было, попыталась что-то сказать, но внезапный удар, так обжёг ягодицы, что она прижалась к дивану и стиснула зубы. Затем снова и снова жгло задницу так, что она с силой, до белых костяшек, вновь сжала кулаки.

– Ай!

Это был первый её вскрик.

– Хорошо, – он прервал экзекуцию, – вот и новый пункт моей проверки пройдён. Вам же всё нравится?

В ответ молчание.

– Я не слышу? – и Алексей звонко ударил несколько раз по её попке.

– Да! Да! Да!!! – затараторила Наталья.

– Ну, а теперь небольшой экзамен. Я буду наносить удары, а вы должны их считать. Собьётесь – начнём сначала, нечётко произнесёте – начнём сначала, в общем, вы поняли: любой недочёт – и все сначала. Готовы?

Вместо ответа девушка глубоко вздохнула и снова вся напряглась.

– Я расцениваю как да.

Кожа её ягодиц, начиная почти от копчика и до впадинки, разделяющей попу и ноги, стала ярко-красная.

– Один! Два! Три! – громко считала девушка.

– Четыре, пять, шесть, – продолжал счёт про себя Алексей.

Наталья старалась не сбиться, но это было сложно: каждый новый удар вызывал у неё такую яркую боль, что её просто подбрасывало над его коленями, но затем следовала волна удовольствия, когда пальцы ласкали клитор или проникали в её влагалище и трахали. И от такой чехарды, сложно было просто вспомнить название цифры, не говоря уже об очерёдности.

Алексей чувствовал, что она на грани, и старался не свалить её в оргазм, а только подвести к нему, сдерживая новой болью. Но после счёта – десять, он ввёл в неё три пальца, отчего Наталья мелко задрожала и, изогнувшись коромыслом, начала одновременно шипеть, стонать и что-то бормотать. А он продолжал гладить её и шёпотом повторять какие-то ласковые слова.

Вечером он написал Наталье:

– Как вы себя чувствуете? Всё понравилось?

– О, прекрасно, – ответила она, и следом отправила, – да, мне было хорошо! А вам?

– Мне тоже, – он запнулся за следующее слово, и несколько мгновений сомневался, подбирая правильную формулировку, к вопросу, который так его мучил, и, наконец, набрал, – вы не против следующих встреч?

Он нервничал – от её ответа зависело многое. Но ожидание продлилось недолго, телефон завибрировал – пришло сообщение:

– Конечно, если и Вы не против.

Ура!!! – он ликовал, и сразу ответил, – Я только – за! Надо определиться со следующей датой и, собственно, всё.

Немного позже она написала:

– Я вам сообщу, когда у меня получится в следующий раз.

И колесо закрутилось. Холодную осень сменила не менее холодная зима, листья опали, выпавший снег превратился в грязь, люди оделись во все тёплое. А они встречались каждые три недели: всегда разные квартиры, не особо ухоженные, но терпимые, и в целом неплохие, да и не до обстановки им было поначалу.

– Вы наденете в следующий раз черные чулки и пеньюар?

– Я постараюсь.

И вот она выходит из ванной, одетая так, как он сказал, нервно улыбается, больше от стеснения, чем от радости, и смотрит в любую сторону, только бы не Алексею в глаза. А он подходит, крепко обнимает, и держит Наталью в объятиях до тех пор, пока её напряжённое тело не станет расслабленным.

…

Сначала он шлёпал её только ладонью, но когда все простые позиции были ими испробованы, от коленно-локтевых до упора о стену, в ход пошли линейки, лопатки, ремни.

– А вы умеете рисовать?

– Да как бы не очень, – неуверенно ответила Наталья.