— Шутишь? Я единственный с такой фамилией, мои предки очень тяжело пережили войну. — Однако, глядя на дисплей Войда, Сильвер постепенно говорил все тише, пока не замолчал. — Да ладно?

— А что — нет? Ты умен, опытен, а твоими пособиями до сих пор обучают капитанов космических кораблей. Ты хоть и мразь, но мразь умная. А нам как воздух нужны такие кадры.

— В чем подвох?

— А без него мы значит не можем?

— Только не со мной.

— Ты прав. Подвох есть. Пока ты играл в паука, мы занимались делом, и кое-что придумали. Вот только этот проект нельзя показывать народу, пока нет. А проверить на ком-то надо.

— И тут появляюсь я. Тот, кого не жалко, но целесообразно использовать.

— В точку! Мы не можем рисковать тем, ради кого затевался этот проект в целом, но и просто так мы провести тест не можем. В случае успеха, к объекту вернется молодость, а его срок жизни увеличиться на неопределенный срок. — Услышав заветные слова, Нодж не смог удержать контроля над эмоциями. Волнение охватило старика, ведь у него появился шанс.

— Чем это может кончится для меня, в случае неудачи?

— М-м-м… не буду вдаваться в детали, их слишком много, но охвачу верхушку. В случае неудачи, человек потеряет рассудок. Случиться может что угодно, а самое паршивое — мы не можем высчитать вероятность. Данных экспериментов еще не было за всю историю. Мы не знаем, как поведет себя разум человека. Шанс есть, но он не просчитывается. А жить тысячу лет овощем, согласись — такая себе перспектива.

— Действительно, страшновато.

— Но мы дадим тебе шанс Сильвер. Дадим исправить то, что ты натворил. Дадим возможность сделать то, к чему ты стремился — увековечить свое имя, но не кровью, а делами. Возможно, ты даже увидишь ту самую колонию имени себя.

— У меня есть выбор?

— Конечно! Либо это, либо Союз. Выбирай.

— Сайбер, мне нравится, как ты ведешь переговоры! Предлагаешь выбор между лабораторной крысой и смертью в муках.

— Могу, умею, практикую.

— А не боитесь, что я возьмусь за старое?

— Не возьмешься. — Уверенность в голосе Овервойда напрягла старика больше, чем сама операция.

— Почему?

— Я же сказал, ты не дурак. Кроме того, по окончанию операции, ты уже не будешь человеком, по крайней мере, в том понимании, как сейчас. Ты войдешь в Виртуал Сильвер. Присоединишься к нам. И поверь, когда ты это сделаешь, у тебя не появиться даже мысли идти против своих. Если ты, конечно, сумеешь сохранить рассудок.

— То есть, в случае успеха я потеряю себя?

— Нет, что за глупость? Просто ты получишь то, что заставит тебя изменить свои взгляды. Не более.

— Эффект «роя»?

— Нет Сильвер. Ты станешь полноценной частью Виртуала. Одним из нас.

— Ну, выбор не велик, так что я согласен. Могу только попросить?

— О чем?

— Мне нечего терять в плане здоровья. Но если я лишусь головы… я могу попросить, что бы меня убили?

— За это не беспокойся, в случае проблем, мы убьем тебя сами. Чтобы сеть не засорял.

— К-ха… успокоил.

— Обращайся.

— Когда операция?

— В течении полугода. А до того момента, ты будешь сидеть здесь и ждать.

— Знаешь… вот сколько живу, но подопытным мне быть не доводилось.

— Ну вот, разочек побываешь. Надо же в жизни «все» попробовать, верно?

— Не соглашусь…

— К слову о делах. Не хочешь помочь избавиться от своих марионеток? Так сказать, поучаствовать не только наводкой, но и делом. Заодно и старое вспомнишь, ты ведь стратег и тактик. Опять же военное образование имеешь.

— Можно, — кивнул Сильвер, — все лучше голову делом занять, а не воспоминаниям и думам о будущем придаваться.

Так, в добровольно принудительном порядке, Сильвер начал работать с нами. Но кто бы мог подумать, что, если бы не банальная воля случая, на этом наша история могла закончится? Иногда приятно понимать, что получается перехитрить даже самого себя.

А волновался Нодж правильно. Эффект «роя» для человека был очень и очень опасен. Человек со слабой волей без нашего вмешательства, запросто может потерять себя. Потерять тело, оставшись навсегда в сети. Этот феномен был не до конца нами изучен и понят. Более того, мы даже толком не разобрались, что такое «Виртуал». Мы лишь знаем, что он есть. Что мы в нем обитаем. Что он нас объединяет, делая собой. Но что это такое — совершенно не понимает и тем более не знаем, чем это грозит человеку. Одно дело, когда сознание человека входит в Виртуал через буфер в лице нас и ИИ, и совсем другое — когда сам и на постоянной основе. Так что, результата боялся не только Нодж, но и мы.

А между тем, на орбите жизнь шла своим чередом. В очередной раз, одному незадачливому командиру пришлось вызволять своих подопечных из цепких лап службы безопасности «Пояса Ориона».

Шагая по коридорам базы, я не отводил взгляда от Ласточки. Шли мы из центра СБ, в который она в очередной раз угодила за буйный нрав. Кейт по натуре была девушкой весьма пылкой и, как не странно, самой проблемной среди всего моего отряда. В отличие от остальных, Ласточка никогда не пропускала провокации и оскорбления, сразу бросаясь в драку, из-за чего была регулярным посетителем камер СБ. Усугубляло положение еще и то, что она не церемонилась со своим оппонентом. Ей было сугубо наплевать кому бить лицо, генералу или рядовому. И если бы не её навыки пилота, да прикрытие со стороны руководства, (понятно какого) девушка давно лишилась бы своего служебного положения. Второе место по таблице «Проблемных кадров» занимали Бандит и Бродяга. Эти любители покуралесить также были не редкими посетителями СБ, но в отличие от Ласточки, чаще умудрялись смыться или отмазаться. Но несмотря на свой пылкий и ветреный нрав, садясь в кабину Стража, Кейт менялась. Она не бросалась сломя голову, не выпендривалась, что обычно и делала, а следовала приказам и четко выполняла свою задачу. Подобное раздвоение заставляло меня задуматься, а все ли с девушкой хорошо, ибо как показал анализ, раздвоение личности у нее не наблюдается.

Более того, в отличие от парней, девушка не была любительницей драк. Да, драться дралась и не редко, но удовольствия от этого дела не получала, предпочитая просто ставить хамов на место. Радикально. Хотя сама имела подвешенный язык, чем частенько и пользовалась, сначала затыкая хамов, а уже после навешивая люлей, когда те переходили на откровенное оскорбление.

— Ну и что случилось на этот раз?

— Меня обижали. — Надув губы словно ребенок и отведя взгляд, отозвалась она. Когда девушка строила обиженную физиономию, на нее просто невозможно было злиться, больно хорошо у нее получалось. И она это прекрасно знала, а потому не злоупотребляла.

— Если вспомнить, какие ты умеешь отвешивать шуточки, это еще надо посмотреть, кто кого обижает.

— Так я ведь никого не оскорбляю!

— Прямо — нет.

— А косвенно — не считается. Я же не виновата, что некоторые личности слишком неграмотны, чтобы по достоинству оценить мой уровень эрудиции.

— Ага, а когда тебе говорят, что ты, извиняюсь, дама легкого поведения, ты сразу даешь по тыкве. Ну и где здесь справедливость, скажи мне? — Девушка замолчала и слегка надулась. — Ладно тебе, чудо наше. — Усмехнувшись, приобнимаю её за плечи. — Пойдем, провожу тебя до каюты, а то ведь не дойдёшь.

— Почему? — Слегка покраснев от смущения, но не спеша выкручиваться, отозвалась она.

— Обязательно найдется умник, который сочтет нужным отметить твои достоинства, и в каких положениях он с ними взаимодействовал.

— Тфу! Все вы мужики… — Кейт моментально выкрутилась, но закончить не успела, так как я продолжил.

— А мне потом обратно возвращаться и снова вызволять тебя из цепких лап СБ-шников. Не, не канает, я еще отдохнуть хочу.

— Хам!

— Слышал, Сай? Я хам. Ну как понимать этих женщин? Говоришь о их женском прекрасном — ты бабник и извращенец. А не говоришь, ты Хам и просто не хороший человек.