Если вы считаете, что вылетами боевых самолетов, их маневрами в воздушном пространстве и «приводом» на базу управляет с земли соответствующим образом подготовленный офицер, вы, скорее всего, ошибаетесь. Во многих частях дежурные офицеры давно повадились перекладывать свои прямые обязанности на плечи наиболее смышленых солдат срочной службы, уступая им место за пультом КДП. Пока солдат, преисполненный гордостью за доверие, которое ему оказали вышестоящие товарищи, командует пилотами, дежурные офицеры режутся в карты или травят байки, откровенно убивая время.

Не были исключением и офицеры КДП «дальнего привода» авиаполка «Заполярье», что в Оленегорске. Один из них, майор Герасимов, вообще слыл беспредельщиком в этом вопросе, не прикасаясь к пульту по месяцу. И надо же было такому случиться, что секретная и внезапная инспекция от командования округом пришлась как раз на его дежурство.

Только-только майор успел разместиться на диванчике для резерва со свежим номером «Спид-Инфо», посадив за пульт ефрейтора Никиту Калабаева, родом из Иванова, как дверь распахнулась и в помещение командно-диспетчерского пункта, без какой-либо спешки, один за другим, вошли четверо. От обилия звезд на погонах вошедших у Герасимова зарябило в глазах. Он вскочил, попытался быстро застегнуться, но было уже поздно.

— Ага! — сказал незнакомый Герасимову генерал-майор. — Очень интересно! Как вы это объясните, товарищ полковник?

Командир авиаполка Александр Свиридов (он, разумеется, тоже был здесь — один из четверых) опустил глаза. Объяснять было нечего: его самого застали врасплох, а нарушение устава — это и в Африке нарушение устава. Объяснить попытался сам Герасимов, он что-то заблеял, но генерал-лейтенант остановил его нетерпеливым движением руки.

— Расслабляетесь, блядь! — генерал-майор не спрашивал, он констатировал. — Курорт устроили, блядь! Газетки почитываем, блядь!

Остальные члены инспекционной комиссии только поддакивали. На Герасимова было страшно смотреть. Он понял, что его военная карьера закончена.

Генерал-майор побушевал, потопал ногами, и на следующей неделе в авиаполку «Заполярье» произошли кадровые перестановки. Александр Свиридов отделался легким испугом в виде выговора, а потому без каких-либо колебаний и затяжек провел советы генерал-майора по реформированию порядка несения командно-диспетчерской службы в жизнь. Тем более что советы эти носили скорее приказной, чем рекомендательный характер.

(Пансионат «Полярный круг», Мурманская область, август 1998 года)

Номенклатурные работники мурманской администрации любили коротать вечера с субботы на воскресенье в частном пансионате «Полярный круг», что в трех десятках километров южнее Мурманска, Охота здесь была никакая, да и мурманские градоначальники предпочитали активному отдыху пассивный, а потому алкали удовольствий иного рода: хорошая, дорогая выпивка, хорошая, дорогая закуска, хорошие и дорогие девочки. Кроме того, имелись здесь отличная банька и никогда не замерзающее озерцо, плюхнуться в которое после парной было и приятно, и полезно.

Господин советник Маканин выбрал пансионат для проведения переговоров потому, что в отличие от большинства пансионатов, приватизированных к концу века в этих краях, «Полярный круг» лишь номинально являлся частным. Конторы под громким и претенциозным названием «Отдохни!» (Акционерное общество закрытого типа), которой якобы принадлежал пансионат, в природе не существовало. Финансирование «Полярного круга» проводилось с секретного счета Федеральной Службы Безопасности, то есть из альма-матер Маканина — КГБ. По этой причине обслуживающий персонал в пансионате сохранился старый, вышколенный, с расписками о неразглашении, обученный держать язык за зубами, а свое мнение при себе. Что и нужно было осторожному Маканину.

Итак, в один из вечеров в холле у камина расположились с горячим глинтвейном в бокалах трое бывших сослуживцев — сам советник Маканин, полковник ПВО Зартайский, выезжавший в часть 461-13 «бис» в составе памятной комиссии, и лейтенант ФСБ Владимир Фокин. Этот последний оказался в компании прожженных стратегов-интриганов по вполне уважительной причине — он уже шесть лет занимался координацией совместных операций армии и ФСБ в Заполярье, а потому должен был стать основным исполнителем в рамках намеченного в верхах плана.

Разговор этих троих касался только одного вопроса — подготовки операции перехвата. В начале встречи Фокин передал Зартайскому папку с расшифровками кодов операции. Теперь полковник лениво ее перелистывал — знал, что еще успеет на эти бесконечные таблицы насмотреться, а то и выучит их наизусть.

— Итак, округ подготовлен, — говорил Маканин, пригубив в очередной раз глинтвейна. — Прохоров отчитался. Что у нас с полосой?

— Полосу восстанавливают, — заверил Фокин. — К началу сентября закончат.

— Смотрите там, — предупредил Зартайский. — Если транспорт навернется, всем будет очень плохо.

— Мы понимаем, товарищ полковник, — отозвался лейтенант. — Не навернется ваш транспорт. Тем более что этот тип неприхотлив, проверен в деле, длинных и гладких полос не требует.

— Да, кстати, — вдруг спохватился Зартайский, — а горючки-то ему до своего аэродрома хватит? С учетом незапланированной посадки?

— Должно хватить, — ответил Маканин. — Зоя на компьютере просчитала все возможные модели развития ситуации.

— А, ну если Зоя… Зое я доверяю…

— Как собираетесь реализовывать продукт? — поинтересовался Фокин.

— Есть на примете один бандит, — Маканин отхлебнул глинтвейна. — С ним сейчас работают.

— По плану он должен забирать груз? — уточнил Зартайский.

— Именно. Команда у него лихая — и груз заберут, и пилотов уговорят.

— Но ведь бандиты, — Зартайский засомневался. — Стоит им доверять такое дело?

— Им как раз стоит, — резковато заявил советник. — Они свой гешефт имеют и за него кому хочешь горло перегрызут. Да и тайны хранить умеют почище некоторых генералов.