После ужина наступало короткое время для досуга. В богатых домах держали бахаря – рассказчика сказок и былин, гусляра или домрачея – исполнителя песен под музыку, шутов и карликов, забавляющих шутками и прибаутками. Развлечением были игры – шахматы, шашки и зернь. Утехой являлась охота на зверя – лося, оленя, медведя. Шкуры, рога и чучела украшали жилище знатных людей. На охоте молодые люди проявляли силу, храбрость, мужество, приучались владеть луком и стрелами. Издавна ловили соколов сеткой – западней, куда в качестве приманки сажали голубя. Соколов обучали для охоты на дичь – лебедей, журавлей, гусей, уток. Церковь осуждала охоту и срамословие, считая их языческим наследием. Жизнь в доме заканчивалась с наступлением сумерек. В 8 часов вечера вся семья погружалась в глубокий сон. С вечера до утра несли дозор: были слышны звуки колотушки – широкой палки с привязанным к ней на веревке деревянным шариком.

В старинных семьях было много детей. На восьмой день после рождения ребенка крестили и давали имя святого покровителя. С целью магической защиты его заворачивали в отцовскую (девочек) и материнскую (мальчиков) рубаху. Люльку накрывали юбкой матери и клали в нее обереги: девочке гребень, мальчику лучок с тетивой. В годик устраивали постриги с магическим обрядом: ребенка сажали на положенную вверх мехом шубу и постригали волосы. На четвертом году жизни детей приучали к молитве. Умственному развитию способствовали сказки, загадки, потешки, прибаутки. Игрушками служили деревянные лошади, медведи, собаки, свистульки, куклы, надеваемые на пальцы глиняные фигуры людей. В старину появились детские игры – лапта, бабки, городки, свайки, которые прививали ловкость, смекалку и обучали счету. Для них использовали круглые кости животных – бабки, широкие дощечки – лапту, острый гвоздь – свайку – и кожаные мячи, набитые шерстью или конским волосом. С 6–7 лет приучали к ремеслу, поэтому говорили: «В год – сосут, через год – стригут, а там и в хомут». Девочек обучали прясть, ткать, шить и вышивать. Мальчиков опекали воспитатели – пестуны, учили их грамоте, ремеслам, езде на лошади. О них говорили: «Дитятко пестуют». Чаще всего обучение чтению, письму и цифири сочеталось с обучением мастерству. Писали на берестяных листах. Ученик по книгам учил буквы и ежедневные церковные молитвы. В деревнях скорописи и цифири обучал грамотей, а в городах при церковных приходах и монастырях учили грамоте по книгам, написанным на пергаменте сокращенным шрифтом – уставом – и украшенным орнаментом из таинственных знаков и изображений зверей и птиц. За одну книгу можно было выменять два рулона ткани. Детей держали строго, о чем сложили поговорки: «Корми ложкой, да дави ножкой», «Где ласкай, а где таскай». Прививали трудолюбие, честность, уважение к старшим, поэтому не только при жизни, но и после смерти дети почитали своих родителей. Мертвый мир считали миром наоборот, поэтому одежду на покойниках застегивали навыворот, использовали обратный шов при шитье савана и обуви, когда иголку вели от себя. Ладьевидный гроб выносили через задний двор и провожали на темных санях до кладбища, где ставили каменную плиту – цку – и сооружали мавзолей – палатку. Плачи на похоронах и еду на могилах считали языческими традициями. После похорон шли в баню, затем на поминки. Милостыней для поминания были еда, ложки, платки, полотенца, материя. Строго соблюдали траур – печалью, смирением и неустанной молитвой за ушедших предков. Такими обычаями сохраняли связь времен.

Под влиянием трагических событий русской истории претерпевали изменения духовные идеалы людей, формировались новые привычки и нравы. Человек искал объяснений бедности, нищеты и горя, которые несли татарские погромы и поборы. Многие жили в ожидании Конца Света и подготовки к Страшному Суду. Отсюда вполне естественным было стремление к точному исполнению христианских заповедей. Церковь усматривала во вторжениях внешних врагов наказание свыше и призывала русского человека к смирению. Спасение людей от греха и смерти видели в послушании и праведности, то есть жизни по правде. Для спасения души обязательно поклонялись иконам и святым мощам, посещали церковные службы. Однако внимание к внешней стороне веры превалировало над внутренним религиозным чувством. Даже набожные люди исповедовались и причащались только дважды в год. Русские люди были закрытыми и не хотели открываться даже священникам. Спасение души видели в раздаче милостыни. Последствия Ливонской войны способствовали появлению огромного числа нищих. Повседневная жизнь и быт человека были ориентированы на ценности религиозного сознания. Идеалом считали старину, отступление от которой трактовалось как отречение от своего прошлого и предков. Христианская вера соседствовала со всеми видами языческих суеверий. С давних времен осталось представление о природе как таинственной силе. Верили в могущество человеческого слова, поэтому заговоры и заклинания играли весьма важную роль в покорении сил природы и своей судьбы. Хорошим средством от всех бед и невзгод считали завязывание узлов-оберегов, что осталось в выражении «завязать» в смысле прекращения, преграды. «Домострой» осуждал все языческие суеверия как бесовские, противоядием к ним был крест. Его считали знамением мира и союза, поэтому целовали в знак обещания и договора. В знак родства обменивались крестами с шеи. Тяжелые времена сильно вредили русскими нравам. Богатство и достаток стали приманкой для монголов и «лихих людей», поэтому зажиточный человек стремился скрыть свое имущество и доходы. Иго порождало унижения, лукавство и обман. Огромные налоги и пошлины привели к тому, что старались купить товар за бесценок, а продать втридорога. Именно тогда сложилось твердое убеждение, что без обмана ни в торговле, ни в промыслах, ни в ремесле обойтись нельзя. «Домострой», по которому тогда жили на Руси, призывал к получению правильного стяжания, то есть прибыли. В те злосчастные годы люди привыкали жить одним днем, вспоминать старину и не заглядывать в будущее, отсюда появилась беспечность и привычка жить «на авось». Среди бед и невзгод складывались свойства русского народа: сметливость, находчивость, изворотливость и необычайная выносливость, которая удивляла иноземцев. Все иностранцы, прозванные немыми или немцами, стали восприниматься русскими людьми как нечто чуждое, греховное, неизбежное зло и дьявольская сила. В условиях изоляции от остального мира многие поколения русских людей из всех слоев имели одни и те же религиозно-нравственные потребности и ценности. В.О. Ключевский писал о ХVI в. как об обществе «духовной однородности». Внезапно появившийся на улице иностранец мгновенно собирал вокруг себя любопытных, разглядывавших его с нескрываемой неприязнью и насмешками. После общения с иноземцами дом очищал от скверны священник, а сами хозяева шли в храм. Церковь запрещала сидеть с иностранцами за одним столом.

Трагические события опричнины и Смуты привели к снижению ценности человеческой жизни, пренебрежению личностью, ожесточению нравов и равнодушию к смерти. Они подчас меняли весь уклад жизни человека, заставляя его приспосабливаться к новым реалиям. В этих условиях европейские идеалы Возрождения и Реформации, в центре которых были личность человека, его жизнь и права, раскрытие его способностей, оказались чуждыми для России. О вере в ум и нравственное достоинство людей речи не было. Своим умом жить человеку не полагалось, он должен был следовать указаниям «Домостроя», и жизнь его должна была течь спокойно, невозмутимо и благочестиво. Повседневная жизнь и быт того времени строились на идеале родительской опеки, согласно которому отдельная личность не имела никакого значения. Она находилась в полной зависимости от рода и своего родства. Родовой патриархальный быт был основан на идее старшей воли, которая являлась законом для младших. На путь истинный направлял человека страх наказания. Образцом праведной жизни считали жизнь монастырскую, да и сам «Домострой» напоминал строгий монастырский устав, от которого не допускались никакие отступления. Своеволие и самовластие были нравственными свободами человека, на которых строился весь склад жизни. Веками они держали личность в нескончаемой зависимости. В ХVII в. – «веке новшеств» – произошли существенные изменения в идеалах русского человека. Вера в Бога и спасение души теперь стали пониматься как активная мирская деятельность, польза царю и Отечеству. Отношение к иностранцам изменилось, их все больше стало оседать в России. Церковь настаивала на изолированном их проживании, поэтому в Москве полякам, литовцам, белорусам и украинцам выделили Мещанскую слободу, а всем остальным – Немецкую. Постепенно у русских возник интерес к образу жизни, обычаям и культуре других народов, что было связано с секуляризацией сознания высших слоев общества. Новации перестали пугать людей и приучили к мысли о возможности позитивных перемен в повседневной жизни.