— Наверное, она не хотела отпускать тебя, — сказал Олег, — кстати, из какого ты говоришь, она племени?

— Англии, — сказала Ниса, — кстати, этот язык, на котором говорят в этой Америке?

— И не только там, — кивнул Олег, — весь мир использует для общения язык твоей подружки — ну, он сильно изменился, конечно. И именно ее потомки в свое время основали империю, куда ты так стремишься.

— Что же, — усмехнулась Ниса, — вот и еще одна причина увидеть ее. Выпьем за Валупург!

Демченко разлил остатки вина и они дружно сдвинули бокалы.

— Для меня большая часть выступать здесь, перед вами, желающими перемен! Я не политик и никогда не хотел им быть, поверьте. Но я увидел, что страна оказалась в беде, и понял, что не могу стоять в стороне и смотреть на это. Наша страна сделала мне много добра, я люблю ее, и я понял, что должен действовать!

Огромный зал ревел от восторга и переполнявших его эмоций. Тысячи людей, забивших под отказ исполинское помещение, скандировали лозунги, размахивая звездно-полосатыми флажками. И перекрывая крики и гром аплодисментов, усиленный множеством динамиков разносился уверенный голос, обращавшийся одновременно к каждому и ко всем разом.

— Я прошу американский народ вернуться к вере и оптимизму, на которые всегда опирался американский характер — а в этом мире нет ничего лучше и сильнее американского характера. Я прошу американцев вновь научиться мечтать. Я предлагаю вам свой план по возвращению американского величия и надеюсь, что вы поддержите его на голосовании. Это мой контракт — между Дэмиеном Тодтом и американским избирателем…

Говоривший был высоким мужчиной, весьма преклонного возраста, но, несмотря на это, рослым и крепким. Строгость его черного костюма нарушал большой фиолетовый галстук и красная кепка с лозунгом: «Вернем народу его империю». Этот же лозунг виднелся на кепках и футболках собравшихся, мелькал на флагах и транспарантах, высвечивался на огромных экранах, установленных по стенам зала, периодически прерывая прямую трансляцию самого скандального кандидата в президенты США. Половина страны боготворила, а половина ненавидела Дэмиена Тодта и он, черпая силы одновременно из преданности соратников и ненависти противников, с упорством бульдозера, медленно, но верно пробивался к своей цели.

— Мы заберем власть у Вашингтона и отдаем ее вам, американскому народу. У нас снова будет народное правление, осуществляемое народом во имя народа — и Америка снова станет великой!

Под гром аплодисментов и приветственных возгласов, Тодт сошел с трибуны, уступая место красивой блондинке в элегантном светлом платье. Ослепительная улыбка не могла скрыть стали в ее глазах — дочь кандидата-бизнесмена, Ядранка Тодт, достойно продолжала династию отца и деда, став одной из самых успешных бизнес-леди современной Америки.

— Год назад я поддержала отца, когда он объявил свою кандидатуру, — громко сказала Ядранка, — Благодаря своей силе воли, он многое поставил на карту, выходя на политическую арену в качестве аутсайдера. И все же он победил всех своих конкурентов и стал единым кандидатом от Республиканской партии. Мой отец — боец. Я видела, как он сражался за свою семью. Я видела, как он сражался за своих сотрудников. Я видел, как он сражался за свою компанию. И теперь я вижу, как он сражается за нашу страну. Это история его жизни и это также прелюдия к достижению цели, которая объединяет нас всех. Никто не верит больше в американский народ, чем мой отец. Он будет вашим величайшим, вашим истинным и вашим самым верным чемпионом.

Она говорила, скользя глазами по разражавшейся овациями толпе, бросая острые, заточенные фразы, заготовленные для того, чтобы воздействовать на умы будущих избирателей. Лишь однажды она на мгновение запнулась — когда средь множества кричащих, улыбающихся, взволнованных лиц вдруг проступило одно-единственное, резко отличающееся от всех остальных. Лицо молодой женщины, красивое и волевое, в обрамлении черных волос. Ядранка встретилась с ней взглядом и девушка улыбнулась, посылая воздушный поцелуй. В тот же миг ее синие глаза пожелтели, зрачки стали вертикальными. Ядранка запнулась, на миг прервав свою речь и отводя глаза. Поймала удивленно-неодобрительный взгляд отца и собрав всю волю, женщина вновь посмотрела в зал, но странной девушки уже не было.

— Как гордая дочь вашего кандидата, я стою здесь, чтобы сказать: Дэмиен Тодт — человек, который сделает Америку империей снова!

Ночью того же дня Ядранка Тодт, готовилась ко сну в исполинском небоскребе, принадлежащего ее отцу. Ряд здешних этажей отдали под гостиницу и, разумеется, любимой дочери строительного магната, как и ее двум малолетним детям, выделили один из лучших номеров. Сейчас, уложив детей в кроватки, готовилась ко сну и сама Ядранка. В полупрозрачной ночнушке, подчеркивавшей соблазнительные изгибы ее модельного тела, молодая женщина сидела возле окна, за которым простиралось море огней одного из величайших городов мира. В руках она держала планшет и тихо, чтобы не разбудить детей беседовала с мужем — тоже бизнесменом, активно включившимся в избирательную компанию тестя. Вот и сейчас, вместо того, чтобы быть с семьей, молодой человек пребывал в Калифорнию, с помощью активной компании пытаясь переломить неблагоприятную для республиканцев электоральную тенденцию. Наговорившись и, пожелав мужу спокойной ночи, Ядранка выключила планшет и легла в кровать.

Спала она беспокойно — частые отлучки мужа были невыносимы для красивой цветущей женщины, не привыкшей проводить ночь одной. Она стонала во сне, ворочаясь на белоснежных простынях и вдруг проснулась с резким криком, усаживаясь на кровати. Она еще не понимала, что ее разбудило, но сердце колотилось, так, что едва не вырывалось из груди. Затравленно Ядранка озиралась по сторонам и вдруг замерла.

На подоконнике сидела Она.

Ядранка узнала ее сразу, хотя видела только мельком на митинге, не будучи уверенной, что это все ей не привиделось. Сейчас ночная гостья никак не походила на мимолетное виденье: небольшие упругие груди с задорно вздернутыми острыми сосками, стройные бедра, длинные ноги — ни единого грамма жира, ни одной отвисшей складки или родинки. Под гладкой кожей красиво играют крепкие мышцы, только добавляющие прелести этой первозданной дикой красоте. Лицо тоже невольно притягивает взгляд — пухлые губы, высокие скулы, чуть вздернутый аккуратный носик. Прямые черные волосы спадают до середины спины, ярко-голубые глаза мерцают в темноте колдовским светом.

Ядранка набрала в грудь воздуха, чтобы закричать, но ночная гостья заговорщицки поднесла палец к губам и женщина закрыла рот, не издав не звука. В светящихся синих глазах мелькнула насмешка. Черноволосая девушка не сделала ни одного движения, чтобы слезть с подоконника, но спустя миг она каким-то непостижимым образом оказалась на кровати. Ядранка отползала к спинке, по-прежнему не издавая ни звука, словно завороженная мерцающими синими глазами. Прохладная ладонь проникла под ночную рубашку и легла на бедро Ядранки, дернувшейся так, словно ее коснулось раскаленное железо. Нахальная рука погладила ее, потом скользнула дальше и Ядранка вздрогнула как от удара током, когда узкая ладонь скользнула ей под трусики. К своему стыду Ядранка почувствовала, как у нее все намокает от этих умелых прикосновений. Тонкие пальцы скользнули внутрь ее и губы ночной гостьи расплылись в улыбке.