— Не торопись, — сказала она. — Я хочу посмотреть на свой родной город.

Дракон мысленно пожал плечами, — что ему жалко, что ли? Они пролетели немного к северу, и под ними раскинулся огромный приморский город. Сейчас он отмечал какой-то праздник, — на набережной взрывались фейерверки, играла музыка, внизу прохаживались толпы курортников, распевающих пьяные песни. Глядя на них, дракон вновь почувствовал голод.

— Не сейчас, Олежка, не сейчас, — мурлыкнула Ниса, с удовольствием рассматривая город. — Надо же, какая красота. Ладно, мы еще сюда вернемся. Пока лети на юг.

Они сделали еще круг над древней Горгиппией и крылатый скакун Нисы помчался дальше. Они летели над морским берегом, где горы подступали чуть ли не к самому морю, время от времени пролетая над скопищем огней, — курортными поселками.

— Стой, — вдруг выкрикнула Ниса.

У берега, по колено в прибое, шел парень с бутылкой пива в руке. Ноги его заплетались, он казалось вот — вот свалится в бурлящую воду, но в то же время умудрялся время от времени прикладываться к бутылке. Головы он не поднимал и не видел огромной черной туши зависшей над ним.

— Поймай его, — приказала Ниса и дракон обрушился вниз.

Молодой человек вряд ли понял, что такое вдруг схватило его поперек туловища и с огромной быстротой выдернуло в небо. Он только раз икнул и потерял сознание, обмякнув в когтях дракона. Тот опустил змеиную голову и распахнул клыкастую пасть.

— Не вздумай, — строго произнесла Ниса. — Давай снижайся.

Олег послушно взмахивая крыльями стал опускаться к небольшой расщелине, поросшей самшитами. Из них к бушующему морю сбегал небольшой родничок. Швырнув добычу на песок, ящер опустился к самой кромке берега, с наслаждением ощущая на теле соленые брызги. Ниса легко соскочила с его спины и прошептав несколько слов, окропила его еще одним зельем. Через мгновение среди волн стоял голый человек, дрожащий от холода.

— Хорошего понемножку, — сказала жрица. — Оборачиваться надолго вредно, так и привыкнуть можно.

— Х-холодно, — стуча зубами, произнес Олег.

— Ничего, костры разожжешь, — согреешься, — жестко сказала Ниса. — Видишь вон те скалы, — она показала на несколько больших камней у самого края моря. — Один костер разожжешь перед ними, еще два по бокам. Пошевеливайся!

Олег спешно стал собирать плавник и сухие ветки, сваливая их в три кучи в указанных местах. Набрав, наконец, достаточное количество дров, он, по уже появившейся привычке хотел дыхнуть. Ниса, ехидно улыбнувшись, подала ему зажигалку.

Наконец у моря зажглось три костра, чьи яркие отблески причудливо играли на черных волнах. Ниса подошла к пламени, зажженному возле камней, и встала, облокотившись о самый большой валун.

— Проследи, чтобы этот не сбежал, — не оборачиваясь, бросила она Олегу. Тот бегло осмотрел жертву и, убедившись, что та еще долго не придет в себя, встал возле жрицы с любопытством рассматривая камни. Каждый из них обладал, казалось собственной индивидуальностью: один, самый высокий и массивный напоминал человеческую фигуру, другой — слегка заостренный кверху, — плавник гигантской рыбы. Был тут и плоский камень весь настолько причудливо выщербленный волнами и ветром, что напоминал какого-то осьминога или медузу. Огромные волны разбивались об эти камни, и в их шуме слышался чей-то вкрадчивый шепот.

— Что здесь было? — невольно спросил Демченко.

— В мое время, это был жертвенник морским богам, — сказала Ниса. — В Горгиппии, почитали многих богов, но превыше всех, — Посейдона, так как город жил морем. В Горгиппии было множество храмов Потрясателя Земли, но самые тайные обряды жрецы проводили здесь, вдали от людских глаз. Здесь Посейдон почитался в его самом буйном разрушительном обличье, а вместе с ним почести воздавались Форкису, Кето и Понту.

— Воплощению этого моря, — произнес Олег и Ниса согласно кивнула.

— Ты неплохо знаешь наши сказания. Я тоже принимала участие в этих обрядах, — ведь Понт это прадед Гекаты, а также Грай и Горгон, которые на самом деле лишь иные лики Неодолимой. Однако это святилище древнее эллинов: цари скифов приносили здесь жертвы богу моря, Тагимасаду, а также Змеиной Богине, что древнее их всех. Геката ведь тоже владычествует над морем и здесь я приносила жертвы ее дочери…

— Это которой? — недоуменно спросил Олег.

— Скоро узнаешь, — сказала Ниса. — Что-то мы заболтались. Тащи жертву.

Олег метнулся к так и не пришедшему в себя пьянице и, пыхтя от натуги, подтащил его к валунам. Ниса достала бутылку с третьим зельем и обильно окропила им камни и бесчувственного человека. Затем она подняла руки и начала нараспев произносить слова древнего призыва к морским богам. Хотя часть призыва была на греческом языке, а часть представляла дикую мешанину из языков и наречий различных народов, почему-то Олег хорошо понимал её. До этого спокойное небо затянулось тучами, волны стали с особой яростью биться о скалы. Однако костер у древнего жертвенника не погас — напротив он стал еще ярче и сильнее.

— Посейдон, потрясатель земли, синекудрый, трезубцем вздымающий волны, я призываю тебя. Понт, именем правнучки твоей, Гекаты, я несу к тебе зов мой. Форкис, повелитель гадов морских услышьте мой зов в морской пучине. Прими же эту жертву, о Скилла, многоглавая, громкозвучная и дай мне желаемое.

Она выхватила нож и перерезала горло жертве. Алая кровь потоком хлынула в пенящуюся воду, в костер и скользкие камни, красные брызги пены тут же заляпали и Олега с Нисой. Жрица отпустила свою жертву, позволив беснующимся волнам утащить безжизненное тело в пучину и тут же сквозь грохот волн послышался протяжный тоскливый вой, нарастающий, становящийся все громче, потов вдруг сменился раскатистым хохотом, от которого Олег чуть не оглох. Волны бились о скалы с нарастающей яростью и Демченко еле удерживался за острые камни, чтобы волна не унесла его в море. Только вера в могущество жрицы удерживала его от того, чтобы немедленно бежать на берег.

А Ниса стояла по пояс в воде и каждая новая волна скрывала её с головой. И все же она оставалась на месте, продолжая выкрикивать слова древних заклятий. Ветер крутил над её головой тучи в адской свистопляске, с небес вдруг обрушился ливень, почти скрывший из виду Нису. Только слыша, как сквозь шум беснующихся волн доносится её голос, Олег понимал, что её еще не унесло в море.

Оглушительно грянул гром, блеснула длинная извилистая молния и в её свете Олег, сквозь пелену дождя, увидел, как морская поверхность вздулась огромным горбом — и тут же взорвалась, рассыпаясь множеством брызг. В уши ударил многоголосый, отчаянный лай и Олег увидел как среди бушующих волн возникает исполинское уродливое существо: с шестью собачьими головами на длинных шеях, с тремя рядами зубов в каждой пасти и с двенадцатью лапами. Истошный вой разнесся над морем и собачьи морды взмыли в небо, будто пытаясь ухватить клыками Луну. Затем исполинская туша с шумом рухнула в воду. Огромная волна поднялась из моря и с оглушительным ревом понеслась к берегу. Олег вцепился в камни, с ужасом наблюдая, как нависает над ним колоссальная масса черной воды и с грохотом обрушивается на него. Демченко почувствовал, что его руки отрываются от камня, как его крутит в морском водовороте… и мягко выносит на берег.

Олег с трудом приподнялся на локтях, — шторм стихал прямо на глазах, небо расчистилось и ярко светила полная Луна. И на фоне её он видел, как из воды выходит Ниса — словно торжествующая морская богиня. В руках она держала что-то похожее на небольшой ящик из черного, незнакомого Олегу металла. С углов ящика капала густая черная жидкость, издававшая резкий запах.

— Собери эту гадость в пустую бутыль, только сначала помой как следует, — бросила Ниса, — а потом сполосни и вот это, — она приподняла над головой «ящичек».

— Что это? — спросил Олег.

— Ключ к силе, способной разом перекроить саму ткань мироздания. А это, — она провела пальцем по металлической поверхности, собирая черную жижу, — то, за каплю чего вы готовы расплачиваться бочками крови.