— Хм… — Дядя Герман нахмурился, поиграл желваками и неожиданно усмехнулся: — Поздравляю тебя, Александр. Похоже, ты сильно влип. Я этого типа знаю, и для него это личное…

Н-да… многообещающее начало. Признаться, чего угодно ожидал, но только не этого. И если дядя Герман рассчитывал меня огорошить, то ему удалось. Я даже не сразу сообразил, как реагировать на эту ошеломительную новость.

— Личное?! Да я его знать не знаю!

— Я знаю его, он знает меня. А теперь еще знает, что ты мой племянник, — счел нужным пояснить Герман Романович. — И для него этого достаточно. Теперь это дело личное вдвойне — вряд ли он заявился по твою душу, имея на руках нужную информацию. Хотел именно меня за горло взять, а тут такой сюрприз…

— Да, но меня-то за что?!

— Да наверняка теперь уже есть, за что. Признайся — оставил его с носом?

— Ну, не без того… но я просто защищался!

— Вот с этого места подробней, Александр.

— Может, сначала ты?

— Не юли. Рассказывай все, я должен выяснить, к чему готовиться.

— Как бы не очень вовремя это все… я в бегах… может, чуть позже?

— Никакого «позже» может и не быть! Выкладывай.

Вот это нифига себе заявочка! Да кто такой этот подполковник Крамской?! Мегауничтожитель?! Профессиональный разрушитель чужих карьер? Заинтриговал, старый. И ведь не переубедишь, мне это выражение лица очень даже знакомо. Проще согласиться, быстрее получится.

— Ладно, слушай. Началось все сразу после твоего первого звонка…

Поскольку хронология предшествующих событий длительностью не поражала, я постарался сопроводить ключевые моменты фотками и даже видеовставками, особенно момент предъявления мне обвинений, а потом еще и процедуру опознания. Да и непосредственно побегом дядька заинтересовался — судя по довольной ухмылке, причиненными прокурорскому телесными повреждениями Герман Романович остался удовлетворен. А меня, наоборот, холодком по спине продрало — это что же получается, я этого Крамского целых два раза по носу щелкнул, причем в ходе одного эпизода? Я бы тоже обиделся, ага…

— Что ж, все более-менее встало на свои места, — сообщил мне дядя Герман, когда я закруглился с рассказом. — Что я могу сказать? Ситуация серьезная, Яшка Крамской всегда отличался цепкостью. Знаешь, как его за глаза прозвали? Бультерьер.

— Это какая-то собака?

— Не какая-то, а легендарная, славная своей мертвой хваткой. Если вцепится, то только голову отрывать — челюсти добровольно не разожмет. Молодцы, быстро среагировали… более удачную кандидатуру для атаки на меня подобрать трудно.

— Ты это о ком? Думаешь, обиженные поде… в смысле, партнеры подсуетились?

— Однозначно. А я сплоховал…

— Ты предупреждал, я помню. Но что-то очень быстро.

— Ты уловил самую суть, Александр. Судя по оперативности, они запустили комбинацию довольно давно, еще до разбирательства в межклановой судейской коллегии.

— Заранее смирились с неудачей и нанесли превентивный удар?

— Сам в шоке, Александр. Ты моих теперь уже бывших партнеров почти всех знаешь — не отличаются ни умом, ни сообразительностью. И уж тем более решительностью. Но сейчас, похоже, нашелся у них шустряк, не побоялся взять на себя ответственность. И еще это похоже на очередную подковерную возню — кто-то делит власть и пытается на нас с тобой заработать политические дивиденды. Так-то бы и бог с ними, но они могут изрядно затормозить процесс принятия поправок…

— Или меня нейтрализуют. И прости-прощай, халява! Такой вариант ты не рассматриваешь?

— Не пытайся казаться глупее, чем есть, Александр. Ты, конечно, фигура ключевая, но с некоторых пор уже не являешься незаменимым. Найдется, кому твое дело продолжить — Элизабет Черноу, например, или Борис Мягков. Да и специалистов-«подъемщиков» ты уже две команды подготовил, сам же хвастался нынче. Кстати, а почему наследника утаил? Считаешь, что мне знать не нужно? Я все-таки дед, пусть и двоюродный! Федор бы не одобрил, Александр.

На совесть давит, гадский дядя… но ничего, мы привычные. Тут главное не дать разговор в сторону увести. А дядя Герман-то каков! Не упустил случая уколоть, несмотря на всю тяжесть сложившейся ситуации. Хотя с него станется, это он так мог меня дополнительно мотивировать — дескать, не расслабляйся, спасение утопающего в основном дело рук самого утопающего. Мы-то, ежели что, и без вас, Александр Федорович, сдюжим — вон, даже малолетний преемник нарисовался. С ним еще сподручнее дела вести — он мелкий и выделываться начнет еще очень нескоро. А его мамаша тем более, равно как и второй двоюродный дед — Борисыч. Ну а про ноу-хау он вообще прямым текстом все расклады выдал. Куда носители эксклюзивных знаний денутся, если Алекс-младший будет во власти дяди Германа? Вот и я так думаю, что никуда.

— Ладно, давай замнем для ясности.

— Давай, — подозрительно легко согласился Герман Романович. — Но не думай, что эту тему я больше не подниму. Ты прекрасно знаешь, насколько важен вопрос наследования.

— Я отрекся!

— Успокойся, Александр. Позже поговорим.

— Позже может и не быть, сам же сказал!

— Не драматизируй. И вообще, давай-ка ближе к делу. Я, пока с тобой ругался, ситуацию покрутил так и этак, и вот что я думаю: это однозначно Спиридоновы.

— С чего бы? Мы же еще только собираемся им материальный ущерб причинять… с их точки зрения, естественно.

— Есть основания, Александр. Во-первых, обвинение в мародерстве на собственности Усольцевых — у тех моих партнеров, что уже, хм, пострадали, выхода на этот клан нет. Мало того, они враждебны, хоть и не пребывают в горячей стадии конфликта. Но зато с кланом Спиридоновых у них общие интересы — проще говоря, они их поставщики. И большая часть отвоеванной у меня добычи наверняка бы осела в хранилищах на Сефлансе-5.

— Это косвенные улики.

— Согласен. Но есть еще кое-что. Спиридоновы, как и мы, специализируются на перевозках.

— Прямые конкуренты. И что?

— А знаешь, у кого самый большой парк «спасателей»?

— Это тех, что пропавшие корабли ищут сразу после происшествия?

— Их самых.

— Полагаю, у Спиридоновых?

— Именно. Более того, у них на это монополия в пределах Протектората Росс. Смекаешь?

— Хм… а у них на трассе, той, что ты попросил «пощипать», случайно, не самый большой процент пропаж транспортников?

— По Протекторату Человечества в целом вряд ли, но по Протекторату Росс — рекордный.

— Итого, конкуренты-перевозчики с возможностью пускать налево значительную часть добычи и продукции под прикрытием транспортных происшествий, поскольку сами и ищут пропавших… да мы им можем конкретно подгадить с новым законом и с нашим перечнем услуг! Странно, что они до сих пор на тебя открытой войной не пошли, дядя Герман.

— Убедился?

— Очень может быть, что ты и прав. А зачем им… утаивать? Это же их прибыль!

— Уход от налогов в пользу государства — раз. Контрабанда в другие Протектораты — два. Что тоже выливается в значительную экономию на податях. Я думаю, при должной организации и поддержке на уровне Протектората в теневой сектор можно до половины объемов продаж перевести. Как думаешь, на что они готовы за такие деньги?

— Вот теперь ты меня конкретно напугал…

— Самому страшно, но очень уж все логично выглядит. Но самое главное — манера действовать. Они не стали ждать прямой моей атаки, оценили попытку судебного разбирательства и нанесли превентивный удар сами. У Спиридоновых есть люди, способные думать на несколько шагов вперед, и к тому же весьма решительные. И они очень быстро просчитали, кого я попытаюсь обставить следующим.

— Но почему Спиридоновы? Ты разве с ними враждуешь?

— Прямо — нет. Но у нас уже довольно давно взаимная «любовь». Конкуренты редко дружат, но с этими… я тебе не рассказывал, не хотел лишний раз напоминать о семье… в общем, когда пропал Федор с девчонками, спасатели их так и не нашли…